Алексей Федотов - Наследники Ост-Индской компании Страница 14

— Почему кинула? – пыталась оправдываться та.

— Потому что цена этого договора, о котором ты договорилась, как туалетной бумаги. Эта ненормальная ведь даже ничего не понимает в том, что подписывает. Так что она не наша. Тем более, что она ничего от него не получит. И как таких только назначают на государственные должности? А деньги получит интернат, то есть больше половины достанется тебе! Смотрите, больше никаких ошибок, а то мне придется пересмотреть условия контракта с вами!

И Зоя с Людмилой почувствовали, что их прошиб холодный пот, сердце забилось как бешеное, и дикий страх овладел всех их существом.

Валя

Валя работала в «замке Лузервиль» горничной. В небольшом городке, где многие люди сидят без работы, это было совсем неплохо. Вообще‑то она была по специальности медсестрой, эта же запись значилась в ее трудовой книжке, так как именно на этой должности она была оформлена в интернате. Но в реальности ей приходилось работать в доме Скотниковой, терпя постоянные придирки дворецкого и приставания племянника хозяйки, который после того, как от него уехала жена, начал оказывать Валентине недвусмысленные знаки внимания, от которых она, впрочем, успешно отбивалась.

Валентина окончила медицинское училище вместе с Ольгой. Они были близкими подругами; их дружба сохранилась и сейчас, хотя многое в жизни друг друга они не понимали. Оля не понимала, как можно терять свою жизнь ни на что, прислуживая тем, кто сам вполне мог бы о себе позаботиться, а Валя думала, что Оля лишает себя жизни, ухаживая за лежачими больными. Но они раз в неделю встречались, и где‑то час или два беседовали друг с другом.

Ольга рассказывала о Церкви, об отце Аристархе. Валентина говорила, что это все хорошо, но очень сложно, потому что требует изменить всю свою жизнь. А Валя любила дискотеки, веселье, мечтала о «принце», который даст ей «красивую жизнь» — большой дом, дорогие машину, украшения, одежду, зарубежные поездки.

— А чем ты будешь лучше Скотниковой? – спрашивала ее подруга.

— Ну, ты сказанула! – возмущалась та. – Я же не собираюсь обманывать бедных больных!

— А за какие такие заслуги тебе вдруг свалится вся эта роскошь?

— Просто кто‑то полюбит меня…

— А если он будет бедным? Если тебе придется жить еще хуже, чем ты живешь сейчас?

— А зачем мне такой муж?

— Получается, что любовь для тебя способ себя продать подороже?

Подруги ссорились, потом мирились. Валентина чувствовала правоту Ольги, что не в деньгах счастье. Но и без них она чувствовала себя неуютно…

Валентина была вхожа во все закоулки «замка Лузервиль». И постепенно она узнавала много такого, что прислуге знать в общем‑то не стоило. Случайно горничная узнала о тайной ритуальной зале в апартаментах Скотниковой, о том, что она приносит там в жертву бродячих собак, которых для нее отлавливают на улицах города ее охранники. А однажды она была свидетелем того, что одного умирающего пациента интерната почему‑то перевезли в дом директора, и почему‑то именно там ему сделали вскрытие после смерти… Никто не догадывался, что девушка обладает подобной информацией, поэтому на нее по прежнему не обращали внимания.

Своими страхами она поделилась с Ольгой, а та пошла к отцу Аристарху. Тот сокрушенно качал головой.

— Силы зла сейчас царствуют над этим городом! Пусть твоя подруга бежит из этого проклятого места!

Но Валя не послушалась священника.

— А где я найду здесь работу? – сказала она Оле. – Или в областной центр ехать? А кому я там нужна?

И она продолжала работать у Скотниковой. И получилось так, что она, убираясь в помещении рядом с кабинетом хозяйки, услышала многое из того, о чем та говорила с сэром Джоном и Зоей Георгиевной. А когда вскоре парализовало Валерия Петровича, Валентиной овладел безграничный ужас.

В этот же вечер она встретилась с Ольгой.

— Над этим священником, отцом Аристархом, хотят ставить какие‑то жуткие опыты! Валерий Петрович попробовал заступиться, и его хотели убить, но он остался жив. Его парализовало! – сбивчиво с жаром рассказывала она.

Оля то же не на шутку напугалась, и прямо ночью пошла в интернат. На нее там никто не обращал внимания, она могла придти в любое время суток.

— Бегите, батюшка! – с жаром сказала она.

— Куда, глупенькая? – спокойно улыбнулся священник. – От них невозможно убежать. Но Бог силен сделать так, что зло обратится во благо, хотя нам это дастся и очень непросто. А как же быть с твоей подружкой? Я думаю, что англичанин все знает о ней… Хорошо, я помолюсь о ней, и о тебе: чего бы здесь дальше не происходило, с вами обеими ничего не случится. Пусть она тогда остается на своей работе и ведет себя так, как будто ничего не произошло.

— А как же опыты, которые они хотят над вами ставить? – всхлипывая, шептала Оля.

— Они и так их ставят все время. Но их время отходит. И этот Джон это чувствует. Он не может понять, почему все у него идет не так. А должен бы понять: ведь когда‑то он был христианским священником…

— Откуда вы все знаете? – изумленно спросила Ольга.

Но отец Аристарх лишь улыбнулся в ответ:

— Я тебе уже сказал много лишнего. Не думай ни о чем, и ничего не бойся. А чтобы ты верила, что Господь может зло обратить во благо, смотри на Валерия Петровича! Он сделал первое доброе дело за всю свою жизнь, ничего не испугался и ни на что не купился. И он вырвался из под власти сил зла!

— Все равно, какое же тут благо? – изумилась Оля. – Его же парализовало, он лежит больной и несчастный!

— Пока да. Более того: ему предстоит еще полгода быть одним из пациентов нашего интерната!

— Как такое может быть?

— Увидишь.

— Но это же совсем ужасно!

— Зато потом его ждет обновление.

— После смерти? – в голосе Ольги впервые прозвучало недоверие.

— Зачем же. Он абсолютно не готов к смерти. Но я пока не могу сказать больше.

Уже рано утром Оля встретилась с Валей и все ей рассказала. Подружки подумали, что отец Аристарх, наверное, стал заговариваться перед смертью, и ему действительно все равно, что с ним будет, потому что его жизнь и так мучение, а больших мучений он не выдержит. Но страх перед англичанином и тремя его последовательницами после благословения игумена полностью исчез у них. И они продолжили жить прежней своей жизнью, никому больше не говоря о том, что им стало известно.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Профессор и священник

Григорий Александрович поселился в особняке Скотниковой. Среди обязательных условий того, что ему необходимо для работы, он оговорил помимо приличной зарплаты еще и бесплатные коньяк и сигары, проживание и питание.