Далия Трускиновская - Темная сторона города (сборник) Страница 12

– Значит, – сказал Тихомиров рассеянно, – это уже после пожара. Если ленточка не сгорела.

– Да вот нет. Эти китайцы… у них, блин, все сверхпрочное. Там другое странно… – Он снова помотал головой, вздохнул: – Слушай, Геннадьич, давай об этом потом как-нибудь. Меня Дудко ждет, я через полчасика тебя сам найду, лады?

Тихомиров стоял, качаясь с пятки на носок и глядя ему вслед. Затем словно очнулся от сна, выудил из кармана мобильный и набрал Елену.

Связь была, и гудки шли, длинные, один за одним. Затем на автомате сбросилось.

Он набрал снова. Шагал туда-сюда по коридору, машинально кивал приятелям.

Раз на пятый, что ли, вдруг в другом кармане зазвонил айфон – Артур от неожиданности едва не выронил мобильник.

Это была Настена, по скайпу.

– Па-а-а! Ты меня простишь?

– Да куда ж я денусь? – сказал он рассеянно. – Уже простил. Признавайся.

– Ну, я не вытерпела. Лена сказала, где лежит подарок, и я… Па, это здорово! Четвертый айпад – это просто отпад! Вот, я уже, видишь, осваиваю.

– Лена? А ты с ней давно разговаривала?

– Так дома, пока ты собирался. Привет ей передавай!

– Обязательно, ага. Ну… а ты как там вообще? Жива-здорова?

Настена пожала плечами:

– В смысле? Перекусила, вот с подарком разбираюсь. А тут сюрприз. Я не открывала, честно. Ну, до двенадцати не буду.

– Вот и славно. Я тогда… – Он сделал рукой неопределенный жест. – Еще перезвоню тебе. Пока.

Он снова набрал Елену – и с тем же результатом. Тогда Артур прошел в соседнее крыло и выглянул на стоянку. Их машины не было, вместо нее стоял заляпанный грязью трактор.

– И что же все это должно означать? – спросил самого себя Тихомиров.

Он почему-то вдруг вспомнил о Кузнечике, как тот смотрел вдумчивым своим взглядом, пожимал плечами…

Да нет, сказал себе, ну просидел я в гримерке минут пятнадцать, за это время Елена еще до дому могла и не доехать, да-да, конечно, она еще просто не доехала… Хотя зачем бы ей вообще?..

Где-то на лестничной площадке смеялись и звенели бокалами, бахнула хлопушка.

Тихомиров пошел обратно, хмурясь и пытаясь сообразить, о чем он мог забыть. Ну, кроме очевидного: что скоро на съемочную.

По дороге снова наткнулся на Горехина: тот с ошалелым взглядом заглядывал в гримерки и вопрошал, не знает ли кто, куда делся Брунько. Склеротик.

– Эй, Димыч, – позвал Тихомиров. – Ну-ка, на пару слов.

Горехин замахал на него руками и скорчил рожу.

– Я знаю, где твой Брунько.

– И?!

– Услуга за услугу. Ну-ка, давай в подробностях о том, что ты говорил Елене. Какие такие странности были на даче Извольского?

– Фу ты, Геннадьич, нашел время, блин! – Горехин увернулся, пропуская двух осветителей. Те тащили куда-то «пушку» и вполголоса матерились. – Да вообще там ничего конкретного, чтобы ты знал. Слухи одни. Вроде как обнаружили рядом с телом Извольского каркас. Такой… мне толком не сказали, из чего. Они, может, и сами не знают. И в нем – в каркасе этом обгорелом – вроде как странный комок. Типа мешка – ну, ткань органическая, но сверхплотная. Внутри тоже… органика. Вперемешку с кусками механизма какого-то. Теперь пытаются выяснить, кто из гостей подкинул эту штуковину и зачем ее потом пытались сжечь. А главное – куда сами гости делись? У него там накануне вечеринка была – с женой, с братаном его, еще с кем-то. Человек шесть или семь гостей. Машины во дворе стоят, а сами пропали.

