Внутренний враг - Стив Резник Тем Страница 2

Канал проходил прямо мимо больницы Пола и фабрики Яна. Пол мог бы сэкономить много времени и денег, если бы у него был велосипед. Но он считал его слишком «молодым», и Ян должен был признать, что с трудом представлял себе «старого» Пола, который ходит на работу в туфлях, сидящего на велосипеде.

На самом деле Ян был не так безрассуден, как ему хотелось, чтобы думал Пол. Тропинка была узкой и часто грязной, скользкой и мокрой на асфальтированных участках и ухабистой на каменных, поэтому Ян не торопился. Он всегда звонил в свой колокольчик, когда направлялся в глухой угол. Дабы отпугнуть собак и оповестить бездомных о своем приближении. Меры предосторожности.

Перед самым первым мостом Ян плавно спустился с улицы на ухабистую тропинку, а затем на песчаную насыпь. И в мгновение ока погрузился в темноту, образованную самим мостом, теперь нависающим над головой. Темно как в пещере — мелькнула мысль. Январь. Холод. Темнота. Одиночество. Шикарный список, как в фильмах нюар, где именно в таких условиях происходят жуткие убийства. А потом черно-белый детектив под меланхоличную музыку будет искать блондинку с красной губной помадой, чтобы сказать что любит ее несмотря ни на что.

Ян улыбнулся уголками рта. Он любил такие темные зимние дни. И часто втихаря выбирался из дома покататься, когда еще солнце не взошло, а луна полностью не скрылась в облаках. В то время как Пол дрыхнул, словно пьяница, разговаривая во сне. Дергался, ворочался и что-то невнятное бубнил. Переживал за весь белый свет. За своих пациентов, за котировки на бирже, за экологию. Ну и, конечно, за Яна. Хотя о последнем его явно не просили. Как правило, он спал как мишка в берлоге, и чтобы его разбудить, потребовалась бы бомба.

Ян был начеку — он знал дорогу, но один просчет мог отправить его лететь задницей вперед в эти вонючие воды. Обслуживание канала уже не было таким, как раньше, некоторые участки были настолько плохими, что узкие лодки редко сюда заходили. Слишком частое спускание в люк для освобождения винта и наполнения мешков для мусора означало, что путешествие на лодке по такой вонючей канаве редко стоило затраченных усилий. Типичный участок включал в себя заросли тростника с одной стороны и разросшиеся деревья с другой, сорняки в черной вонючей грязи на дне и нередкие затопленные предметы, такие как старый холодильник или автомобильные покрышки.

В некоторых местах канала вода была едва ли два фута. Даже дикие животные покинули некоторые участки — редко можно было увидеть больше, чем случайную утку. Это были участки, куда забредали только велосипедисты, редкие рыбаки и бездомные в поисках временного ночлега. Что, конечно, нравилось Яну: в некоторые дни казалось, что канал принадлежит только ему.

В том, чтобы пробираться по узкой дорожке канала, проходя под указателями, которые всегда указывали на другое место — “Черное озеро”, “Тиме Вэлли”, “Госпел Оак”, — было нечто, выходящее за рамки географии, как будто он ехал ниоткуда в любое место, которое ему нравилось. Как телепорт в старом сериале «Звездный путь», где даже старина Спок не знал, где окажется в следующую секунду.

Он неспешно проехал под многочисленными мостами для автомобилей, пешеходов, железной дорогой или их комбинацией, с бетонными, кирпичными или стальными основаниями, многие из которых были исписаны обычными грубыми граффити, а некоторые были написаны на другом бессмысленном языке, происхождение которого он не мог понять.

Он проехал мимо больницы, а через некоторое время и мимо завода. Несколько многоквартирных домов между ними заставили его задуматься, почему Пол выбрал именно это здание, но он не был уверен, что это стоит того, чтобы поднимать неизбежную ссору. Ян не должен был позволять Полу выбирать их место жительства. Правда заключалась в том, что Ян не был достаточно уверен, что сможет выбрать квартиру лучше. Он еще многого не знал о себе и о мире, но, конечно, не мог признаться в этом Полу, который, разумеется, уже знал.

* * *

Тело Ферта было найдено где-то между больницей и фабрикой, но он не был точно уверен, где именно. На фотографиях в «Эхо» были видны только спины полицейских и кусочек канала. Большинство участков канала выглядели примерно одинаково, а на заднем плане виднелись разрушенные промышленные здания. В «Эхо» говорилось, что тело было покрыто черной грязью. Взглянув на канал, Ян увидел в воде несколько черных предметов. Как он мог знать, что один из них не труп? Он не собирался это проверять.

Он набрал скорость на длинном асфальтированном участке, идущем вдоль кирпичной стены. Припаркованные на другой стороне автопогрузчики напоминали длинные, согнутые ноги гигантского насекомого.

Ян посмотрел на разрушающийся старый склад на берегу канала с верхним отсеком для разгрузки. Вероятно, им не пользовались лет пятьдесят или больше. Канал был богат на такие бесполезные и ветхие строения. То же самое можно было сказать и обо всем городе, в котором он прожил всю свою жизнь – современные торговые комплексы выглядели неуместно рядом с обшарпанными пустыми магазинами на окраинах. Ему нужно было переехать туда, где все новое, но он не был уверен, что такое место существует во всей Британии.

Ян проехал под “Плек Роуд” и выехал на М6, а затем повернул назад. Трупов он не увидел, да он и не ожидал этого.

Он солгал Полу. Он прекрасно знал, кто такой Джеймс Ферт. Впервые Ян увидел его поющим в фолк-клубе два года назад. Тогда Яну было шестнадцать лет, и он не привык пить; большую часть того вечера он провел в алкогольной прострации. Он помнил, как пытался угнаться за этим красивым певцом, но так и не смог подойти достаточно близко. Представьте себе его удивление, когда он получил работу на фабрике, а в другом отделе был Джеймс Ферт! Тот самый красавчик с черными волосами и голосом Бога. Но, правда, была одна загвоздка — Ян так и не нашел в себе храбрости подойти и заговорить. Пытался несколько раз, даже стоял за спиной на расстоянии шага, но все время в самый последний момент останавливался. Из-за этого очень злился. Прежде всего на самого Джеймса, потому что нельзя было быть таким красивым.

С другой стороны, тот факт что он так и не подошел к своему кумиру, было отличной новостью. Он испытывал странное чувство по поводу его смерти, такое, какое испытываешь,