Дж. Бреннан - Источник Страница 18

Адамс слышал про фигуры Наски, но не понимал, зачем туда ехать. Был не против Перу – возвращаться в США можно и через эту страну, никаких проблем. Но ведь наверняка у Линн есть свои причины попасть в пустыню Наска, и притом веские.

– Фабрицио Баранелли, – ответила Линн загадочно.

– Кто?!

– Мне следовало сказать: профессор Фабрицио Баранелли. Он ведущий специалист в своей области.

– И что это за область?

– Археология. Сейчас он в экспедиции, картографирует местность с геоглифами. Думаю, разрабатывает новую теорию их происхождения.

– Геоглифы?

– Так называются эти рисунки, борозды в земле. Не знаю точно, над чем именно работает профессор, но это важно.

– И зачем нам встречаться с ним? – спросил Мэтт, все еще недоумевая.

– Мы знакомы еще с Гарварда. Он мой хороший друг и, наверное, единственный в Южной Америке человек, способный нам помочь. Плато Наска – строго охраняемое место, и если он получил разрешение на раскопки там, значит тесно связан с правительством, имеет сильных друзей в нужных ведомствах. Надеюсь, используя эти каналы, он организует нашу доставку в США.

Адамс задумался. Конечно, он и раньше размышлял, как же вернуться в Штаты. Есть много способов, но главная проблема в том, как провезти Линн. Ее данные наверняка разосланы по инстанциям, и при первой же проверке документов ее задержат. Да и непонятно, можно ли доверять собственному паспорту. Вероятно, противник уже проследил путь Мэтта из Пайн-Риджа к мексиканской границе и обнаружил, каким паспортом беглец пользуется. Значит, нужно пересекать границу либо пешком – а Линн может не справиться, расстояния огромные, – либо продумывать иные варианты, каждый из которых имеет свои минусы. Самое же главное – все это займет слишком много времени, а значит, возрастает опасность, что их выследят.

Придется довериться Баранелли, если он действительно способен помочь. Связи в правительстве – дело немалое. Возможно, он имеет выход и на масс-медиа, а это шанс обнародовать результаты анализов того, что Линн несет в рюкзаке.

– Ну хорошо, грузовик доставит нас в Копиапо, но это шестьсот миль от Наски. Плюс граница с Перу на полпути. И как же мы это сделаем?

Мэтт мысленно обругал себя. Кажется, немного передозировал сарказм. Не хотел, случайно вышло.

Но Линн не обратила внимания. Понимала, что разрушила его жизнь и подвергает смертельной опасности. Что такое сарказм по сравнению с этим? Потому улыбнулась тепло, обняла его ладони своими.

– Мэтт… – начала она, но посмотрела в его темные карие глаза, на мгновение не то будто утонула в них, не то попала под гипноз.

Заморгала, опомнилась:

– Прости, я тебя втянула в этот ужас. Мне очень жаль. Спасибо огромное за все. Я обязана тебе жизнью.

Адамс молча смотрел на нее, но затем вспомнил о своих промахах и отвернулся в сильном смущении. Конечно, они пока живы, но ведь Адамс совершал ошибку за ошибкой.

Кода же он опять посмотрел ей в глаза, Линн увидела перед собой того, давнего Мэтта, простодушного и честного.

– Я бы все это сделал снова – только позови.

Она улыбнулась, смахнула непрошеную слезу:

– Знаю, Мэтт. Знаю… – Она поцеловала его ладонь, прижала к своей груди. – Хочешь узнать, как мы попадем в Перу? План простой. Мой план – это ты. Мэтт, я верю в тебя. Мне очень нужно, чтобы ты доставил нас обоих в Перу.

13

– Как идут дела? – осведомился голос.

Джейкобс отлично расслышал вопрос, но с ответом не спешил. Да и что сказать? Как охарактеризовать коротко и ясно ситуацию? Как объяснить, что все возможные ресурсы, связи, полная мощь и авторитет правительства США были задействованы всего лишь для того, чтобы выследить и поймать двух обыкновенных, ничем не примечательных человеческих существ? Что теперь подумают о Джейкобсе и его организации?

Можно солгать, но вдруг хозяева догадаются? И какова тогда будет их реакция? За свою физическую безопасность Джейкобс не боялся. Но что, если из-за постоянных неудач бригады «Альфа» хозяева голосов не посчитают нужным сдержать обещания? Это будет хуже пытки, горше смерти.

Но если рассудить здраво, с расстоянием их возможности слабеют. Он, скорее всего, нужен им не в меньшей степени, чем они ему. Вероятно, сейчас как раз то время, когда они особо остро нуждаются в нем.

Потому Джейкобс решил выдать правду, хотя и не всю.

– Цели пока еще на свободе, – выговорил наконец. – Однако мы близки к захвату, и нет никаких поводов считать, что произошла утечка информации. Но даже если сообщение о находке обнародуют, мы сможем его дезавуировать. С этим проблем не будет. Тем более в свете последних новостей из ЦЕРНа. – Джейкобс заговорил увереннее, ступив на надежную почву: – Работа над прибором уже вступила в фазу испытаний. Даже если факт вашего существования и нашего сотрудничества станет, по какой-либо исключительно маловероятной причине, широко известен – уже будет слишком поздно. Это уже ничего не изменит.

– Вы ошибаетесь. – Голос был резок и холоден. – Аномалии всегда важны. Введение новых переменных может исказить динамику до неузнаваемости. Все должно исполняться идеально. Мы полагали, вы это понимаете.

– Но это ведь жизнь! – попытался парировать Джейкобс, уже близкий к панике. – Она не всегда идеальна, и можно лишь пытаться использовать обстоятельства наилучшим образом!

– Из нас никто так не относится к делам, – ответил голос без промедления. – Мы не приемлем несовершенства.

На этом связь прервалась. Джейкобс откинулся на спинку кожаного кресла, отхлебнул воды из толстостенного стеклянного стакана, аккуратно поставил его в точности на то место, где он стоял раньше.

Что же, он, глава могущественной организации, тоже не приемлет несовершенства.

– Мэтт, ты как? – с тревогой спросила Линн с заднего сиденья маленького двадцатилетнего «фиата».

Адамс хорошо представлял, как выглядит. По лбу катится пот, кожа посерела, дрожь по всему телу. Бессонница плюс стрессы последних дней и частые выбросы адреналина… Мэтт едва держался. Терпеть и двигаться как ни в чем не бывало оказалось гораздо труднее, чем представлялось.

С того случая в пустыне он не любил никому рассказывать о своих бедах и переживаниях. Упорно не признавал, что у него проблемы, а когда все-таки принимал этот факт, не думал ни к кому обращаться за помощью. Нелепая гордыня, глупая бравада. Сейчас, впервые в жизни, он согласен на помощь. Ему хотелось свернуться в клубок, сжаться и плакать. Хотя вряд ли такое реально случится.

– Все в порядке, меня слегка лихорадит, – солгал он наконец.

– Хочешь, чтобы я села за руль?

Адамс подумал немного. Смотреть на дорогу и вести машину было тяжело, но ведь занимало. Вот превратиться в пассажира на заднем сиденье, без помех терзаемого внутренними демонами, пожалуй, гораздо хуже.