Юлия Шолох - Тихий омут Страница 14

Сев за свой стол, я быстро написала заявление с просьбой уволить меня по собственному желанию. По контракту я должна была еще проработать две недели, но если не рассчитывать на выходное пособие, то скорее всего отпустят безо всяких проблем прямо сегодня.

— Входите — отозвался Борис Сергеевич на мой стук.

Я вошла, и увидела что он собирает в кучу документы, как делает обычно перед отъездом. Нужно поторопиться. Слева появилось какое-то движение, я повернула голову… У стены сидел Кирилл. Он кивнул мне, здороваясь, и заулыбался так тепло, что мне пришлось проявить чудеса выдержки, взяв себя в руки.

— Я принесла заявление об уходе — сдавленно начала я, фокусируясь на лице Бориса Сергеевича. Он замер, метнув взгляд в сторону Кирилла.

— Тебе не нравится тут работать? — с недоумением спросил мой пойти бывший шеф.

— У меня… семейные обстоятельства — тихо проговорила я. Объяснения никогда не давались мне легко. Еще один взгляд в сторону Кирилла. Борис Сергеевич сложил последние бумаги и направился к двери.

— Если не передумаешь, — он в последний раз посмотрел на Кирилла, — оставь заявление на столе, вернусь — подпишу.

— Спасибо, — мое горло сжималось, как и кулаки, но это все ерунда, теперь мне предстояло самое сложное — сказать Кириллу что он мне не нужен, убедить в этом не только его, но и саму себя. Надо быстрее все это начать и закончить, иначе сорвусь.

Он как раз подошел к столу и уселся напротив меня.

— Присаживайся — предложил Кирилл, широко махнув рукой. То, что надо, ноги подкашивались и я села как раз вовремя, чтобы не упасть. Не зная как начать, я пыталась вернуть себе уверенность, медленно и ровно дыша.

— Ты обиделась, что я опоздал? — мягко заговорил Кирилл. Он улыбался как ни в чем не бывало и бездумно водил пальцами по столу, как будто его гладил.

Я посмотрела на него, зная что больше никогда не позволю себе тонуть в его глазах.

— Я очень сглупил, что не взял твоего номера, но мне действительно пришлось задержаться по очень важной причине. Я просил дядю передать, что задержусь, но тебя вчера не было.

Его голос уводил меня в сторону от цели. Мне хотелось послушать дальше, но то что решено должно быть сделано. Смотря на мое скептически сморщенное лицо он замедлился и замолчал.

— Пока тебя не было, я хорошо подумала и решила что у нас с тобой ничего не получится, — быстро выпалила я все сразу. По частям было бы сложнее. — Так что нам с тобой больше не стоит встречаться. Минута немого молчания.

— Ч-что? — хрипло спросил Кирилл, он был потрясен, он потянул ко мне руку, как будто пытался схватить. Я судорожно отодвинулась.

— Мне нужно идти, — я встала. Было очень сложно, и мне пришлось вызвать в памяти мое лицо, когда оно раскрасневшись от ярости искажалось довольной ухмылкой в процессе вандализма над машиной. Я представила на месте машины Кирилла. Теперь уйти было легче.

— Ты не можешь… — слышала я за спиной голос Кирилла — Так нельзя… Но ведь он говорил, предупреждал меня… Я не понимаю, зачем… Зачем ты это делаешь? Какой-то хитрый эксперимент по управлению мужскими желаниями? Тренируешься на мне? На мне у тебя не получится!

Постепенно в его голосе появилась злость. Это очень хорошо, пусть разозлится и уедет.

Я открыла дверь кабинета

— Чертова ведьма, — крикнул яростный голос сзади, и замерев на мгновение, я бросилась по коридору бегом. Я мчалась по улице, прямо по лужам, до самого дома, по лестнице, и остановилась только в своей комнате.

На меня навалилось все сразу. В голову пришли мысли что теперь надо как-то жить. Жить с тем что у меня осталось, моя мама, это очень много. И без него. Но нет, сейчас я не буду думать ни о чем подобном. У меня большой опыт откладывание проблем на потом, тут главное о них просто не думать.

Я включила музыку. Пелагею, ее альбом был одним из первых подарков брата, когда он только начинал меня задабривать после переезда в Канаду.

Переезда в Канаду… Брат… В голове складывалась мозаика. Ноутбук Ильи стоял как всегда на столе, где я писала ему письма. Усевшись перед ним я стала просматривать архив почты. Вот оно, конечно же. Письмо когда мама попала в больницу. Он просит меня присмотреть за ней, и продержаться до осени, там у него начинается контракт на новом месте и он сможет забрать маму к себе. И меня, если я захочу.

— Подумайте, — пишет Илья. — Тут очень много русских, вы не будете чувствовать себя чужими. Здесь вообще со всем проще, выучишь язык и будешь жить, как нормальный человек.

Помниться я упоминала маме об этом, но она только рассмеялась.

— Хочу умереть здесь, — отрезала мама и каждый раз когда она бьет ниже пояса, упоминая о своей смерти я сразу же отложила разговор на потом.

Переезд. Окончательно и бесповоротно, да еще на другой континент. И чем мне это поможет? Разве что психиатрические больницы там более благоустроенны и отношение к больным более гуманное. Я вдруг поняла, что думаю о больнице как о неизбежном. Всего лишь вопрос времени, просто потяну пока мама одна, но избегать этого вечно все равно не смогу — сил уже не хватает.

А теперь, когда и Кирилла рядом не будет… Нет, об этом думать не буду.

Я поменяла диск на сборник женского вокала, который сама составила когда-то. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.

Следующие три дня я не выходила из комнаты, лежала целый день на кровати, слушая вперемешку все подряд музыку, которую только смогла найти в своих запасах.

— Странно, — говорила мама, трогая мой лоб — температуры нет, кашля нет, голос нормальный. Ты точно простужена?

Я молча кивала.

— Ладно, отдыхай, — говорила мама, выходя из комнаты. Я не чувствовала времени. Больно было только если начинала дышать, почему-то тогда грудь как железом охватывало, так что выдохнуть невозможно. Так что я не столько дышала, сколько ухватывала кислород маленькими кусочками. Лежать было легко, тело не требовало движений. Наоборот, когда мышцы напрягались становилось тяжелее. Может оттого, что рядом нет тепла другого человека. Не маминого, а тепла другого вида. Мужского.

В субботу я проснулась совсем другая. На лице была улыбка, немного бессмысленная, какая-то пустая. В голову полезли мысли — я сосредоточено решала что съесть на завтрак, как будто это было важно.

Я умылась, почистила зубы и оделась. Я причесалась.

Мама встретила меня как ни в чем не бывало. Неужели ничего во мне не заметила? Странно как бывает, твоя жизнь ломается и катит в обратную сторону и кажется у тебя на лице написан ужас от движения назад, а проницательная мама ничего не видит.