Хуан Марторель - Сатанель. Источник зла Страница 18

Не отпуская перил, она быстро оглянулась и встретилась взглядом с мадам Барбье. Та стояла, прислонившись спиной к дверной коробке, и ответила улыбкой на взгляд Николь. Ее светлые глаза и в самом деле были устремлены на девушку, но Николь осознавала — дело вовсе не в ней. За спиной виднелась часть гостиной, там никого не было. Впрочем, иного девушка и не ожидала.

Она в растерянности сделала шаг к двери, пытаясь ответить улыбкой на улыбку Татьяны Барбье. Ее до сих пор не покидало и другое ощущение, которое она испытала, едва переступив порог этого дома: невидимый горячий обруч, стиснувший ее лоб. Правда, теперь этот обруч несколько ослабел. Девушка списала эти странные ощущения на разыгрывающуюся простуду.

— Вам понравилось? — голос хозяйки вернул ее к действительности. — Время от времени к нам приходит садовник. Он и поддерживает сад в порядке.

— Да, мне все очень нравится. У вас изумительный дом, Татьяна.

— Спасибо… В таком случае, когда вы переезжаете?

— Я не знаю… — Николь не удержалась от улыбки. — Мы ведь даже еще не поговорили о цене.

— Ах, это! С ценой проблем не будет. Возможно, вы уже догадались, что речь идет не о банальной сдаче квартиры. Через пять дней я уезжаю в Канаду и не хочу, чтобы в мое отсутствие дом пустовал. Мари, моя домработница, конечно, будет сюда наведываться, но этого недостаточно. Я хотела бы, чтобы здесь кто-то жил. Кто-то вроде вас. — На ее губах вновь заиграла улыбка. — Дома, они ведь как живые существа. Без человеческого тепла они быстро погибают. А вы подарите моему дому жизнь, в которой он так нуждается.

— И все же… возможно, я не смогу позволить себе платить столько, сколько стоит эта квартира. Мой оклад…

— Сколько вы платили до сих пор?

— Послушайте, Татьяна. Я снимала маленькую квартирку на двоих с другой девушкой. И арендную плату мы делили на двоих. Но теперь она уехала в другой город. — В конце концов, Николь назвала ей конкретную сумму.

— Я предлагаю вам следующее. Вы будете платить мне столько же, сколько платили за свое предыдущее жилье, плюс еще половину жалованья домработницы. Не волнуйтесь, — поспешила добавить она, увидев, что Николь хочет что-то возразить. — Мари обходится мне совсем недорого. В Париже все намного дороже, нем здесь. К тому же она сможет готовить вам еду. Смею вас заверить, она это делает превосходно.

— Нет, Татьяна. Я хотела сказать, что ваше предложение кажется мне слишком щедрым. Наверняка вы могли бы сдать эту квартиру намного дороже.

— Деньги, дочка, иногда приносят только проблемы. Так мы договорились?

Николь улыбнулась и еще раз огляделась. Ее окружало то, о чем она так давно мечтала.

— Договорились.

— Вот и хорошо. — Татьяна взяла Николь за руки. — Вы и представить себе не можете, как я рада. И еще одно, Николь. Хотя вы будете жить в этой квартире, на самом деле мне хотелось бы, чтобы вы хотя бы изредка проходили по всему дому, садились в то кресло, в котором сегодня сидели, слушали мои пластинки… И чтобы время от времени Мари накрывала для вас ужин в столовой. Одним словом, я хочу, чтобы мой дом продолжал жить, а он сможет это делать исключительно благодаря вам.

Татьяна Барбье стояла, глядя вслед Николь. Она проводила девушку до входной двери, где они и распрощались, договорившись о том, что Николь переедет в новую квартиру в конце недели. Хозяйка просила, чтобы девушка сделала это до ее отъезда в Канаду, намеченного на следующий вторник. Так Николь теряла часть денег, заплаченных за парижскую квартиру: по условиям договора она должна была предупредить об отказе от жилья как минимум за две недели. Но она была уверена, что эта потеря того стоит, ведь взамен она получала возможность немедленно переехать в свой новый дом. Странные ощущения исчезли, на их место пришла эйфория. Прощаясь, хозяйка

подставила девушке щеку. Николь пришлось наклониться и поцеловать ее. Щека оказалась удивительно холодной. Кожа Татьяны Барбье была такой же, как и ее хозяйка, — она порождала воспоминания о безвозвратно канувших в Лету временах.

Вечерело. Николь свернула на улицу, ведущую к вокзалу, и увидела, что прямо перед ней садится солнце. Его закатные лучи окрасили небо и горизонт в красноватый цвет. Наблюдая за удаляющейся фигуркой, Татьяна заметила, как странная и удивительная аура девушки словно с новой силой вспыхнула на фоне красного заката. Мадам Барбье впервые видела ауру такой чистоты и белизны, и в глубине ее души зародилось глубокое уважение к будущей квартирантке.

Ей также показалось, что когда пару часов назад Николь появилась на пороге ее дома, окружающее ее сияние было ярче и мощнее, чем когда она уходила. Возможно, это была игра воображения, продиктованная ее желаниями. Как бы то ни было, она выполнила поставленную задачу и теперь имела основания быть довольной собой.

Она обернулась к дому и заметила в одном из окон чью-то тень — та промелькнула в долю секунды, и для любого другого человека это прошло бы незамеченным. Но Татьяна Барбье знала, куда смотреть. Должно быть, ее интерес не остался незамеченным, и женщина приблизилась к окну. На нее смотрели желтые глаза, едва заметные за бликами на стекле, и тем не менее Татьяна догадалась, что этот взгляд означает одобрение.

Она со вздохом закрыла калитку и пошла по дорожке к дому.

9

Париж, 2000 год

Николь сидела за столом в своем кабинете и делала пометки в тетради. В центре стола стояла статуэтка, на которую был направлен яркий свет лампы. Николь считала, что перед ней изображение Сесостриса III, высеченное более 3800 лет назад. Сегодня утром она взяла фигурку с витрины, где экспонат был выставлен для посетителей, чтобы подготовить доклад для ближайшего собрания сотрудников отдела. В музее объект относили к эпохе Среднего царства, но Николь казалось, что эту статуэтку можно датировать точнее. То, что перед ней фараон, не вызывало никаких сомнений: в сложенных на груди руках он держал атрибуты царской власти, а на его голове красовалась корона Верхнего Египта. Статуэтка высотой ровно двадцать семь сантиметров была высечена из диорита.

В нью-йоркском музее хранилась фигурка сфинкса с головой Сесостриса III. И хотя скульпторы той эпохи особо не заботились о внешнем сходстве, а некоторые из них и вовсе видели изваянных ими фараонов только издалека, изображениям каждого правителя Египта соответствуют определенные иконографические детали, по которым можно совершенно точно установить личность изображенного фараона.

Николь пыталась всецело сосредоточиться на работе, но дом в Сен-Жермен-ан-Ле никак не шел у нее из головы. Перед ней то и дело подобно фотоснимкам всплывали события вчерашнего вечера. Вот она стоит в прихожей, а вот гостиная ее будущей квартиры… а теперь улыбающееся лицо мадам Барбье.