Лев Рыжков - МЕТРО-2 De Profundis

De Profundis

DE profundis CLAMAVI (лат.) — из глубины взываю

Псалом 129:1.

De Prófundis — письмо-исповедь Оскара Уайльда, обращённое к лорду Альфреду Дугласу, содержит 50 тысяч слов. Написано в Редингской тюрьме в период с января по март 1897 года.

Речной вокзал - Водный стадион

 Сидя в приемной медицинского центра, Лена нервничала. Врач не спешил. Журналы на тумбочке оказались прошлогодними. К тому же часть иллюстраций зачем-то выдрали.

 «Кому это понадобилось? - думала Лена. - Господи, страшно представить, кто бывает у этого доктора? Что я вообще тут делаю?»

 Лена перевела взгляд на дверь. Перечитала золотую гравировку на дверной табличке: «Золотоносов Михаил Анатольевич, врач-психиатр».

 Дожилась, корова. Бежать. Немедленно. Лучше прийти в другой раз. Или вообще никогда. Плевать на восемьсот рублей за консультацию.

 Обитатель кабинета словно уловил панические мысли Лены. Дверь открылась. На пороге стоял улыбчивый и лысоватый толстячок в круглых очках. В глазах тут же зарябило от белизны его халата.

 - Вы… доктор? - спросила Лена, чувствуя робость.

 - Разумеется. Прошу вас, - Пухлая ладошка растопырилась в гостеприимном жесте. Пальцы напоминали сардельки.

 Лена чувствовала, будто за спиной захлопывается капкан. Но покорно шагнула внутрь.

 Кабинет поражал стерильностью и безликостью. Блестело стекло шкафов. Сверкали инструменты. Какое-то представление об индивидуальности хозяина давал разве только диплом в металлической рамке. Обрамленный вязью из стилизованных замковых башенок и геральдических львов, диплом располагался над креслом.

 Пальцы-сардельки указывали на мягкую кушетку у стены.

 - Сюда? - удивилась Лена.

 - Да-да, прошу вас.

 - А сумочку куда?

 - На стул положите.

 - Доктор, а можно я лучше сама там посижу?

 - Не может быть и речи. На кушеточку… Разве она не уютна? Мягкая такая. Лягте, расслабьтесь. Почувствуйте себя как дома…

 - Уговорили, - Лена вымученно улыбнулась. - Разуваться нужно?

 - Нет-нет.

 «И то слава богу, - подумала Лена. - А то сапоги эти…»

 Похоже, кушетка была рассчитана на взрослых мужиков. Те могли бы лежать, согнув колени. Лена же расположилась, вытянув ноги, чувствуя себя полной дурой.

 - Итак, слушаю, дорогая моя… - Психиатр зашуршал бумагами. - Елена… Что вас ко мне привело…

 - У меня… - Блин, как начать-то? - У меня проблемы сна…

 - Бессонница? - с готовностью откликнулся доктор Золотоносов.

 - Если бы… Наоборот! Я постоянно засыпаю, доктор.

 - То есть как?

 - Да очень просто. Проваливаюсь в сон. На работе могу заснуть. Или в автомобиле. В метро. На ходу.

 - Хм, очень любопытно, - сказал доктор. - Весьма. Черепно-мозговые травмы были?

 - Нет, - ответила Лена.

 - Эпилептическими припадками не страдаете?

 Об этой клинике Лена прочла в бесплатной районной газете. Одной из тех, что бесплатно раскидывают в ящики. Клиника располагалась очень удобно - между «Войковской» и «Соколом». Среди стоматологов и косметологов значился психиатр. Позвонить в клинику Лена долго не решалась. Но поняла, что, выжидая, делает себе только хуже.

 - Не страдаю я припадками, - кисло ответила доктору Лена.

 «Зря я все-таки сюда пошла», - думала она. И еще Лена думала, как бы не опоздать на работу. А то вышла на обеденный перерыв. А сама - к психиатру. Анекдот… Узнает кто-нибудь - засмеют.

Водный стадион - Войковская

 - Бессонницы случались? - допытывался врач.

 - Нечасто.

 - Стрессы?

 - Постоянно, - вздохнула Лена.

 Она была завотделом рекламного агентства. Ответственности - много, заказчики - капризные, деньги - небольшие. Как тут без стрессов?

 - Ага, - обрадовался доктор.

 «Так и я лечить могу!» - зло подумала Лена.

 - А снится что-нибудь, когда засыпаете?

 - Редко. Очень редко.

 - Сны помните?

 - Скорее нет. Так, обрывки какие-то.

 - А как насчет галлюцинаций?

 - Нет, - ответила Лена без надлежащей уверенности, чем заслужила пристальный взгляд доктора.

 - Головные боли? Мигрени?

 - Ну… Нет. Иногда…

 Доктор цокал языком. Затем положил холодные пальцы ей на виски и лоб. Стал что-то там массировать.

 - Засыпаете легко?

 - Ночью - с трудом, - ответила Лена. - А днем - будто проваливаюсь.

 - Прекрасно, - сказал доктор. - И как давно это у вас?

 Лена приготовилась ответить, и тут случилось непредвиденное. Сознание Лены замерцало. Оно словно покрылось рябью. Стало дрожащим и рассыпающимся. В последний год такое случалось часто. Лена успела запаниковать, осознавая бесполезность сопротивления. В следующий момент реальность ощутимо дрогнула. И рухнула. Это было похоже на осыпающиеся стекляшки внутри калейдоскопа. Или на поверхность водоема, куда рушится тяжелый камень. На долю мгновения сознание Лены поглотил хаос. А потом настала тьма…

 Сон был тяжел и вязок, как деготь или мазут. Лена прекрасно осознавала, что спит. Однако что-то поделать с этим не могла. Из сна она выплывала медленно.

 Лена открыла глаза и поняла, что стоит на пороге клиники.

 «Господи! - Лена приложила ладонь к голове. - Неужели все закончилось? И вообще… Была я внутри или нет? »

 Она посмотрела на часы. Половина четвертого. Если учитывать, что пришла она сюда час назад… Значит, доктор не приснился. Да и вообще, сны Лене являлись очень редко.

 - Так… - решительно проговорила Лена, направляясь обратно.

 Блондинка на ресепшне дежурно улыбнулась:

 - Вы что-то забыли?

 - Да, - сказала Лена, пытаясь не заглядывать блондинке в глаза. - Мне кое-что у доктора надо спросить.

 Доктор сосредоточенно писал в карточке. Когда Лена вошла, поднял глаза.

 - Рад возвращению, - усмехнулся он. - Что-то произошло?

 - Доктор, понимаете… Выслушайте меня!

 - Ну-ну, голубушка, - произнес доктор. - Не стоит беспокоиться. Слушаю внимательно! Что еще вы хотели узнать?

 - Доктор, - Лена прочистила горло. - А мы разве… закончили?

 - Только что! У вас очень любопытный случай нарколепсии. Или синдрома Жамино. Чрезвычайно редкий случай. Признаться, я о таком даже не слыхивал.

 - А… ну, что вы мне прописали?

 - Вы разве не помните?

 Лена беспомощно улыбнулась и развела ладони в стороны.

 - Я заснула, доктор. Я не помню. Совершенно ничего.

 - Подождите… Мы же с вами обстоятельно разговаривали.