Вадим Астанин - Злой ветер с Каталаунских полей Страница 8

Итак, он испытал предчувствие. Конечно, предчувствие нельзя испытать. Предчувствие, как внутренняя (потаённая) подсознательная деятельность головного мозга индивидуума (субъекта, представителя вида homo sapiens sapiens (человека разумного разумного)) обычно возникает или исчезает. Испытывать же человеку приходится счастье, страх, печаль, разочарование, боль, горе, ненависть, нежность, грусть, ностальгию: говоря обобщённо, чувства, то есть сознательные умственные отражения, сопровождающие физические реакции организма на внешние (зависящие и не зависящие от конкретного поведения личности) раздражители.

Тем не менее, предчувствие Доджера М. Перкинса было настолько сильным, что он ощутил мимолётную горечь и непреодолимое желание бежать, укрыться от надвигающейся неумолимой враждебной силы, способной в мгновение ока смять, разметать и рассеять по самым дальним, глухим и диким уголкам галактики заложенную трудами его предков, расширенную и укреплённую им (совместно с компаньонами) торгово-промышленную империю.

Мимолетную оттого, что иные, более важные и требующие неотлагательного решения проблемы вытеснили из сознания генерального управляющего пронзительное ощущение приближающейся беды, ведь он был единоличным владельцем и безраздельным хозяином компании с капитализацией, достигавшей астрономических размеров, раскинувшей свои жадные щупальца от Пограничных областей до старейших Диоцезов Ядра галактики.

Он распоряжался огромным флотом, состоявшим из больших танкеров, крупных контейнеровозов, магистральных субпространственных тягачей, грузо-пассажирских лайнеров, каботажных судов, яхт и прогулочных катеров; стаи орбитальных буксиров и кранов на автономной тяге, вспомогательных шлюпов, принадлежавших ему, обслуживали заходящие в космопорты корабли, осуществляли погрузку и доставляли пассажиров к причальным туннелям астровокзалов; боевые либурны и быстроходные корветы несли патрульную службу и охраняли собственность компании.

Сотни и тысячи филиалов, факторий, торговых агентств, посреднических контор, закупочных фирм,складских терминалов, перевалочных баз, заводов, фабрик, на которых трудились миллионы и миллионы нанятых менеджеров, секретарш и советников, разъездных коммивояжёров, инженеров и наемных рабочих требовали его неустанного надзора и контроля.

Всю свою жизнь он проводил в синапсической капсуле; подключенный к системам жизнеобеспечения, опутанный проводами и полыми трубками, по которым в его организм закачивалась питательная жидкость, витаминизированные коктейли, лекарственные бальзамы и выводились продукты жизнедеятельности; облепленный следящими за здоровьем датчиками, утыканный иглами электростимулирующих тренажёров, поддерживающих тонус его бездействующих мышц и заменяющих спортивные упражнения.

В его мозг были вживлены разъёмы системных шин; присоединённый к разветвлённой в пространстве информационной сети, обслуживаемой инновационными суперкомпьютерами К.В.К.Mark.X (Квантовые компьютеры Крайтона. Модель десять, производства Мультикорпа «Крайтон, Бакстон And Финч») он обладал поистине неограниченными возможностями, сравнимыми с божественной властью (отсюда убежденность в равноценном партнёрстве с Господом).

Под его началом трудилась тысяча самых высокооплачиваемых топ-менеджеров, стоивших ему (помимо зарплаты) ровно тысячу триллионов федеральных казначейских кредитов, выплачиваемых в качестве бонусов ежегодно. Каждый из этой тысячи был заключен в неотличимую от его (Доджера М. Перкинса) капсулы синапсическую оболочку, каждый из находившихся в си-коконах топ-менеджеров почитал своё положение надёжным вложением умственного капитала и исключительно благоприятным для карьерного роста.

Вместе с Доджером М. Перкинсом они составляли единую живую мыслительную машину, определяющую повседневную и перспективную политику компании. У каждого из тысячи была семья и были дети (чем больше, тем лучше; три ребёнка — обязательный минимум); обеспеченные всем, они (семьи) жили в комфортабельных коттеджных пригородах; жёны были верны своим постоянно отсутствующим мужьям (супружеские измены карались строго — преступницы навсегда изгонялись из фешенебельного рая, детей передавали приёмным родителям; главной заботой матерей было воспитание; зачатие было искусственным, семя поступало из банка спермы, куда направлялись будущие топ-менеджеры перед тем, как навсегда исчезнуть за полированными боками синапсического саркофага, внешним видом напоминающего внушительных размеров обоюдоострое куриное яйцо).

