Валерия Чернованова - Враги поневоле Страница 16

— О чем ты? — растерянно пробормотал виконт. Что за чушь несет этот тип? Или это он, Эмин, сходит с ума?

— О твоей сестре, тьма! Как там ее? Ноэминь. Красивое имя, — улыбнулся сквозь черные усы гость. — Милая девочка. Я видел ее на похоронах и вдруг подумал, а почему бы не сделать так, чтобы всем нам было хорошо. Ты останешься целым и невредимым, начнешь наконец-то спать спокойно, а я женюсь на твоей прелестной сестренке, наконец, остепенюсь, а в качестве приданного по прошествии траура заберу свой долг. По-моему, это неплохой выход для всех нас, как думаешь? — ехидно усмехнулся мошенник.

— Хочешь жениться на моей сестре? Стать дворянином?! — перейдя на визг, закричал Эмин. — А потом избавиться от меня?!

— Тише, тише, — остудил его пыл Кайер; глаза мужчины недобро блеснули. — Мне надоело жить в грязи, считаться отбросом общества. Я женюсь на Ноэминь, и ты мне в этом поможешь.

— Я не могу ее заставить, — использовал Эмин последний, не слишком убедительный аргумент.

— Попробуй, — медленно приближаясь к виконту, угрожающе прошипел гость. — В твоих же интересах, чтобы девчонка воспылала ко мне внезапным чувством. Иначе жди сюрпризов. Эмина парализовало. Единственное, что он мог сделать — это принять навязанные условия.

— Значит, по рукам? Вот и отлично! — улыбнулся заметно повеселевший мужчина. — А сейчас, пойду-ка познакомлюсь поближе со своей будущей невестой. Надо утешить бедняжку. С этими словами Кайер покинул кабинет, а Эмин вздохнул с облегчением. Понял, что ужасная смерть обошла его стороной. На этот раз.

Глава шестая ССОРА

Вечер близился к своему завершению, плавно перетекая в ночь. Всевышний! Как же мне сейчас хотелось остаться одной. Никого не видеть и не слышать. Я так устала от однообразных слов соболезнования, от них становилось только хуже. Но люди не переставали твердить одно и то же, предлагать поддержку и помощь, в которых я совершенно не нуждалась. Сейчас мне хотелось иного: спрятаться в тишине сада и обрести хотя бы временный покой.

К концу вечера я уже не чувствовала собственного тела, как будто это вовсе не я, а другая девушка беззвучной тенью скользила по дому, изредка откликаясь на голоса. Решив, что еще немного, и мои нервы не выдержат, поспешила в коридор.

Подойдя к окну, зажмурилась, впитывая в себя прохладу летней ночи. Ветер ласково овевал мое лицо, уносил с собой свинцовую тяжесть ужасного дня. И только боль неизменно оставалась со мной.

— Хотел выразить вам свои соболезнования. Я вздрогнула и обернулась. Передо мной стоял мужчина с неприятной, можно сказать, даже отталкивающей внешностью. В его глазах затаилась угроза, а губы расползлись в неискренней улыбке.

— Мы, кажется, раньше не встречались? Позвольте представиться, сударыня, Кайер Хэйз, близкий друг вашего брата.

— Что вам здесь нужно? — Вопрос помимо воли прозвучал резко, я даже не подумала соблюсти приличия.

— Пришел поддержать друга в трудную минуту. Да и его сестре с удовольствием окажу помощь.

— Благодарю, — все так же холодно продолжила я, — но мне не нужны ваши услуги. Извините. Я отвернулась к окну, вглядываясь в далекую синеву ночи. Попыталась забыть о неприятном госте, но он упорно не хотел, чтобы о нем забывали.

— И все же, возможно, я могу быть чем-то полезен? В нос ударил терпкий запах духов и дешевого табака. Тошнотворное сочетание. Кайер замер позади меня. Его рука легла на подоконник рядом с моей. Прикосновение чужого плеча к моему вызвало отвращение. Я снова обернулась. Вскинув голову, без страха посмотрела ему в глаза. Не хочу, чтобы он думал, что я его боюсь. Но Хэйз и не думал освободить дорогу, продолжая смотреть на меня с наглой ухмылкой. Ну все, хватит! Я не обязана терпеть этого мерзкого типа!

