«Зайчик» и другие рассказы - Дмитрий Мордас Страница 10

Прикосновение

Вечер не клеился. Рома молчал, сгорбившись за компьютером, и почти не обращал на Антона внимания, а тому не оставалось ничего другого, кроме как пялиться на корешки книг или на улицу, где уже который день лил дождь.

«И зачем я вообще пришел? – думал Антон. – Соня-то вовсе отказалась идти, сказала, что Рома теперь какой-то странный, и взгляд у него злой, и что она вообще его боится».

– А Соня почему не пришла? – словно прочитав его мысли, бросил через плечо Рома.

– Говорит, дела какие-то.

Крутанувшись на стуле, Рома окинул Антона рассеянным взглядом.

– И в прошлый раз ее не было… – пробормотал он, а потом вдруг выпалил, подавшись вперед: – Почему ты отворачиваешься?

– Чего? – переспросил Антон.

Он только сейчас заметил, что запястье у Ромы исцарапано в кровь.

– Ты все время прячешь лицо, – сказал тот и почесал руку. – Не могу понять зачем.

– Ты о чем вообще?

Ромин взгляд несколько прояснился, и он покачал головой:

– Да так. Ни о чем. Забудь. Это не только ты. Все теперь такие.

Он отвернулся, и опять стало тихо. Было слышно, как за окном стучит по подоконнику ветка березы, точно робкий, но настойчивый гость, которому непременно нужно войти.

– А ты веришь в привидения? – неожиданно спросил Рома. В комнате, слабо освещенной только монитором компьютера, под шум дождя за окном этот вопрос заставил Антона вздрогнуть. – Нет, даже не в призраков… В странное… в сверхъестественное.

– Не знаю, – ответил Антон. – Может, что-то такое и есть, только сам я не видел. Хотя, может, видел, но не понял, что это сверхъестественное.

– Понял бы, если бы видел.

Казалось, на этом разговор и кончится, но Рома, помолчав немного, продолжил:

– Тебе не встречались про́клятые файлы?

Антон рассмеялся. Напряжение немного спало.

«Сейчас он предложит мне посмотреть какую-нибудь чушь и, может быть, попытается напугать: закричит или еще что-нибудь такое выкинет. Это как раз в его духе».

– Как же! Смертельные видео с двумя миллионами просмотров. Жуткие фото, которые школьники ставят себе на аватарки. Блин, кажется, слышал даже о про´клятых страничках в соцсетях. Серьезно. Правда, потом оказывается, что видео, дескать, было неполным, фотография немного не та. Вот если ты найдешь полную версию или «ту» фотографию, тогда точно конец.

– Все так. – Рома встал, подошел к стене и принялся ковырять пальцем обои. – Мне одно такое попалось. Говорят, нужно посмотреть его три раза… но это, наверное, чепуха. Просто… я не хочу его смотреть… а оно…

Он снова с силой почесал руку и обернулся.

– Ты ничего не слышишь?

– Нет.

«Ему бы к доктору», – подумал Антон, глядя на черные круги под глазами друга.

– Оно другое, понимаешь? Человек на нем теперь… он… он скребет. – Рома почесал руку, и по ней потекла тоненькая струйка крови.

Тут в комнату вошла его мама с двумя чашками чая. Рома замолчал, и только дождавшись, когда шаги ее стихнут в коридоре, прошептал:

– Его нужно посмотреть три раза, понимаешь? А я больше не хочу. Ты посмотришь.

Это было скорее утверждением, чем просьбой.

Антон отхлебнул из кружки и стал раздумывать, как бы поскорее убраться домой. Права была Соня.

– Смерти моей хочешь? – спросил он, надеясь шуткой хоть немного разрядить обстановку.

Рома не улыбнулся:

– Посмотри и скажи, что ты видел.

Антон глубоко вздохнул:

– Ну ладно, давай свое кино.

Рома опять отвернулся к стене:

– Там. На рабочем столе. Называется «Прикосновение».

– О, кажется, фильм такой был…

– Открой его!

Антон расположился в кресле, отыскал на экране черный квадратик. «Прикосновение.3gp».

«Не могли в формате получше записать!» – успел подумать он, прежде чем ролик начался.

Видео раскрылось, распахнулось змеиной пастью. Черно-белое, зернистое. В кадре появился угол комнаты. Обои в цветочек. И человечек. Он стоял в углу спиной к камере и раскачивался из стороны в сторону. Это был настоящий уродец: щуплое тело казалось сложенным из веточек, а голова была огромной, вдвое больше обычной, почти квадратной. Его трясло. Он размахивал руками, и по тому, как дрожат его голова и плечи, было видно, что он кричит.

Тошнота подкатила к горлу. Беззвучный крик впивался в уши, и Антон заорал бы вместе с ним, но видео кончилось, внезапно сменившись чернотой. В темноте ощущалось движение, точно экран был просто бархатной черной завесой, из-за которой кто-то слепо нашаривал выход.

– Выключи! – крикнул Рома, и Антон с радостью подчинился.

Он встал, чувствуя, как по телу постепенно расходится дрожь. В воздухе поплыл едва уловимый запах кислого пота и каких-то смутно знакомых лекарств.

– Что ты видел? – набросился на него Рома.

– Человека, – ответил Антон. – Он вроде кричал.

– А еще?

– Комнату. Обои.

– Ты видел его лицо?

– Да что это вообще такое было?! Я чуть в штаны не наложил! Какой придурок такое снимает?

Антон отошел к двери и старался теперь держаться подальше от монитора.

– Лицо его видел?!

– Нет, только спину.

– Он двигался?

– Ну он раскачивался. Кажется, руками шевелил.

– Он скреб? Стену скреб?

– Да нет… вроде… Просто трясся.

– Понятно. – Рома впервые за вечер улыбнулся.

Это была страшная улыбка, но Антон смотрел теперь не на него – он глядел на обои. Такие же точно, как на видео. По ним тянулись глубокие царапины.

На этом разговор закончился. Антон распрощался с Ромой, утратившим к гостю всякий интерес. Лишь напоследок Рома опять пробормотал что-то про тех, кто прячет лица.

По дороге домой и после, за ужином, Антон все не мог отделаться от воспоминаний об этом видео. О том, что в движениях человека и в его фигуре было нечто противоестественное, тошнотворное. В минуты тишины ему казалось, будто он все еще слышит (не слухом, а скорее каким-то внутренним чувством) беззвучный крик.

Он решил позвонить Соне в надежде, что разговор с ней поможет избавиться от наваждения. Были времена, когда они могли говорить по телефону часами и общение на расстоянии выходило у них даже лучше, чем вживую. Но Соня не взяла трубку.

«Спит, наверное», – сказал он себе.

Слишком уж часто она спала в последнее время. И эти эсэмэски неизвестно от кого, которые она не показывала. А цветы, которые он видел у нее на кухне? «Подружка подарила». Как же. Подружка…

Он отшвырнул телефон и улегся на диван. Его распирало от злости, и хотелось прямо сейчас поехать к ней и спросить напрямик. Потом он опять подумал о цветах, затем – об обоях в цветочек, и мысли плавно вернулись к тому