Ольга Горовая - Безумие ночи Страница 18

Элен должна была спать.

Без всяких волнений.

Пекло!

Вести себя вот так, не было привычным для него!

Определенно, заботиться о ком-то, пусть и имея целью покорить, подчинить объект заботы — оказалось нелегким делом.

Что, во имя дьявола, шло не тем путем?!

Мучить и терзать, было несоизмеримо легче…

Пальцы вампира сильнее обхватили металл, жалея о том, что лезвие было не серебряным.

Элен в его руках захныкала, прикусывая губу, и сжала ладошку, которая лежала над сердцем Макса.

— Больно. — Прошептала девушка, прерывисто вздыхая.

Мужчина застыл.

Она никогда не признавала этого.

Даже тогда, когда он специально делала все, чтобы причинить ей как можно больше боли, девушка ни разу, казалось, не испытала настоящее страдание. Словно, и в самом деле, не ощущала нечто подобное, заменяя муку страстью или желанием.

Отчего же сейчас, когда он, вопреки всему…. самой своей сущности, старался уменьшить ее дискомфорт, она испытывала боль?

И признавалась в этом, пусть и мимовольно?

Максимилиан лихорадочно просчитывал вероятности в поисках причины, но ошеломленно глядя на сжатый кулачок Элен… правый…. не мог поверить в то, что кричала в нем, какая-то, не просто безумная, а полностью неадекватная часть…

Которая, как оказалось, в обход логики, поверила тому, что так упорно втолковывал Михаэль все это время.

Какого беса?!! Это не могло быть правдой, не так ли?!

Или, все-таки, мир, в очередной раз, посмеялся над доводами и самоубеждением мужчины, сталкивая его с извращенной правдой такой вот реальности?

Он задавался этим вопросом, заглядывая в распахнувшиеся темно-синие глаза, впервые за все свое существование, понимая и принимая то, что не должно было его волновать.

Однако на это — Максу уже было плевать.

Так или иначе, но он не смог ее отпустить, ведь так?

Максимилиан разжал пальцы правой руки, роняя кинжал на простыни, пачкая их кровью, и обхватил кисть девушки, разжимая сжатые пальцы, испытывая страх…

Второй ладонью, с силой, удерживая ее спину, не давая проснувшейся Элен отстраниться.

Вампир ощутил странное, ничем не объяснимое облегчение, увидев, что ладонь Хелен цела, по крайней мере…, а алые мазки, и на ее коже, и на его — были кровью самого Макса…

И, понимание этого, делало его почти счастливым.

К черту!!

Девушка дернулась, пытаясь, все же, вырваться из крепкого захвата. Очевидно, не понимая того, что он творил.

Или, возможно, испытывая ужас от такого поведения мужчины.

Сложно было не понять ее.

Вампир и сам был поражен тем, что делал.

Макс позволил Элен отстраниться, слегка оглушенный всем тем, что на него обрушилось, заставляя понимать и принимать невозможное.

Мужчина не знал, что девушка увидела в нем, в выражении его лица, не мог представить себе, что пылало в его глазах такого, что заставило ее, не имея для этого сил, сползти с его тела, с кровати… вызывая у вампира дискомфорт и чувство потери…, и, кутаясь в покрывало, отступать к стене.

Все, что сейчас мог выдать его, покореженный мозг, было… весьма нецензурным… и не имело никакого отношения к мыслям или логике…

Глубоко вздохнув, вампир закрыл веки, и откинулся, упираясь головой в стену.

Все равно, ей некуда было отсюда бежать.

А, значит, у него было некоторое время, за которое, он очень хотел заставить себя подумать…

Элен застыла, упершись спиной в стену, так и продолжая сжимать кулачком, покрывало на груди.

Она не понимала. Девушка не хотела понимать, отчего ощущает страх.

Не свой.

Вот в этом у нее сомнения не было.

Это чувство не было ее.

Господи! Но как?!

Ища опору в стене, Элен провела по ней рукой, и замерла, натыкаясь ладонью на холодное стекло. Это отвлекло девушку.

Она отвернулась от вампира. Что толку смотреть на него, если противопоставить мужчине — Хелен ничего не в силах?

Да и, не могла девушка смотреть Максу в лицо…. не после того, что увидела в алом пламени глаз безумного вампира.

Ей надо было отвлечься, надо было отстраниться.

Не слышать…, не чувствовать…, не видеть…

Не понимать.

За окном шел снег…, и больше там не было ничего…

Снег…, снег…, снег… везде.

Казалось, что в мире больше вообще, ничего не существовало, кроме вихрей и потоков кружащих снежинок.

Но…, нет, что-то темнело не так далеко…

Элен прижалась к стеклу лбом, в слабой надежде рассмотреть подробней. Возможно, то, что она сможет увидеть — удастся хоть как-то использовать?

Ох, она все еще надеялась убежать от него?

Выходит, что надеялась.

Тем более, теперь, после этого… того, что девушка не хотела чувствовать.

Особенно, после того, как поняла, что полюбила этого мужчину…

Вампира…

Черт!!

Как все так вышло, Пресвятая Дева?!

Вот только, о чем ей молиться?

— Ты не сможешь убежать, детка. — Хриплый голос заставил ее вздрогнуть. И, к огорчению Элен, не страх был тому причиной. — Здесь нет дверей ведущих наружу. И это — третий этаж, Элен. Не советую даже пробовать пытаться уйти через окно.

Впервые, казалось, он не насмехался над нею. В его голосе было что-то другое. То, что сейчас, ей понять было не дано… или же, то, в чем она, просто, не хотела разбираться.

Пусть катится к черту!! Со всеми своими предупреждениями и советами!!

Зачем он ее притащил сюда?!

Хотя…, нельзя сказать, что у нее не было предположений…

— Что это за место? — Тихо, не оборачиваясь к… вампиру…, прошептала Элен.

— Это горы. — Голос Макса изменился, словно…, он был в чем-то не уверен ранее, а теперь — принял решение.

— Какие? — Девушка была удивлена ответом. Значит, вот что темнело неподалеку, скрытое мириадом кружащихся снежинок.

— Не глупи, детка. — Мужчина усмехнулся, она ощутила, как его улыбка скользнула по ее коже. — Тебе об этом знать не стоит.

Черт!! Это резко снижало ее шансы. Какова вероятность побега в метель, в горах, без еды и одежды, преследуемой вампиром??

Вероятность была…. только, с неблагоприятным для Хелен развитием сюжета.

Что же ей теперь делать?!

Девушка была… рассержена таким его поступком, и не собиралась молчать об этом. Пусть и глупо было упрекать тюремщика в том, что он максимально исключил все варианты побега.

Но, обернувшись, чтобы высказать вампиру, свое негодование, Элен поняла, что ей некому выставлять претензии.

В комнате, и в самом деле, не имеющей выхода, она была одна.

О присутствие Макса здесь, еще за мгновение до этого, напоминала лишь кровь на простынях, брошенный там же кинжал, и крестик, небрежно откинутый вампиром на пол.