– И какие версии? – медленно спросил Тихомиров.

– Да какие… Ужрались до чертиков, случайно устроили пожар. Виновники сбежали.

– Без машин.

– И даже без верхней одежды. Ладно, Тихомиров, все, колись, где Василь Василич, иначе меня Дудко распнет!

В этот самый момент дверь павильона хрустнула и отворилась, из черных недр явился народный артист собственною персоной – изрядно, разумеется, помятой – и возопил:

– Ыглять!

Горехин ринулся к нему с распростертыми – и успел перехватить обрушающегося Брунько за пару секунд до, собственно, обрушения. Далее последовали вполне ожидаемые скандал с воплями. Постепенно подтягивались наблюдатели, все от души развлекались и давали добрые советы.

Тихомиров стоял чуть в сторонке, машинально улыбался и все слушал, слушал, слушал длинные гудки.

– Кто-нибудь, – шипел Горехин, – позовите гримеров и… блин, медсестру, что ли, его же в таком виде нельзя! Кто вообще устроил такой сюрприз, мать вашу так?! Кому в голову пришло…

Артур потер свободной рукой лицо. На лбу выступили капельки пота, хотя в коридоре жарко не было, даже скорей наоборот.

Он потянулся за айфоном и набрал Настену.

– Па? Ну что, когда ты будешь петь? А то я тут рядом с теликом полвечера…

– Подожди, не тараторь. Что ты про сюрприз говорила, который до двенадцати не будешь открывать? Если айпад ты уже осваиваешь…

– Ну курьер же принес. Только под дверью зачем-то оставил. Я никуда не выходила, не спала, телик громко не включала. Думала, у нас звонок не работает – но нет, я проверила потом, когда забирала… В общем – и ладно, какая разница. Наверное, у него сейчас заказов много, не мог ждать. А я услышала звонок и…

– У кого много заказов? Какой звонок?!

– Ну чего кричишь? У курьера. Который принес второй подарок. Да я тебе сейчас покажу…

Настена пристроила айпад в передней, на тумбочке под зеркалом, и исчезла из поля зрения.

Артур машинально потянулся в карман за мобильным и еще раз набрал номер Елены. Это было нервное, просто не мог стоять и ждать.

Руки тряслись.

– О! – крикнула Настена откуда-то издалека. – Слышишь? Опять! Вот вы смешные! Ну зачем мне еще одна мобилка, па? Уф, а тяжеленный какой! Но я все равно не буду открывать до двенадцати, так и знай! Совсем неподъемный, – сказала Настена, снова появившись на экране. – Вот я балда, нет чтобы айпадом тебе показать.

Тихомирова как что-то под руку толкнуло: он резко сбросил звонок на мобильном.

Знакомый рингтон там, за спиной у дочки, оборвался.

В этот момент из гримерки вышел уже «хороший» Позолотов в сопровождении одного из помрежей. Неодобрительно глянул на кучу-малу вокруг Брунько, поджал губы. Потом заметил Тихомирова и кивнул:

– А, коллега. Нас тут на сцену, массовка под час чэ, сразу после того, как отхрюкает свое гарант. Давай, потом договоришь.

– Ну наконец-то! – подхватил помреж. – Артур Геннадьич, я вас обыскался! Хорошо, мне вот Николай Игнатьич…

– Ладно, па, – сказала Настена, – я тебе еще потом позвоню, ага?

– Нет! – Он увернулся от помрежа, оттолкнул его. – Стой! Не отключайся!

– Да что на тебя нашло?! – благодушно хохотнул Позолотов.

– Не отключайся, слышишь?! – Артур плечом отодвинул его в сторону, ввалился в пустую гримерку и запер дверь изнутри. Зачем-то еще приставил к ней стул.