— Я требую, чтобы вы немедленно покинули мой дом и оставили меня в покое! Я не нуждаюсь ни в ваших соболезнованиях, ни в вашем обществе, которое меня весьма тяготит. Уходите! Сейчас же! Кайер неожиданно посторонился. Кивнул, поклонился и, пообещав в скором времени навестить нас с визитом вежливости, направился в холл. А я вернулась к окну, желая удостовериться, что он действительно ушел. Хэйз вышел, дверь с грохотом ударилась о косяк, и я увидела, как мужчина уверенной походкой направился по гравиевой дорожке к воротам. На полпути он обернулся. Заметив меня, стоящую у бархатной портьеры, отвесил еще один шутовской поклон и зашагал дальше, насвистывая себе под нос веселый мотивчик. Я прислонилась к стеклу, желая ощутить его спасительный холод и унять пожар, полыхающий на щеках. Друг Эмина. Еще один проходимец, с которым моего братца угораздило связаться! Из гостиной послышался голос Квенны. Няня звала меня, напоминая о моих обязанностях. Нужно проститься с гостями, в очередной раз выслушать соболезнования и грустные речи, которые к концу вечера становились все длиннее и трогательнее. По большому счету, никого не волновало мое состояние, каждый думал только о себе и упивался своим красноречием. А мне приходилось стоять и играть роль радушной хозяйки.

Когда, наконец, разъехались последние гости, я в изнеможении опустилась в кресло, не в силах в данную минуту ни о чем думать. Следующий день обещал быть не менее сложным. Нужно будет переговорить с поверенным, заказать мессу, а ближе к вечеру съездить в школу, сказать Кротчу, что я не смогу пройти практику. Конечно, он и сам прекрасно понимал, что ни в какой Олшир я теперь не поеду, но все же моим долгом было поставить его в известность лично, а также вернуть рекомендательные письма. Быть может, они найдут мне замену и завтра кто-нибудь другой поедет в таинственный край, где творятся необъяснимые вещи. Кто-нибудь другой, только не я. Практики в ближайшее время не будет, а значит, не будет службы при дворе под руководством мистера Локса. Мечты так и останутся всего лишь несбыточными мечтами. Но сейчас это было не важно. Я прекрасно понимала, что теперь уже ничто не будет как раньше. С уходом мамы моя жизнь изменилась и, наверное, изменилась я сама. Пора взрослеть. Перестать быть наивной, мечтательной девушкой, верящей в чудеса. Простившись с Квенной, отправилась наверх. В доме воцарилась тишина, нарушаемая лишь приглушенной возней слуг, которые заканчивали наводить порядок на первом этаже. Где был Эмин, я не знала. Возможно, отправился заливать горе со своими дружками в какое-нибудь омерзительное заведение или заперся в кабинете отца.

Меня это не интересовало. Брат всегда жил своей жизнью, а я своей, и они никогда не пересекались.

Я медленно брела темными коридорами особняка, печально глядя на дорогие моему сердцу предметы: картины, гобелены, мебель, редкие растения. Но к своему удивлению, я больше не чувствовала особенной атмосферы, что прежде наполняла этот дом. Со смертью бабушки особняк на Вишневой улице утратил частичку своего волшебства. С уходом мамы его последние крупицы развеял ветер перемен, принеся взамен тоску и одиночество. Точно не могу сказать, что именно тогда на меня нашло. В то время я еще не понимала, что цепь событий, безжалостно проникающих в мою жизнь, была не простой игрой случая. Нет, кто-то или что-то заранее все спланировал. Вот только забыл посвятить в свои планы меня. Рок, судьба, высшие силы — называйте это как хотите. Главное, в какой-то момент я усомнилась в своем полном радужных надежд будущем, разом перечеркнув счастливое прошлое. Вместо того чтобы отправиться к себе, поспешила в противоположное крыло, туда, где находилась мамина комната. Поднявшись на третий этаж, очутилась перед знакомой дверью и в нерешительности замерла. Зачем я сюда пришла? Мамы больше нет и, отперев эту дверь, я никого не увижу. Медора не раскроет мне объятия, не предложит войти, не поинтересуется, почему я так печальна. И снова вернулись непрошенные воспоминания… Я плачу и бегу к маме. Распахнув двери, оказываюсь в просторной, освещенной пламенем свечей комнате.