Марина Андреева - Твоя чужая жизнь Страница 13

— Я уж думал, не придёшь, — заставил вздрогнуть приглушённый голос неслышно подкравшегося Стёпы.

— Любопытно. Не понимаю я. Что ими движет? Не верю я в бескорыстность, — призналась она.

— Вот и я так же. Но одному стрёмно. А все… то ли верят, то ли очкуют.

В этот момент входные двери отворились, и стали видны три силуэта. Одним из них был явно старикашка, второй — миниатюрная блондиночка, а третьим — кто-то из сотрудников. Переждав, пока делегация минует засаду, партизаны осторожно двинулись следом. Пришлось немало пропетлять, минуя освещённые участки. Минут через пять они подошли к небольшому домику, где, очевидно, остановился гость. Из окон первого этажа лился свет. Внутри их явно ждали.

— Когда войдут, перебежим поближе. К окнам я один пойду. Там слепит. Ты в тени на стрёме стой. Если что, знак дашь, — предложил Стёпа.

— Ок, — спорить не хотелось, главное, появился шанс что-то узнать.

Вскоре ребята заняли оговоренные позиции. И какое-то время Юля боялась дышать, чтобы не выдать своё местоположение и не помешать превратившемуся в слух Стёпе.

— Можешь мне не верить, но там нотариус, и они действительно переписывают на её имя всё его имущество! — ошалело сообщил парень. — Хочешь, сам глянь.

Ещё бы Юля не хотела! Забыв о конспирации, она как слон ломанулась к окну. Очевидно, это не осталось незамеченным. Но удостовериться в истинности слов напарника она успела. Осознав, что их застукали, ребята ринулись прочь. Но не в сторону хорошо знакомой и освещённой территории, а вглубь. Во тьму. Замелькавшие со всех сторон фонарики и взволнованная перекличка охраны заставили их пробираться всё дальше, пока, уткнувшись в очередное здание, они не поняли, что пути отрезаны.

— Окно в подвал приоткрыто. Гоу, пролезем, — позвал Стёпа и тут же юркнул куда-то вниз. Юля последовала за ним.

В помещении было холодно и абсолютно темно. Прикрыв за собой окошко, они сели и притихли в ожидании разоблачения. Снаружи несколько раз дёргали входные двери, но убедившись, что они закрыты, ушли. Спустя пару часов всё стихло, прекратили мелькать отсветы от фонариков. Немного привыкнув к темноте, ребята решили осмотреться.

Стёпа чем-то зашуршал. Чиркнула спичка. Яркая вспышка заставила на мгновение зажмурить глаза. Смутный колышущийся свет выделил из темноты два хорошо оснащённых хирургических стола, металлическую больничную каталку.

— А это тут, какого хера делает? — рассматривая показавшиеся страшными находки, подавленным голосом спросил Стёпа.

— Чего-то подобного я и боялся…

— Пересадка органов? Зачем тогда эти спектакли: типа случайный выбор? — недоумевал парень.

— Чтобы паники не было. Кандидата отберут. Клиент его по фото опознает, — озвучила предположения Юля.

— А перепись имущества тогда зачем?

— От таких, как мы, может. Никто же не рассчитывал, что мы сюда заберёмся. А днём сюда наверняка незаметно не пройти.

— Как-то всё слишком сложно. Можно было и проще, без лишних манипуляций.

Стёпа, медленно зажигая спичку за спичкой, обходил помещение по периметру. Одна из стен оказалась занята железными шкафчиками.

— Что-то мне подсказывает — они не для хранения инвентаря, — тихо произнёс парень и потянулся к ручке одного из отделений.

Его руки дрожали. Свет трепыхался, норовя погаснуть. Что находилось внутри, Юля не увидела. Но по тому, как, выронив спичку, дёрнулся Степа, поняла, что ей это не понравится. Однако, решив, что обязана убедиться во всём, увидев собственными глазами, подошла к притихшему парню и, забрав у него коробок, зажгла новую спичку.

Перед ней была полка морга. А на полке лежал тот самый крепенький мужик, который месяц назад выбрал себе в преемницы девицу с модельной внешностью. Окончательно ничего не понимая, Юля начала открывать один ящик за другим. В их недрах нашлись ещё семеро пожилых людей, четверых из них Юля видела на собраниях «общества». Три отделения «пока» пустовали, и ещё в четырёх обнаружились тела молодых ребят и одной девушки, которых ещё недавно Юля видела в столовой.

— Мне всё это ужасно не нравится. Ничего не понимаю, — пробормотала Юля.

— Пошли отсюда, — в голосе Стёпы послышались молящие нотки. — Жутко здесь.

Дверь изнутри не открывалась. Вылезти наружу оказалось не так просто. Окошко было довольно высоко. Однако вскоре двое внезапно ставших близкими людей сидели на траве, смотря в тёмное звёздное небо, и молчали.

— Валить надо, — нарушила молчание Юля.

— Полюбе.

— Могли запалить, что нас нету. Да и там наших следов больше, чем надо, — забыв, что сейчас слишком темно, кивнула Юля в сторону здания.

— Возвращаться точно не вариант, — поддержал её товарищ. — И к центральному выходу тащиться тупо — спалимся.

— Значит, выбираемся как-нибудь здесь.

Во время облавы неподалёку частенько освещали забор. Но вот куда потом идти, никто из ребят не предполагал. Знали только одно — идти надо очень быстро и далеко. Решив не медлить, они подобрались поближе и с разочарованием уставились на видневшиеся на фоне звёзд мотки колючей проволоки на верху забора.

— Чёрт! Тут не пролезть, — констатировал Стёпа. — Возле корпуса колючки нет.

— Возвращаемся?

— Угу, — понуро согласился парень.

Наконец-то забор стал существенно ниже и без коварной обмотки. На этом удача окончилась. Неожиданно в сторону ребят метнулся луч включившегося фонарика. Забыв, что она уже давно не девушка, Юля схватила товарища в охапку и со всей дури поцеловала ошалевшего парня.

— Гомосятина. Дуйте в корпус, нечего по ночам шляться, — брезгливо проговорил мужской голос.

Чья-то крепкая рука схватила Юлю и потащила в сторону корпуса. Стёпе пришлось последовать за ними. Захрипела помехами рация.

— Отбой тревоги. Это гомики развлекались, — бросил кому-то в ночь охранник.

Поутру ребята сидели в столовой, стыдливо отводя взгляды. Что было тому причиной: то ли несвершившийся побег, то ли их неразгаданная страшная тайна, то ли злосчастный поцелуй, по сути, спасший им жизнь, — они и сами не понимали. Перекинуться хоть словом им так и не удалось, а Юля каждое мгновение ждала, что сейчас кто-то зайдёт и… поведёт их в неизвестность.

Глава 5

Колю, смирившегося с существованием в женском обличии, раздражало, что физиологическим отцом его нынешнего тела является человек, разрушивший когда-то его жизнь. Сюси-пуси за кружечкой чая, навязываемые «папашей», едва не доводили до желания собственноручно свершить акт мести. Но больше всего раздражало то, что он никак не мог найти доказательство вины. Ему недостаточно было слов, которые легко сводились к стечению обстоятельств, он искал что-то, позволяющее возобновить следствие. Дать полиции такую зацепку, от которой нельзя будет отмахнуться. Конечно же, Коля успел кое-что нарыть из противозаконной деятельности «папашки», но, учитывая немалые связи и средства обвиняемого, было ясно, что тот откупится. К тому же эти действия никоим образом не связывались с минувшими трагическими событиями.