Олег Зарицкие - Лекарство от старости Страница 16

- Да, войдите, — сказал Крутов.

Дверь открылась и в кабинет вошла старенькая и перепуганная женщина, а за ней Максимов. Крутов жестом пригласил женщину сесть. Она присела на краешек стула.

- Это Домбровская Тамара Петровна. Её муж, Домбровский Николай Степанович, умер от сердечного приступа неделю назад — 22 апреля. При этих словах, женщина ещё больше съёжилась и заплакала. Крутов

удивлённо смотрел на Максимова, не понимая, какая связь между инфарктом какого-то Николая Степановича и теми, кого ищут они. Максимов продолжил:

- Домбровский был неизлечимо болен. Рак простаты. А умер сразу после того, как ему дал лекарство некий доктор, которому Тамара Петровна заплатила семьсот долларов. Вот визитка этого доктора, — он передал её Крутову. Крутов прочитал: «Избавление от страданий на любой стадии телефон 044 355…».

Он обратил внимание, что телефон тот же, что и в интернете, только не было московского номера.

- И кто вам дал эту визитку? — обратился Крутов к этой женщине.

Та испуганно посмотрела на Максимова, потом на Крутова, опустила глаза и тихо сказала:

- Это Коле в онкоцентре дали.

- Лечащий врач? — удивился Крутов.

- Нет, — женщина посмотрела на Крутова. — Перед выпиской к Коле приходил какой-то посетитель и сказал, что если боли будут невыносимыми, он может помочь. Я не хотела. Это Коля заставил. Я не могла смотреть как он мучается. — женщина громко заплакала.

С ней разговаривать сейчас было бесполезно. Максимов вывел её в коридор и попросил подождать там.

- Где ты нашел эту женщину, — спросил Крутов, когда Максимов вернулся.

- Она из того списка, который вы дали, — ответил Максимов. — Сегодня, как только открыла нам дверь и узнала, что мы из милиции, сразу расплакалась. Потом рассказала, что примерно месяц назад, лечащий врач мужа сказал ей, что у него неоперабельный рак предстательной железы и шансов нет никаких. А на следующий день к мужу в палату пришёл посетитель. Сказал, что он из фонда «Милосердие» и объяснил что они помогают безнадёжно больным людям достойно уйти из жизни. Вот её муж и решил достойно покинуть этот мир. Сам позвонил им, а её заставил заплатить.

- И как они это делают? — поинтересовался Крутов.

- На следующий день, после звонка, пришёл человек в белом халате и после того, как получил деньги, дал её мужу выпить какое-то лекарство, после чего, Домбровский мгновенно скончался.

- Но ведь его наверняка возили на вскрытие. Какова причина смерти? — удивился Крутов.

- Инфаркт. Патологоанатом и не мог ничего другого обнаружить, потому, что этот доктор сказал, что инъекции они не делают, а лекарство через тридцать минут в организме обнаружить не возможно. Человек умирает от сердечного приступа.

- Значит я был прав и раковых больных они тоже «обилечивают», — задумчиво сказал Крутов. — И если я правильно понял, они подходят к тем, которых признали безнадёжными. Представь, Влад, что чувствует человек в такой момент, когда уже нет никакой надежды.

- Но в Киеве более двадцати различных онкологических центров и клиник. Кто им даёт эту информацию? Неужели у них в каждом центре свои люди есть? — спросил Максимов. — Тогда не понятно, почему те, к которым мои парни раньше приходили, ничего не сказала.

- Ты же сам сказал, что посетитель общается с самим больным. Возможно те, у кого были твои парни, решили бороться до конца и выбросили визитки, а родным просто ничего не сказали.

- И как же будем их искать? — упавшим голосом спросил Максимов.

- Ножками, Влад. Только ножками, — странно ответил Крутов. — Мы не то звено опрашивали.

- Не понял, Николай Янович, — нервничал Максимов.

- Всё очень просто, — успокоил его Крутов. — Мы искали умерших, поэтому и вытянули конец нитки. А искать нужно ещё живых. Через час я дам тебе списки тех, кого за последний месяц признали безнадёжными и вы начнёте обходить их всех. Людей я тебе ещё дам. Только беседовать нужно с самим больным, а не его родственниками. Очень тактично. Понял?

- Сейчас понял, — оживился Максимов. — Только теперь мы засаду будем делать не в одном месте, а сразу у нескольких больных.

- Верно, майор, только их ещё найти нужно, — согласился Крутов.

- Найдём! — уверенно сказал Максимов. — Теперь обязательно найдём.

- Я рад, что твои мозги пришли в порядок. Думать начал. Иди к себе, а я сейчас обзвоню клиники и как только будет первая информация, сразу тебя вызову.

- Жду с нетерпением, — оживился Максимов и вышел.

Крутов достал визитницу и начал обзванивать главврачей, телефоны которых дал ему профессор Королевский.

На следующий день, Максимов с таким рвением беседовал с людьми из нового списка Крутова и так эмоционально настроил на плодотворную работу своих коллег, что уже к вечеру воскресенья у них было целых три адреса, куда в понедельник и вторник должен был приехать доктор из фонда «Милосердие».

Так как причина провала с Камыниной была неизвестна, теперь они действовали максимально скрытно. Чтобы не привлекать внимание соседей и минимизировать риск утечки информации, засады сделали только в квартирах больных.

В этот раз всё получилось и в понедельник взяли первого «доктора», а во вторник ещё двоих. Первый, которого взяли в понедельник упорно молчал. А вот один из тех, кого взяли во вторник решил заговорить. И то только после того, как Крутов пообещал ему лично похлопотать о замене пожизненного срока на максимальный по 115 — й «мокрой статье».

Самого разговорчивого звали Руденко Андреем Васильевичем. Киевлянин, 26 лет, четыре из которых он просидел за хранение наркотиков. Кличка Чалый. Освободился два года назад.

Сейчас он сидел в «допросной». Рядом с ней располагалась вторая небольшая комната, между которыми, была стеклянная перегородка. Со стороны допросной это было большое зеркало, а из этой комнаты можно было наблюдать за задержанными и контролировать видеозапись допроса. Допрашивал Крутов, в присутствии Максимова. Всё происходящее они записывали на видеокамеру, которая стояла в допросной на треноге.

- Как вы получали заказы? — спросил Крутов Руденко.

- Каждый вечер я выходил в сеть и по ОГО со мной связывался диспетчер, — ответил тот.

- Что за ОГО? — не понял Крутов.

- Ну, это сервис такой, «ооVоо» называется. Там по видео можно общаться. Его не слушают как телефон, — ответил Руденко

- Когда очередной сеанс связи?

- Ну, я же сказал — каждый вечер.

- Я спрашиваю во сколько?

- После восьми.

- Ты готов пообщаться с диспетчером в нашем присутствии?

- Ну, раз уж так, то готов. Чего теперь уж, — несвязно пробормотал Руденко.