Дневник загадочных писем (ЛП) - Дэшнер Джеймс Страница 4

P. S. Я полагаю, что вы, как и большинство молодых людей, любите мятные тянучки. Увы, у меня нет ни времени, ни возможности послать вам несколько в подарок. Надеюсь, вы не посчитаете меня злым или жадным. Хорошего дня!»

Тик изучал письмо десять минут, читая и перечитывая его от начала и до конца, и гадал, кто мог так его разыграть. Лиза? Нет, она не использовала бы слов «несомненно» и «отступлюсь». Мама или папа? Отпадает. Зачем бы это им понадобилось? У Тика не было настоящих друзей, поэтому оставался только вариант, что письмо принадлежало перу школьных хулиганов. Но, опять же, смысла в этом не было. К тому же, непонятно, как кто-либо из его знакомых мог ухитриться оттиснуть на конверте штемпель с Аляски.

У его отца была стая тетушка, жившая где-то в тех краях, но Тик никогда с ней не встречался и не думал, что она вообще подозревала о его существовании. И вряд ли ее инициалы были «М. Д.».

Его внимание отвлек стук в дверь: мама интересовалась, почему он ее не спустился поесть печенья. Тик пробормотал что-то о том, что плохо себя чувствует, что было ближе к правде, чем он хотел бы.

Это не могло быть чем-то серьезным. Это должно оказаться чьей-то шуткой. Должно.

Когда лилово-оранжевый закат перетек в полную темноту, Тик все еще лежал на кровати, размышляя о загадочном письме, хотя ему все сильнее и сильнее хотелось есть. Письмо М. Д. околдовало его. В конце концов, так ни до чего и не додумавшись, он заснул под тихий шум системы центрального отопления.

Но даже во сне он не мог отделаться от одних и тех же слов, мигающих, как неоновая реклама: «Действительно ужасные создания могут вами заинтересоваться».

Глава 3. Его худший кошмар

Тика разбудили волшебные звуки и ароматы, производимые жарящимся беконом, и неприятное ощущение, что он соскальзывает с горы. Он потряс головой, протер глаза и понял, что это его папа присел на краешек постели, заставляя ее ощутимо прогнуться в этом направлении.

Тик едва сдержал улыбку. Эдгар Хиггинботтом был, так сказать, немного тяжеловат. Конечно, с его бледной кожей, жидкими волосами и носом размером с Род-Айленд папа не был первым красавцем планеты, но все, чего ему недоставало во внешности, этот толстяк восполнял добротой и чувством юмора. Поэтому Тик считал его лучшим в мире.

— С добрым утром, Профессор, — сказал папа своим скрипучим голосом. Вся семья шутила, что Тик, должно быть, самый умный обитатель этого дома, поэтому отец уже давно звал его Профессором. — Что за дела? Прихожу я вчера домой, предвкушаю, как снова разделаю тебя под орех в «Футбол-3000», а ты, оказывается, решил отрешиться от внешнего мира. А я даже принес новый мультик, чтобы посмотреть его вместе… Ты не заболел?

— Нет, просто не особенно хорошо себя чувствовал. — Тик перевернулся на другой бок, попутно смахивая конверт со странным письмом под подушку. К счастью, отец ничего не заметил. Тик не знал, что он будет делать, когда мама спросит, что было в письме. При свете утра все это казалось то ли сном, то ли глупой шуткой, но Тик не мог дождаться момента, когда он сможет перечитать письмо.

— Если честно, ты выглядишь так, как будто три дня бродил без воды и еды, — сказал отец. — Ты уверен, что все в порядке.

— Да, все хорошо. Сколько времени?

— Десять тридцать.

Тик сел на кровати:

— Серьезно? — Он не мог вспомнить, когда последний раз столько спал. — Уже действительно половина одиннадцатого?

— Нет.

— Уф! — Тик упал обратно.

— Сейчас тридцать шесть минут одиннадцатого, — сказал папа со своим фирменным подмигиванием.

Тик застонал и закрыл руками глаза. Не то чтобы это было проблемой, но его почему-то беспокоило, что письмо с Аляски настолько высушило его мозг, что он проспал больше двенадцати часов.

— Сынок, что с тобой такое? — Папа положил руку на плечо Тика. — Я чувствую, надо позвонить в ФБР и сказать, что моего сына похитили пришельцы, оставив взамен полупропеченную копию.

— Папа, ты смотришь слишком много научной фантастики. Говорю тебе, все со мной в порядке.

