Джекпот - Шейн МакКензи Страница 2

Номер 16 и номер 29 смотрели с надеждой в глазах, но остальные просто продолжали плакать, опустив головы. Букер щлепнул Номер 50 по щеке, а затем отпустил его голову и вытер руки о бедра.

Букер улыбнулся своим номерам, наклонился и прижался правой щекой к круглому животу номера 29. Он провел пальцем по ее выступающему пупку. Слегка поскреб ногтем по нему круговыми движениями и наблюдал, как ее плоть покрывается мурашками.

- Я имею ввиду... это всего лишь один шанс из ста семидесяти пяти миллионов, верно? - Он усмехнулся. - Это справедливо, не так ли? Шансы лучше, чем большинство убийц дают своим жертвам, это я вам точно говорю.

Номер 29 напряглась, когда Букер провел кончиком лезвия по ее животу. Недостаточно сильно, чтобы порвать кожу или пустить кровь, но достаточно, чтобы привлечь ее внимание. Ребенок толкнулся изнутри, как будто почувствовал опасность. Номер 29 выглядела готовой разродиться в любой момент, и Букер не мог не задаться вопросом, насколько странно было бы для нее родить прямо здесь, в его гараже.

Не то, чтобы это имело какое-то значение. Ребенок выйдет в любом случае.

- Но видите ли, вас пятеро. Пять номеров. Мне все еще нужен номер пауэрбола[2]. И что может быть лучше, чем наш маленький шарик силы, который находится прямо здесь? - Он захихикал, когда ребенок прижался к его щеке, шевелясь под защитой материнского чрева. – Ноль использовать нельзя, поэтому я думаю, мы можем просто округлить, да?

Глаза Номера 29 стали жесткими, пронзительными, и она впилась в Букера взглядом, как будто этим могла воспламенить его. Она боролась с цепями, ее мышцы напрягались и пульсировали, когда она пыталась оторвать свои руки и ноги друг от друга. Кожа вокруг ее рта побелела, когда она развела челюсти так сильно, как только могла, сросшаяся плоть лопалась, кровь потекла по подбородку, груди и животу. Плоть разорвалась со слышимым треском, и вместе с текущей кровью раздался крик, который заставил Букера вздрогнуть и отступить от нее, закрыв уши и тряся головой.

- Ты гребаный ублюдок! - Она боролась со своими цепями изо всех сил, не сводя глаз с Букера. - Ты не тронешь моего ребенка... Ты, блядь, не тронешь моего ребенка!

Ее слова вылетали из ее кровоточащего рта вместе с облаком мелких брызг, и Букер ударил ее сжатым кулаком, порезав костяшки пальцев о ее зубы. Крики прекратились, но женщина все еще рычала и стонала.

Букер бил ее снова и снова, выбивая передние зубы, затем залез ей в рот и схватил за язык, вытащил его, насколько это было возможно, растягивая, как ириску.

Она снова закричала, когда он начал резать, вонзая лезвие ножа в сухую розовую мякоть ее языка. Порез выходил неровным и рваным, но этого было достаточно, чтобы она больше не разговаривала. Она закашлялась и поперхнулась, когда кровь наполнила ее горло.

Букер прижал лезвие ножа к ее пупку, затем провел им вверх по изгибу живота. Недостаточно глубоко, чтобы порезать ребенка или выпустить ее кишки, но все же плод внутри вырвался яростным движением, когда Букер сделал надрез. Он добавил маленькую изогнутую черточку вверху вертикальной полосы и линию внизу. Номер 29 завыла, попыталась заговорить, но смогла только брызнуть кровью и что-то пробормотать.

- Вот так, - сказал Букер, стоя и улыбаясь своим номерам. - Теперь, ребята, посидите тихонько. Всего три часа до розыгрыша, и я должен пойти купить наш золотой билет. Думайте позитивно. Визуализируйте выигрыш. Потому что, если я проиграю, мы все проиграем.

Букер провел пальцами по каждой из вырезанных цифр на их головах, затем по кровоточащему, изуродованному животу. На удачу. После этого он умылся, надел свою счастливую рубашку и джинсы и направился к двери.

- Снова вернулся, мой друг? - Продавец улыбнулся Букеру, когда тот вошел в "Quik Stop"[3]. Очередь была необычно длинной, тянулась до холодильника с газировкой, почти каждый человек сжимал пальцами свой заполненный бланк, чтобы показать, какие номера он выбрал. - Ты ведь дашь приятелю Хамиду несколько миллионов, когда выиграешь, не так ли?

Остальные в очереди захихикали, бросив на Букера взгляд, как будто он знал что-то, чего они не знали.

Букер подмигнул и улыбнулся. - Конечно, Хамид. Мы же с тобой настоящие дружбаны.

Хамид усмехнулся, кивнул, как кивает голова игрушечного болванчика на приборной панели, проезжая по булыжной мостовой, затем вернулся к клиентам, обрабатывая бланк за бланком. Кто-то облизывал губы или заламывал руки, когда вытягивал свой счастливый билет из пальцев Хамида, мечтая о лучшей жизни. Жизни, в которой им больше не придется беспокоиться о счетах, где им не придется переживать из-за цифр на очередном ценнике. Жизни в роскоши. Жизни, отличной от их собственной.

Букер взял бланк и маленький карандаш из лотерейного лотка в задней части магазина в конце ряда с чипсами и вяленым мясом. Цифры, кроваво красные, он помнил наизусть. Его рука дрожала, когда он заполнял форму, как и всегда.

16... 29... 37... 50... 59

- И мой маленький счастливый комочек радости, - прошептал он, заполняя номер один в разделе powerball. Он глубоко вдохнул, выдохнул через нос. "Вот оно, - сказал он себе. - Я это чувствую".

Со своим выигрышем он начал бы для себя новую жизнь. Букер представлял, что построит особняк, как у Х.Х. Холмса[4], - лабиринт, полный скрытых комнат и проходов. Чудесная страна боли и пыток. Он был бы там богом. Богом агонии, плоти и крови. Его член набухал при одной мысли об этом, и он чуть не расплакался, когда фантазировал.

- Удачи.

Голос с сильным техасским акцентом раздался слева от Букера, и он обернулся, чтобы увидеть пожилую женщину, улыбающуюся ему. Очки так увеличивали ее глаза, что она напоминала мультяшного персонажа. От пудрового аромата ее духов у него перехватило дыхание, но он любезно передал ей чистый бланк и карандаш, которым пользовался.