Владимир Талалаев - Чёрное Солнце Страница 10

В небе Знак начертан

И маяк зажжён.

Нас осталось мало -

Памяти творцов,

И Светило чёрно

В памяти отцов…

В раковине - молний

Сохраним пучок,

А в огне драконов -

Памяти клочок.

Мир кристаллов стройный

Сможет пояснить,

Как сквозь сеть препонов

Вечность сохранить…

Зрячая замолчала, затем улыбнулась каким-то своим мыслям и заговорила вновь:

- Я понимаю, что ты скорее всего ничего в этих стихах не понял… Честно говоря, даже мне не всё в них ясно… Но мне рассказал их Симаргл, и просил передать их тебе…

Тим недоверчиво спросил:

- Что, так и сказал: передать Тимофею Ти…

- Не-а! Он просил передать это рыжему мальчишке из Города У Моря, который умеет Видеть, а не только смотреть… А я уже знаю, что это именно ты…

- Откуда? А вдруг Симаргл имел в виду Эс-Телли - Город У Моря?

- Ты же сам не веришь, что существует Эс-Телли, да и всё прочее Средиземье!

- Не верю. Но всё же? И вообще - кто он такой, этот Симаргл? Это тот, что во «Владигоре» поминается? Какой-то славянский Бог-Пёс?

- Не бог, а Оракул… Но на пса он действительно похож! Порой белоснежен, как снег, порой сер, как печаль осени, но всегда - крылат! Представь себе этакого крылатого колли, который знает наперёд все Линии Судеб так, будто они уже все произошли…

- И не скушно ему, а?

- Одиноко порой… И тогда он может много чего отчебучить… То вмешался в историю Риа… одной страны, в общем, и помог тому самому Шуту, которого ты видел, когда подошёл… А то подсказал огненноглазому Абадонне путь к Истинному Зеркалу…

- Истинному Зеркалу? Знакомое название…

- Да, возможно - знакомое… В нём отражается не сам человек, а его внутренняя сущность. Правда - заметно это не сразу, а только спустя какое-то время… И только по Дороге можно пройти к этому Зеркалу, что стоит в Зале Ста Зеркал…

(Уже потом, на обратном пути, проходя через зеркальную залу, Тим вспомнит эти слова и будет всматриваться в стеклянный лёд в робкой надежде. Но, видимо, его внутренний мир неотличим от внешности - рыжий вихрастый мальчишка, потому что только это отражалось в зеркалах залы. Или подождать надо было у зеркал подольше? Или всё же не все зеркала Тим приметил?.. Кто знает…)

- И встретить Монстра Зеркал?

- Вижу - ты большой любитель старых легенд… Я ведь не ошибаюсь?

- Зачем Вы так? - спросил Тим.

- Как - «так»?

- Ну, спрашиваете, не ошибаетесь ли, хотя никогда не ошибаетесь: это ведь в самой Вашей сущности - никогда не ошибаться…

- А ты не думал, Тим, что и мне иногда хочется почувствовать себя простым человеком?! И пусть я лишена этого в действительности, но ПОЧУВСТВОВАТЬ-то так хочется!.. И вообще… - Зрячая замолчала, и лишь минут пять спустя тихо-тихо проговорила: - Я вот порой думаю: а не ошибка ли само моё существование? Правильно ли, что в мире существует кто-то, кто точно знает, что правильно и что не правильно, где правда, а где ложь… Эдакий миссис всезнайка, такой себе Вселенский третейский судия… Кто дал мне право говорить, что добро, а что зло?! Кто дал право быть истиной в последней инстанции?.. Вон, Брантос - и тот не выдержал, развоплотился. А ведь лучше меня чувствовал звон тишины… А теперь я тысячелетия, как одна… Веду, направляю, советую, вмешиваюсь… А по какому праву? А без какого бы то ни было права!.. Просто потому, что знаю, что ждёт впереди практически каждого практически в любом из миров…

Это «Миров» не удивило Тима: в глубине души он всегда верил, что существует множество параллельных Миров, образующих вместе Великий Пространственный Кристалл, сокращённо - ВПК, совсем как инициалы того писателя, что первым описал эту структуру… Так что существование параллельных миров не удивило Тима. Скорее, удивило его лишь то, насколько буднично отозвалась обо всём этом Зрячая. Впрочем - на то она и Зрячая…

А местность вокруг, словно поддавшись тоске Зрячей, изменилась. И теперь в жерле потухшего кратера в окружении заиндевевших ресниц зимнего леса раскинулась у подножия Храма маленькая деревенька в горах, почти по уши заметённая снегом. Ветер выдул из окрестного леса весь белоснежный покров, и теперь он, смешанный с пылью, серой кляксой расползался по серой же деревеньке… Чистое небо с редкими, словно нарисованными облачками казалось теперь чужеродным и неестественным, а грязь на улицах - привычной и домашней в этой деревеньке меж нависшими горными вершинами…

Только Храм и спорил с унынием крохотного поселения людей в этом диком и нехоженом крае. Он возносился к небу, словно стрела эльфа, готовая вспороть синеву небосвода и сбить пролетающее мимо солнце. Ослепительная голубизна хромированного купола опрокидывала в себя голубизну неба, и солнце, отражённое в бесчисленных гранях, резало глаза своим кинжальным блеском…

А ещё у этого крохотного, но стройного храма были теперь странные полупрозрачные стены, сквозь которые, чуть искажаясь от преломления, виднелись горы и деревья позади храма, но то, что происходило внутри него - оставалось сокрыто от взоров…

Казалось - весь мир тут меняется от смены настроений Зрячей. А может - именно так оно всё и было?..

- И всё-таки Вы что-то хотели сказать мне и от себя, не только же пересказывать слова Симаргла…

- Хотела. Но теперь уверена, что это пошло бы тебе лишь во вред: ты не любишь готовых ответов, а время пока ещё терпит… Поэтому дам лишь совет: в следующий раз, оказавшись тут, отправляйся на восток, до самого моря, и там ты найдёшь странный народ, странный храм и - всё, что надобно для полёта мысли… Меня же - найдёшь, когда стану надобна. Или сама найду тебя, если понадобишься - ты. Но знай - нельзя дважды войти в мой Храм в одном и том же месте…

Поняв, что аудиенция окончена, Тим уже уходил в Храм, но что-то заставило его оглянуться. И он увидел, как из пустоты шагнуло к Зрячей огромное зелёное чудовище, покрытое чешуёй. Первым желанием было кинуться на защиту женщины, но тут монстр преклонил колено и галантно поцеловал руку Зрячей. И она склонила в ответ голову. И чудище что-то спросило, а Зрячая отвечала ему. Но Тим уже не мог расслышать слов, их, словно вата, поглощало пространство, и словно незримая стена отделила Тима от нового собеседника Зрячей, прочная, словно броня…

На обратном пути Тим не утерпел и подошёл к одной из картин, на которой снега заметали какой-то отряд, прорывающийся сквозь пургу. И в тот же момент дохнуло холодом, а мир на картине стал реальным, и не картина теперь это была, а проход в мир, где снега и пурга. От холода и внезапного ветра Тим отпрянул назад, и картина на стене снова стала просто картиной. Померещилось? Снежинки, тающие на зелёном комбинезоне Тима, так не думали… Они были настоящими.