Жерар Клейн - Боги войны. Запрещенная реальность. Зеленая машина. Страница 80

После ужасных часов, проведенных в одиночестве в пустыне, мне, пожалуй, было бы приятно увидать даже дракона.

Не колеблясь, я начал взбираться по каменной лестнице. Вскоре я добрался до верха, и передо мной открылся жуткий вид. Я стоял на краю черного колодца, спускавшегося несколько наклонно в самое недро скал. Подняв камень, я бросил его в черную глубину. Чуть ли не минута прошла, прежде чем я услыхал сухой металлический звук падения. Даже принимая в соображение слабое притяжение планеты, приходилось признать, что глубина колодца огромная.

Не могло быть, конечно, и речи о том, чтобы спускаться в черную бездну, и я решил вернуться в лощину, из которой пришел. Внезапно я заметил огромную каменную глыбу, нависавшую над колодцем. Она напомнила мне ступень лестницы, по которой я поднялся сюда. Без сомнения, чудовище живет в этом ужасном колодце, оно не лишено разума, если смогло сделать доступный подъем на эту отвесную кручу и спуск в свое глубокое логово. Хотя с помощью спички мне удалось разглядеть колодец всего на несколько ярдов вглубь, я решил спускаться. Я зашел слишком далеко, чтобы возвращаться вспять.

Перед тем как погрузиться в темноту, я бросил прощальный взгляд на ясное звездное небо. Высоко надо мной сияла Земля, безмолвная свидетельница дерзкой затеи самого отважного, — так мне хотелось думать, — из своих сынов. Махнув на прощанье рукой родной планете, я начал спускаться.

Спуск оказался весьма рискованным и занял у меня — насколько я мог рассчитать — около часа. Кругом была непроглядная тьма, ступени скалистой лестницы имели неправильную форму и далеко отстояли друг от друга. На каждом шагу мне приходилось зажигать спичку и выискивать следующую ступень. Вследствие того, что они находились на различном расстоянии одна от другой, я не всегда ясно их видел. Спускаясь с одной из ступеней, я пережил несколько ужасных секунд, пока висел в пространстве, не зная, что меня ожидает — жизнь или смерть. К счастью, я коснулся ногами края следующего камня. Очевидно, неведомый строитель лестницы все-таки планомерно располагал ступени. К концу этой “лестницы Иакова” у меня истощился почти весь запас спичек. Однако к этому времени глаза несколько освоились с жуткой темнотой, и я благополучно закончил спуск.

Добравшись до дна колодца, я увидел, что нахожусь в узком, напоминавшем туннель проходе, углублявшемся в скалу. Постояв немного, чтобы отдышаться и собраться с мыслями, я пошел по подземной галерее. Мои нервы были расшатаны. Я чувствовал себя подавленным дикой, грозной природой и жутким, загадочным характером места, в которое попал. Казалось, я находился в какой-то “комнате ужасов”, где самое невероятное представлялось возможным. Пока я продвигался вдоль по черному коридору, мне казалось, что вот-вот из мрака выступит гигант-людоед; несколько раз я боязливо оглядывался, ожидая увидать какую-нибудь чудовищную фигуру. В таком месте меня не удивило бы появление даже самого дьявола. Нервы были до такой степени возбуждены, что я схватился за ружье, услыхав падение камня, сорвавшегося с потолка от сотрясения, вызванного моими шагами.

Признаюсь, я испытал немалое облегчение, выбравшись, наконец, из этого мрачного прохода и очутившись в огромной пещере. Кругом была сплошная тьма, и только в отдаленном конце пещеры брезжил чуть видный свет. Никогда моряк, застигнутый бурей на море, не радовался так пламени маяка, как я этому бледному свету. Я был измучен долгим пребыванием во мраке, непрестанным ожиданием какой-то смертельной опасности. Мысли были скованы ужасом. В мрачной пещере, казалось, витали призраки: это было царство смерти и ужаса. Я невольно подумал о том, что попал на планету, переживающую давно пройденную Землей ступень развития, и в моей голове всплыли жуткие картины доисторической жизни нашей планеты. Содрогаясь от ужаса, я устремился к свету, но на полпути поскользнулся и упал. Ощупывая вокруг себя почву, я дотронулся рукой до какого-то холодного липкого предмета, наощупь напоминавшего череп.

Я уже опустошил одну коробку спичек во время спуска, поэтому, упав на пол, я начал поспешно разыскивать другую коробку, находившуюся в кармане брюк. Пришлось немало провозиться, пока мне, наконец, удалось зажечь спичку. Зрелище, представившееся моим глазам, было так ужасно, что, признаюсь, рука моя сильно задрожала, и спичка стала чертить в воздухе огненные зигзаги.