«Золотые мальчики» начинали с самых низших должностей (Доджер М. Перкинс, сын могущественного Милфорда Джеймса Перкинса, единственный наследник империи Перкинсов, начинал равным с ними образом; первые шаги в семейном бизнесе он делал в качестве простого посыльного), среди технического персонала, суетящегося в подземных этажах «Башни Триумфального Прогресса». Поднимаясь с уровня на уровень по карьерной лестнице, они достигали сияющих вершин; милостиво допущенные в сонм победителей, они входили в сверкающие чертоги и занимали места одесную и ошую громового престола их господина.

В это мгновение они расставались с призрачным прошлым и обретали величественное настоящее, освящённое неотъемлемым правом творить, кроить и перестраивать историю. Теперь сама жизнь определялась для них порядковым номером этажа; чем больше власти они получали, тем выше возносили их синапсические капсулы корпоративные гравитационные лифты.

...Они могли подниматься вверх, могли опускаться вниз, могли перемещаться по горизонтали и лишь одному, их непререкаемому вождю, находящемуся на вершине этой подвижной пирамиды некуда было двигаться. Его кабинет (просторный зал, в котором покоилось на гравитационных подушках синапс-яйцо) был оснащен единственным вертикальным лифтом, пронзающим 1200-этажный небоскреб насквозь (до самого нижнего уровня, где в пропитанных миазмами разложения бункерах трудятся промышленные парии, рабочие-ассенизаторы), замкнутым на механический замок и зафиксированный контрольным шплинтом, с электродвигателями гравигенераторов, отключенными от силовых кабелей энергоснабжения.

Он достиг вожделенного предела, захватил замок ненасытного дракона, присвоил осиротевшие ценности и назначил себя новым безраздельным правителем взамен отправленного на покой старика отца. Он и только он ныне неограниченно царит на запредельных командных высотах абсолютной непререкаемой власти. Он — это Доджер М. Перкинс, достойный отпрыск рода потомственных коммерсантов Перкинсов.

Доджер М. Перкинс, напрочь забыв о предчувствии, с головой окунулся в нескончаемую суету будничных забот и проблем, параллельно следя за титанической яростной битвой, разворачивающейся на необъятных голографических пространствах мнемонических экранов, где облака тегов и руноподобных меток-отметок, прочерчивая затейливые траектории, сталкивались, рассеивались, плодились, отмирали, сходились в принципиальных схватках, планомерно отступали, беспорядочно бежали, разворачивались и рвались вперёд, теряли и отгрызали существенные куски виртуальных территорий.

Это была картина непрерывной рыночной войны, показанная в режиме реального времени, выраженная абстрактными знаками и за каждым таким значком скрывались чьи-то расчёты, чьи-то надежды, чьи-то приобретения и чьи-то потери.

Доджер М. Перкинс был не последним бойцом в этой тотальной войне всех против всех, ради личной выгоды и персонального благополучия, прочно удерживая возглавляемую им корпорацию в призовой десятке привилегированного списка Константина Гамильтона Форбса, служа наглядным примером для подражания и неустранимой причиной для ненависти.

Разворачивающееся на его глазах сражение потрясало размахом и завораживало накалом бьющей через край первобытной страсти, парадоксальным образом соединённой с трезвым, аналитически выверенным, расчётом, буйным неукротимым напором, остужаемым холодом сдержанной предусмотрительности. Здесь мгновенно сколачивали и вмиг расточали баснословные состояния, складывали и рушили репутации, собирали обширные империи и губили солидные предприятия. Здесь из ниоткуда возникали перспективные имена, проносились огненными метеорами и пропадали в безвестности. Здесь становились великими и впадали в полное ничтожество. Здесь поле боя доставалось мародёрам. Здесь над бурлящим хаосом незримой тенью носилась, присутствовала-господствовала (воспетая либералами-монетаристами, прославленная безупречной неподкупностью) легендарная рука рынка, творя свой беспристрастный суд.

...Высветившаяся в углу экрана, и настойчиво замигавшая жёлтая иконка пранк-почты (жаргонное «пранк» происходит от наименования межгалактической телекоммуникационной корпорации «Практически неограниченная цифровая связь» - ПНЦС, Мегакорп), изображающая конверт, перечёркнутый крест-накрест алыми линиями, оповестила Доджера М. Перкинса о поступлении на индивидуальный почтовый ящик нового электронного сообщения, имеющего статус конфиденциального, первоочередного и чрезвычайного.