Майкл Крайтон - Пожиратели мертвых (13-й воин) Страница 2

Описание викингов, сделанное Ибн Фадланом, разительно отличается от того, как традиционно представляют себе этот народ европейцы. Первые европейские описания викингов были сделаны священнослужителями; в ту эпоху они были единственными наблюдателями, умевшими писать и ведшими более или менее систематизированные записи о современных им событиях. Вполне естественно, что представители Церкви испытывали особый ужас по отношению к жестоким язычникам-норманнам. Вот пример типичного гиперболизированного описания, цитируемого Д. М. Уилсоном из ирландской рукописи двенадцатого века: «Говоря же коротко, будь даже на каждой шее по сотне закаленных стальных голов, и в каждой голове по сотне острых, холодных, не поддающихся ржавчине латунных языков, и у каждого языка по сотне громких, жадных до слов голосов, то даже они не смогли бы рассказать, поведать или просто перечислить все те беды и страдания, что пережили ирландцы, как мужчины, так и женщины, как миряне, так и служители Господа, как старые, так и молодые, как знатные, так и простолюдины, как горожане, так и крестьяне, от этих храбрых, сильных, но жестоких, не ведающих жалости подлых разбойников-язычников».

Современные ученые сходятся во мнении, что эти леденящие душу истории о зверствах и жестокостях, творимых викингами во время их набегов, в значительной степени преувеличены. Тем не менее европейские авторы по-прежнему склонны описывать скандинавов как кровожадных варваров, не имеющих прямого отношения к основной линии развития западной цивилизации и ее культуры. Зачастую к подобным выводам приходят даже вопреки логике. Например, Дэвид Тэлбот Райе пишет: «В период с восьмого по одиннадцатый век викинги оказывали на всю Западную Европу, пожалуй, большее влияние, чем любая другая отдельно взятая этническая группа. …Викинги известны как великие путешественники, ими было совершено немало географических открытий, а их достижения в области мореплавания трудно переоценить; их укрепленные поселения выполняли роль крупных торговых центров; их искусство было оригинальным, исполненным творческого начала и оказало большое влияние на культуры соседних народов; их гордостью смело можно назвать оставленное литературное наследие и развитую материальную культуру. Остается задаться лишь одним вопросом: можно ли в полном смысле назвать их общество цивилизацией? Я полагаю, мы должны признать, что этот термин к викингам неприменим... Категория гуманизма, являющая непременной отличительной чертой цивилизации, в их обществе отсутствовала».

Такая же точка зрения выражена и в работах лорда Кларка: «При прочтении древних исландских саг, которые несомненно следует причислить к величайшим произведениям мировой литературы, любой исследователь будет вынужден признать, что норманны создали культуру. Но была ли это цивилизация?.. Цивилизация подразумевает нечто большее, чем энергия, воля и творческие способности: нечто, чего не было у древних норманнов, но что уже в ту эпоху стало вновь появляться в Западной Европе. Как мы можем определить это «нечто»? Если говорить коротко, то речь идет об ощущении постоянства, устойчивости собственного существования. А путешественники и захватчики ощущали себя лишь временным элементом постоянно меняющегося мира. При таком мировоззрении нет нужды загадывать далеко вперед: дальше, чем до следующей весны, следующего похода или следующей битвы. А если нет ощущения будущего, то нет и необходимости оставлять следы в сегодняшнем настоящем – строить каменные дома или писать книги».

Чем более тщательному анализу подвергаются эти рассуждения, тем менее логичными они выглядят. Возникает вполне резонный вопрос: почему высокообразованные и квалифицированные европейские исследователи так небрежно проходят мимо культуры викингов, удостаивая их в своих работах лишь кратких, словно походя сделанных замечаний? Интересно и то, почему ученые-историки с такой настойчивостью ставят перед читателями сугубо семантический вопрос о том, считать ли викингов «цивилизацией»? Эту ситуацию можно объяснить, только если признать, что в европейской науке существует давнее предубеждение, корни которого уходят в традиционные представления об истории древней Европы.

Каждому европейскому школьнику начиная с младших классов внушается постулат о том, что Ближний Восток является «колыбелью цивилизации» и что первые цивилизации, возникшие в Египте и Месопотамии, взросли в плодородной долине Нила и в междуречье Тигра и Евфрата. Отсюда цивилизация распространилась на Крит и в Грецию, затем достигла Рима и лишь впоследствии коснулась варварских народов Северной Европы.

Как жили и чем занимались эти самые варвары в ожидании прихода цивилизации, никому известно не было; впрочем, и сам по себе этот вопрос не слишком часто поднимался в науке. Усилия исследователей были направлены на то, чтобы изучить и проанализировать процесс их окультуривания, который покойный Гордон Чилд впоследствии обозначил как «просвещение европейского варварства посредством восточной цивилизации». Современные ученые в основном придерживаются той же точки зрения, что и их древнеримские и древнегреческие предшественники. Джеффри Бибби пишет: «История Северной и Восточной Европы рассматривается с позиции Запада и Юга; при этом ученые никак не могут считаться свободными от тех предубеждений, что свойственны людям, считающим себя цивилизованными и рассматривающим исследуемые народы как варварские».

Если исходить из вышеуказанной точки зрения, то скандинавы, будучи, несомненно, географически наиболее удалены от источника цивилизации, совершенно логично считаются народами, которые восприняли ее последними; поэтому скандинавские народы неизменно представляются исследователями как последние варвары, болезненная заноза в боку Европы, изо всех сил пытающейся впитать древнюю мудрость и цивилизованность Востока.

Проблема заключается в том, что традиционные представления о прошлом Европы подверглись серьезнейшему пересмотру буквально за последние пятнадцать лет. Развитие абсолютно точного с физической точки зрения радиоуглеродного метода датировки полностью разрушило существовавшую долгое время в неизменном виде историческую хронологию. Ревизии подверглись представления о направлениях и времени распространения многих достижений цивилизации. Сегодня уже не подлежит сомнению, что древние европейцы возводили огромные мегалитические сооружения, в первую очередь гробницы, еще до того, как в Египте начали строить пирамиды. Стоунхендж старше, чем микенская цивилизация. Металлургия и металлообработка появились в Европе раньше, чем металлы стали обрабатывать и применять в Греции и Трое.