— Я почти семь лет не смотрел фильмов без тебя, большой мальчик.

— Это аргумент. — Тик посмотрел в окно, часть которого была закрыта свежим снегом. Один вид его заставил его задрожать.

Папа встал и протянул руку:

— Пойдем, завтракать ее не поздно. Мама приготовила свои знаменитые дутые блины. Давай доберемся до них, пока Кэйла снова не решила их сжечь.

Тик кивнул, позволил отцу помочь себе подняться и вслед за ним вышел из комнаты, не прекращая думать о письме и желать с кем-нибудь поделиться этой загадкой.

«Еще рано, — подумал он. — Они подумают, что я свихнулся».

— Ну и о чем было письмо? — спросила мама. Вся семья сидела за кухонным столом. Рядом с Тиком сидела маленькая Кэйла, руки которой уже были липкими, хотя она ела только первый блин.

Рука Тика замерла, не успев донести до рта первый кусок пухлого блина, политого горячим сиропом. Он надеялся, что мама каким-нибудь образом забудет о загадочном письме, потому что не придумал, что скажет.

— А, ничего такого, — сказал он, а потом принялся тянуть время, откусывая кусочки блина и пережевывая их. Он взял в руку стакан холодного молока и сделал большой глоток, ломая голову над ответом. — Помнишь тот сайт друзей по переписке, где я когда-то регистрировался?

— А, конечно! — ответила мама, откладывая вилку. — Ты никогда не говорил нам, как там идут дела. Ты наконец кого-то нашел? — Этот сайт собирал огромное количество информации о детях всего мира, а потом подбирал каждому пару по возрасту и интересам. Конечно, для этого требовалось разрешение родителей, и мама Тика в свое время заполнила несколько тысяч анкет и предоставила компании все нужные данные. Может быть, она поверит, что кто-то из друзей по переписке мог решить послать обычное письмо вместо электронного. Это был единственный шанс Тика.

— Может быть, — пробормотал Тик с набитым ртом. Он уставился в тарелку, надеясь, что она переключится на его сестер. Напрасно.

— Из самой Аляски! — продолжила она. — Это мальчик или девочка?

— Э-э… На самом деле, не знаю. Автор подписался как «М. Д.».

— Аляска, говоришь? — вмешался папа. — Может быть, твой новый друг знает тетю Мэйбл из Анкориджа. Было бы неплохо.

— Я сильно в этом сомневаюсь, — ответила мама. — Эта женщина, по-моему, уже лет десять не выходила из дома.

Папа бросил на нее укоризненный взгляд.

Лиза, все доевшая, тоже включилась в разговор:

— Тик, как ты можешь не знать, кто это? Тебе же пришлось дать им свой адрес.

— Мы говорили тебе этого не делать, пока мы все не проверим, — сказал папа, обеспокоенно поднимая бровь. — Ты же знаешь, в каком мире мы живем. Это от кого-то, кого мы уже знаем?

У Тика внезапно пропал аппетит:

— Я не знаю, пап. Думаю, да. Там не особенно много написано. И звучит довольно глупо. — Он хотел бы рассказать им правду, но почему-то это письмо заставляло его нервничать, и он прикусил язык.

Он заставил себя доесть блин, наблюдая, куда может зайти разговор. Некоторое время тишину нарушали только звон вилок о тарелки, стук стаканом о стол и болтовня Кэйлы о ее любимом мультике. В конце концов папа упомянул очередную игру между «Хаски» и «Троянами» и открыл утреннюю газету, чтобы узнать новости о ней.

Тик почувствовал облегчение. Когда он встал, чтобы поставить посуду в раковину, мама положила свою руку на его:

— Ты не против сводить Кэйлу поиграть со снегом? Она просила об этом все утро.

— Да, конечно, — ответил Тик, улыбаясь сестре, хотя его мысли витали за тысячу километров отсюда. — Пойдем, девочка.

Вечером, посмотрев фильм, который принес папа — странноватое фантастическое кино, где герою приходилось путешествовать в разные измерения, чтобы сражаться с разными версиями одного и того же монстра, — Тик лежал на кровати, перечитывая письмо. Уже давно стемнело, и темнота, казалось, просачивалась сквозь покрытое морозными узорами окно, поглощая слабый свет ночника. Комната была покрыта тенями, и воображение Тика слетело с катушек, представляя все жуткие вещи, которые могли прятаться в темноте.