Я находился в небольшой пещере, высотой не более десяти — двенадцати футов. Каменный пол был весь усеян костями и трупами животных в различных стадиях разложения. Даже в неверном мигающем свете спички я мог разобрать, что некоторые из трупов были наполовину обглоданы. Овладев собой усилием воли, я вынул электрический фонарик и при его сравнительно ярком свете разглядел как следует внутренность пещеры. Зрелище было, действительно, потрясающее. В пещере стоял сильный трупный запах. Я находился в зловонном логове циклопа Полифема. Трудно было, конечно, предположить, что такое свирепое чудовище окажется гостеприимным хозяином. У меня не было ни малейшего желания, чтобы к этим скелетам присоединился также и мой, поэтому я поспешно взвел курок ружья. Приведя себя в боевую готовность, я осторожно направился к брезжившему свету.

Было тихо. Не слышно было дыхания чудовища, однако при свете фонарика я различил на полу отпечатки двух гигантских лап. Я надеялся, что застану циклопа спящим после обильного ужина. В таком случае он очутился бы в новой для себя роли, превратясь из палача в жертву. Остановившись возле выхода из пещеры, я любовно погладил свое ружье. Затем смело шагнул наружу. Казалось бы, меня трудно чем-нибудь удивить: немало ужасов пришлось мне перевидать на своем веку. Однако то, что я увидел, выйдя из пещеры, превосходило всякое воображение. До последнего издыхания будет меня преследовать эта чудовищная картина.

Я находился в небольшом горном цирке, окруженном со всех сторон черными отвесными скалами. В центре цирка высился гигантский скелет, по меньшей мере шестидесяти футов в высоту, мерцавший жуткой белизной в матовом фобосовом свете. Фобос вторично поднимался на небо; он всплыл над контуром скал и залил лощину мягким серебром. Чудовищный костяк одиноко маячил посреди пустой площадки, и при лунном свете четко выступали его огромные суставы. В первый момент я невольно попятился в ужасе, но затем, внезапно осмелев, решил поближе рассмотреть скелет. Скелет оказался сравнительно свежим, насколько я мог судить, после смерти гиганта прошло всего несколько недель, самое большое — месяцев. Можно было подумать, что это скелет гигантской обезьяны, если бы не одна сбивавшая с толку особенность. На шее находились две головы, глядевшие в разные стороны и повернутые к плечам. Это создавало особенно жуткое впечатление. Чудовище сидело, прислонившись к камню, и достигало даже в сидячем положении, по крайней мере, сорока футов в высоту. Итак, хозяин пещеры, полной костей, сам превратился в скелет.

Приблизившись к гиганту, я начал тихонько обходить его со всех сторон. Залитый ярким фобосовым светом скелет мерцал, словно какой-то сказочный маяк… Становясь все смелее, я подошел вплотную к мертвому циклопу и ударил его прикладом ружья. Огромная фигура затряслась, зловеще задребезжали кости. Не желая оказаться погребенным под останками гиганта, я поспешил вернуться в пещеру и принялся разглядывать костяки. Последние показались мне весьма необычайными, хотя некоторые из них напоминали скелет гориллы. Один костяк особенно привлек мое внимание: он показался мне похожим на остов какого-то гигантского муравья и стоял, вытянувшись на задних лапах. Я вспомнил слова Найтингеля о барельефах, высеченных на аэролите, — и невольно свистнул. К моему удивлению, сквозная пещера внезапно наполнилась оглушительным свистом. Пронзительные визжащие звуки потрясали воздух, словно в пещере. Разбросанные на полу черепа тоже, мерещилось мне, свистели, жутко осклаблясь. Без сомнения, это явление было результатом каких-то акустических особенностей пещеры. Однако, в этой сказочной обстановке, при мертвенном фобосовом освещении, звуки казались исходящими из-под земли, и меня невольно пронизала холодная дрожь. Я опрометью бросился наружу.

Однако, представившееся мне зрелище обратило меня в новое бегство — я скрылся в пещеру даже скорее, чем из нее выбежал. Скелет циклопа, высившийся посреди цирка, издавал такой ужасающий свист, словно в нем гнездились целые рои бесов. У него был еще более грозный и призрачный вид, чем раньше, так как в этот момент Фобос скрылся за выступом скалы. Но скелет не был одинок. Вокруг него сидели на корточках какие-то гигантские фигуры, напоминавшие одновременно и огромных летучих мышей и доисторических динозавров. В мертвом молчании восседало таинственное сборище. Призрачные гигантские фигуры в звездном свете казались еще больше.