Таня Хафф - Мстительный дух озера Непикеа Страница 10

Когда Энн Келлоу обливала кислотой автомобиль Стюарта, то этим она имитировала действия духа озера Непикеа.

Селлюси глубоко вдохнул и выплюнул себе под ноги черных мошек, залетевших в рот на верную смерть. «Думаю, настала пора потолковать с Мэри Джозеф».

— Неужели вы не чувствуете его?

Наслаждаясь впервые за эти дни чашкой настоящего кофе, Селлюси подошел к двери веранды и устремил взгляд на озеро. В отличие от всех других домов в Далви, которые от озера отделяла дорога, дом Мэри Джозеф стоял прямо на берегу.

— Да, я чувствую что-то, — согласился он.

— Вы чувствуете духа озера, разозленного тем человеком из города. Еще печенья?

— Нет, спасибо. — Он уже съел одно, и это было, без сомнения, самое невкусное печенье, какое ему приходилось когда-либо пробовать. — Расскажите мне про духа озера, мисс Джозеф. Вы его видели?

— О да. Ну, может, не совсем его, но я видела след, оставшийся там, где он появлялся. — Она сделала жест в сторону озера. Правда, воды его были в этот момент совершенно спокойными. — Понимаете, большинство вод имеет своих духов-покровителей. Колодцы и родники, озера и реки, да и монетки мы бросаем в фонтаны именно поэтому, чтобы духи взамен подарили нам счастье и удачу. Водяные, русалки, наяды, Дженни Зеленозубая, Пэгги Паулер, Файдиэл — все духи воды.

— Ну а тот, который там, — это что, один из них? — Он никак не мог представить себе русалку в виде того зубастого хобота, который высунулся из воды на его глазах.

— Нет, нет, наш водяной дух — это дух из нового мира. Кри называли его «мантаче» — вы, конечно, узнаете сходство с именем Маниту, или Великий Дух? Только самые глубокие озера с самыми лучшими рыбными местами имели их. Они защищали озера и территорию вокруг озер, а взамен…

— Пользовались почитанием?

— Ну, не совсем. Их неукоснительно оставляли в покое.

— В интервью газете вы сказали, что дух уже дважды проявлял себя прежде?

— Дважды — это то, что мы знаем, — уточнила она. — Первый зарегистрированный случай произошел в тысяча семьсот шестьдесят втором году, о нем есть запись в документах местного духовенства, которые один из иезуитов, занимавшийся исследованиями подобных явлений, отправил к себе на родину, во Францию.

Селлюси, получивший образование в католической школе, был не вполне уверен, что причастность иезуитов к подобным делам повышает достоверность информации.

— А что же тогда случилось?

— Это было весной. Двое белых трапперов[4] провели на озере всю зиму, убивая животных по его берегам. Животных, находящихся под защитой озера. По словам траппера, оставшегося в живых, его товарищ сразу после захода солнца выплывал на каноэ из болота по высокой воде. Вдруг лодка опрокинулась, и он исчез. Когда второй охотник перевернул ее, то увидел, что местами корпус изнутри выжжен, хотя никакого пламени видно не было. И еще на корпусе остался след от всех тех, кого они убили, похитив их у озера.

— А след погибшего?

— В записи сказано, что он утонул, инспектор. Как изгой. — Она умолкла, намереваясь съесть еще одно печенье. — Вы знаете, что такое изгой?

— Да, мэм. А уцелевший что-нибудь видел?

— Ну, он говорил, что видел то, что ему показалось огромной змеей, но только у нее в передней части было два кожистых крыла. И вы знаете, что это такое.

«…блестящая серая труба, такая же толстая, как его бицепсы».

— Нет.

— Виверн. Один из древних драконов.

— Значит, в озере живет дракон.

— Нет, конечно же нет. Дух озера может принимать множество разных обличий. Те, кто сталкивается с ним лицом к лицу, когда он разгневан, видят перед собой огромного, страшного зверя. Перед траппером, происходившим, несомненно, из народов Северной Европы, он предстал в образе виверна. Туземцы должны были видеть его, скорее всего, как гигантскую змею. Вокруг глубоких озер расположено немало так называемых змеиных холмов.

— А он не мог и на самом деле быть гигантской змеей?

— Агент Селлюси, вы не думаете, что если бы на самом деле существовала гигантская змея, живущая в этом озере, то к этому времени кому-нибудь обязательно удалось бы ее хорошенько рассмотреть? Кроме того, после второго случая гибели человека озеро тщательно обследовали с применением самого современного оборудования, а также еще раз или два после этого, но так ничего и не нашли. Ясно, что того траппера убил дух озера, так же как и Томаса Стеббинга.

— Томаса Стеббинга?

— Его смерть зарегистрирована в тысяча девятьсот тридцать седьмом году. У меня есть вырезки из газет…

Весной 1937 года четверо молодых людей из университета города Торонто приехали на озеро Непикеа, чтобы отдохнуть на лоне дикой природы. Как-то раз, проплывая в сумерках на лодке вдоль берега, Томас и его приятель заметили на берегу то, что они приняли за обгоревшее бревно, и пристали к берегу, чтобы его обследовать. А в следующий момент приятель Томаса в ужасе смотрел, как «бревно» набросилось на Стеббинга, обожгло его до смерти, а потом, извиваясь, уползло в озеро, оставив после себя след из мертвой растительности.

Расследование ничего не прояснило, а показания очевидца насчет «какого-то существа, похожего на огромного червя», были в конце концов отвергнуты. Итоговое официальное заключение гласило, что погибший действительно сдвинул с места частично сгоревшее бревно, оно накатилось на него, обожгло тлеющими углями, отчего и наступила смерть. После этого бревно, оставляя след в виде обгоревшей травы, скатилось в озеро и затонуло. Сообщение об отвратительном зловонии, сопровождавшем трагедию, признали ошибочным и сочли, что это был запах обожженной человеческой плоти. Утверждение приятеля Томаса, что упомянутые ожоги произошли от контакта с кислотой, также полностью проигнорировали — даже несмотря на то, что приятель был студентом-химиком и знал, о чем говорил.

— Значит, дух озера вышел на сушу, мисс Джозеф?

Она кивнула, видимо не уловив противоречия.

— В тот год вокруг озера разжигали много костров. В промежутке между войнами эти места на какое-то время стали очень популярными, а разведение огня было самым простым способом расчистить землю для постройки летнего дома. Дух озера не мог с этим мириться, поэтому он и принял вид обгоревшего бревна.

— Так что же сделал Томас Стеббинг такого, что нарушило его покой?

— Ничего особенного. Я думаю, несчастный парнишка просто оказался в ненужном месте в ненужное время. Вы понимаете, это мстительный дух.

Всего на пару лет раньше он сразу понял бы, что Мэри Джозеф законченная психопатка. Но это было до того, как он по собственной доброй воле ринулся во тьму, таившуюся за парой мерцающих серебром глаз. Он вздохнул и встал. День уже почти закончился, до захода солнца осталось совсем недолго.