Михаил Анохин - Проклятая повесть Страница 19

Более часа Лялькин посвящал и просвещал своих слушателей, намекая, что и нынешняя власть в России – плоть от плоти той, изначальной тайны человечества, которая управляет миром.

– Она, эта власть, – говорил он, все более и более впадая в экстаз назидательства, сравнимое с пророческими монологами, – задает траекторию развития цивилизации, вырабатывает из обычных людей «сверхлюдей», обладающих невиданными раньше возможностями. Бухарин хотел репрессиями «выработать из капиталистического материала, новое коммунистического человечество», но это была попытка слепого и глухого, попытка благородная, но негодными средствами. Абрикосовая мякоть, возомнившая, что она и есть суть и смысл абрикосового дерева. Будущее человечество станет отличаться от нынешнего, так же, как первобытный человек отличается от нас. Точнее, как мы отличаемся от него. И это уже зарождается внутри нас. Уже рождаются дети с аурой цвета индиго.

Лялькин перевел дух и оглядел присутствующих горящим и пугающим взглядом:

– Вот смотрите…

Достав коробок спичек, он к ужасу присутствующих, поджег одну и поставил язычок пламени под ладонь правой руки. Когда спичка догорела, он отер платочком копоть и показал ладонь вначале ошалевшему от увиденного Мымрикову, а потом Зинаиде Яковлевне.

Через пару часов Лялькин и Огаркова проводили потрясенного Андрея Борисовича до машины и после того, как он уехал, переглянулись друг с другом тем особенным взглядом, который красноречивее всех слов. Лялькин остался на ночь у Зинаиды, и об этом эпизоде можно было бы забыть, если бы не одно обстоятельство.

Глубоко за полночь Зина спросила Лялькина:

– Помнишь того, ну когда ты приходил ко мне, журналиста?

– Я его помню еще раньше. – Лялькин потушил сигаретку в поставленной рядом с кроватью, пепельнице. Он понял, почему и главное, зачем упомянула Огаркова этого журналиста, и та поняла, что он понял.

– К сожалению, он «прикрыт».

Лялькин не стал объяснять Огарковой, чем и как «прикрыт» этот журналист, он повернулся к Зине и сказал:

– Ну, ничего… Если ключ не подходит к замку, есть отмычка, а если и она не поможет, то есть, в конце концов, лом!

Он не стал объяснять Зине и этого, а протянул к ней руку и безжалостно сжал, до стона, её грудь.

– Зачем ты так. – простонала Зина, но сквозь боль почувствовала как нарастает желание, как наливаются кровью её половые органы.

– Затем, – засмеялся Лялькин и привстал на колени.

В лицо Огарковой нацелился его половой член. Она жадно схватила его и потянула в рот.

– На, – выдохнул Лялькин и вдвинул его в раскрытый рот так, что у Зины перехватило дыхание.

Лялькин вернул ей молодость, силу и свежесть, от него исходила та таинственная, как он говорил, «космическая энергия» и перетекала в её тело. Правда, по утрам Лялькина узнать было трудно: он выглядел не только вялым, но весь как-то сморщивался, усыхал.

Огаркова уходила на работу, оставляя Геннадия Петровича сидящим на коврике в позе медитации. Он «заряжался» космической энергией. В обед, когда она забегала к себе, если заставала Лялькина, то он был полным сил. К обеду он был «заряжен космической энергией».

«Нехорошая квартира», о которой говорила супруга профессора, находилась в самом центре Новокузнецка.

Хирурга Битюгина встретил хозяин, мужчина средних лет, невзрачной внешности. Он провел его в зал. Там вдоль стен стояли кресла и диваны, а ближе к окну, – импровизированная возвышенность с подобием кафедры. На стенах висели репродукции картин Н.Рериха и большие портреты Елены Блаватской и еще каких-то людей, о которых Битюгин не имел понятия. В комнате к приходу Льва Петровича собрались человек десять. Некоторые были знакомы друг с другом. Это было ясно по оживленному и непринужденному диалогу, между ними. Одного из посетителей «не хорошей квартиры», корреспондента местного телевидения Лев Петрович узнал и поздоровался.

– Вы здесь, Павел Сергеевич, по доброй воле, или по заданию редакции? – спросил Битюгин, наклоняясь к нему. У него на коленях лежала японская цифровая видеокамера. – Снимать будете?

Павел Сергеевич Колотушкин ответил неопределенно: мол, и по доброй воле, и по необходимости:

– Интересно же. Может, что-то пригодится для новостной программы.

Но продолжения разговор не получил.

Мероприятие, связанное с ожиданием, сопровождалось обносом блюдечка, на которое клали плату за лекцию в размере не менее трехсот рублей. Битюгин снова не удержался и опять, наклоняясь к Колотушкину, спросил: «Стоит ли «молебен» тех денег?»

Павел Сергеевич пожал плечами и Битюгин окончательно замкнулся в себе. Он нащупал в нагрудном кармане диктофон и проверил, хорошо ли закреплен в манжете рубашки миниатюрный микрофон. Лев Петрович волновался. Впервые, тайком, пошпионски, решил записать лекции. Страдало его нравственное Альтер Эго, упрекая профессора в неэтичности такого намерения.

Первую, часовую лекцию читал патлатый тип, которого представили, как специалиста по лечебным свойствам драгоценных камней. Эта лекция показалась Битюгину малополезной для понимания феномена Адамова. После десятиминутного перерыва, на кафедре появился плотно сбитый мужчина, одетый под старообрядца-раскольника и внешне очень походил на него. Он представился как Лялькин Геннадий Петрович, профессор парапсихологии.

ЛЕКЦИЯ ЛЯЛЬКИНА В ЗАПИСИ ПРОФЕССОРА БИТЮГИНА.

«История почитания трупов умерших уходит в такие глубины времен, от которых не осталось ни мифом, ни легенд. Понятно, что в этой часовой лекции я не только бегло коснусь этого вопроса. Тема эта в науке не разработана, а в религиях разных стран и народов, ритуал похорон столь разнообразен, что составляет отдельную и к тому же мало изученную у нас тему. Однако во всех обычаях есть одно ключевое звено: тела умерших вызывали либо страх, либо почитание вплоть до того, что умершие считались членами семьи и, как, к примеру, в Новой Зеландии, их ритуально кормили и поили. На таких разных и далеких континентах, как Северная Африка и Южная Америка, был распространен обычай бальзамирования тел с целью сохранить их от тления.

Вот тут центровой вопрос проблемы: зачем или почему тела стремились сохранить в нетленном виде?

Посмотрим на современность. Известно, что одни люди, умирая, буквально на глазах начинают тлеть, а другой, как говорят в народе, «лежит, как живой». Есть определенное наблюдение на этот счет, а именно: люди, ведущие аскетический образ жизни, после своей смерти разлагаются медленнее. В христианстве речь идет о святых. Известно такое понятие, как нетленные мощи. Раньше в монастырских общинах существовала практика осматривать погребенных через год-два на предмет нетленности отдельных частей тел.