Месть водяному - Наталья Витальевна Меркулова Страница 2

Девушка встала, быстро оделась, вышла из дома и на секунду остановилась. Ключ от дома мама не брала, и Даша задумалась, как ей поступить.

– Ну, чего встала? – спросил Додо.

– Проблема. У мамы ключа нет, а дом я не хочу оставлять открытым.

– Ну и не оставляй. Летник открыт, если что может и там подождать. Диванчик там удобный, можно и поспать… Так что подождёт, не развалится.

– Логично, – ответила девушка и вставила ключ в замочную скважину. – Василий не появлялся?

– Появлялся, – захихикал домовой, – часа через два после тебя припёрся, полез в сарай, а там этого вашего нет. У него чуть припадок не случился. Головой о стенку начал биться и причитал, что теперь совсем без связи остался. Я маленько подождал, уж больно мне понравилось, как он бился башкой, а потом отдал ему эту вашу хрень. Так что не серчай уж…

– Ну, отдал и отдал, – ответила Даша, ставя перед домовым корзинку, – ничего страшного. В конце концов, это его вещь. Меня сейчас другое интересует. Додо, скажи, а как мне научиться знахарству?

Домовой только довольно хмыкнул и, хитро посмотрев на девушку, залез, по-стариковски кряхтя и охая, в корзину:

– Ну, раз ты готова учиться, значит, начнём.

Девушка накрыла полотенцем корзинку и пошла к лесу. Когда они дошли до кромки леса, домовой наполовину высунулся из корзины и громогласно объявил:

– Лешик, мы пришли! Она готова!

– Лешик его имя или Леший сокращённо? – спросила девушка почему-то шепотом.

– Это ласково, а не сокращённо. Да мы уж столько лет знакомы, что какой он Леший, он для меня Лешик. Так красивее, даже чуток на басурманский лад, – хихикнул домовой.

И вдруг девушка увидела у самых ног тропинку, но не лесную звериную тропу как обычно, а широкую, состоящую из булыжников, аккуратно уложенных один к одному.

– Это нам? – удивлённо спросила она.

– Да, это наша дорога, иди по ней и ничего не бойся.

– А я и не боюсь, – нарочито громко сказала она и потрогала носком кроссовка один из камней, дорожка не исчезла.

Девушка осторожно сделала шаг, другой, вдруг пошла вприпрыжку и, размахивая корзинкой, запела детскую песенку:

«Если долго, долго, долго,

Если долго по тропинке,

Если долго по дорожке,

Топать, ехать и бежать».

Домовой вывалился из корзинки на каменную тропу, ойкнул, подскочил и, потирая зад, засеменил следом за девушкой. Даша не сразу заметила, что в корзине нет Додо, а когда заметила, остановилась, откинув полотенце поставила корзинку на тропу и стала ждать, когда тот догонит её.

– Дарья, – строго сказал домовой, снова залезая в корзину, – что с тобой? В своём ли ты уме, девица?

– В своём, дедушка, в своём, миленький, – рассмеялась Даша, – ну, посмотри на меня, чем я тебе не Красная шапочка?

– Чего? – спросил немного растерянный домовой.

– Ни чего, а кого, – ответила девушка, – ты что, сказку про Красную шапочку не знаешь?

– Что за шапочка, что за бред? Не было на Руси никаких шапочек.

– Так, понятно, не знаешь. Хочешь, расскажу? Она короткая. Значит так, – начала она, даже не слушая ответа домового, – жила-была в одной деревне девочка красоты невиданной. Мать любила её без памяти, а бабушка и того больше…

Девушка шла, размахивала корзинкой и рассказывала сказку о храброй девочке, и вдруг заметила, как её обогнал маленький беленький зайчик, затем где-то сбоку промелькнул рыжий хвостик. Девушка резко повернула голову и увидела, как рядом с её тропинкой, опираясь на посох, бодро шагает хозяин леса и слушает её рассказ. Она на секунду замерла, но леший жестом показал, чтобы она продолжала дальше. И Даша пошла дальше, рассказывая сказку. Так они и вышли на огромную поляну среди леса.

– Ну, вот она – наша поляна, – сказал леший, обведя поляну широким жестом, – добро пожаловать, – возле Даши откуда ни возьмись появился пенёк, – ставь свою корзинку, она нам пока не понадобится, и пошли.

Девушка послушно последовала совету лешего и поспешила за ним.

– Пожалуй, начнём мы с растений тебе известных, – начал леший и подвёл её к большому белому цветку, который с детства был знаком, – ну, а теперь, девица, слушай и запоминай. Это – мак амурский, полезное растение. Хорош он тем, что раны заживляет, а настой цветочный детскую неожиданность останавливает, а коли листочки настоять, так от сердечных болей можно применять. Собирать его нужно в день Ивана Долгого, с утречка, пока солнце не стало палить. А это тоже знакомый тебе цветок, ромашка безъязычковая, отвары её, опять же, раны, язвы хорошо заживляют, и собирать её нужно перед Иваном Купалой. А это василёк…

Леший водил её по поляне, показывал растения и рассказывал о них, а Даша старалась всё запомнить и впитать в себя как можно больше информации. Она прекрасно понимала, что гуляет не по простой поляне, а сказочной, возможно, созданной только для неё на один день, потому что не растут и тем более не цветут растения все разом и в одном месте. И всё это только для того, чтобы научить её, Дашу, науке знахарки. Ведь без знания трав далеко не уйдёшь и много не налечишь даже самыми волшебными руками. Волшебным ручкам всегда нужны помощники.

Леший с девушкой прошел поляну от края до края и остановился.

– Ну, девица, запомнила? – Даша кивнула. – А повторить можешь?

Даша на секунду замерла и окинула поле взглядом, думая, с чего бы начать. Первым ей на глаза попался багульник, который они проходили последним, она хмыкнула и бодро ответила:

– Теперь я рассказываю, а ты проверяй и, если что, обязательно поправь. Итак, багульник болотный…

Они пошли в обратном направлении к пню, на котором сидел домовой и весело болтал с бурундуком.

– Ну, что? – спросил Додо у лешего, глядя вслед убегающему зверьку. – Как дела?

– Хороша девка, – крякнул от удовольствия леший, пряча улыбку в бороду, – ох, хороша. Отменная память, быстрый ум, хорошая смена пришла Дарье. Славная из неё ведунья выйдет.

– Ну, слава богу, – выдохнул домовой.

– Что ты, – замахал на него руками леший, – не поминай его здесь.

У хозяина леса сразу изменилось настроение, улыбка исчезла с его лица, он насупился и пробурчал:

– Домой идите, нечего вам тут сегодня делать. Завтра приходите, будем деревья изучать.

– Спасибо тебе за науку, – с извиняющимся видом поклонился домовой, – за слово глупое не обессудь.

Даша с домовым в корзинке шла по тропинке