Андрей Круз - Мертвый Лерой Страница 2

Несмотря на то, что это центр, район был обшарпанным и потреханым, населенным самой разноцветной публикой, хотя и просто белых хватало. Живописным его было тоже трудно назвать, так что гулять по нему не хотелось. Да и некогда было.

Как бы то ни было, у меня появился адрес, с адресом я сменил водительское удостоверение с аризонского на калифорнийское, а уже с ним смело направился в "Академи Секьюрити Трейнинг", которая, как выяснилось, принадлежала тому самому мужику, который распоряжался всем движением грузовых конвоев от Киркука до Багдада, и в которых мы с Джо катались.

Сорок часов занятий принесли мне лицензию "частного патрульного оператора" и разрешения на открытое ношение оружия, а после того, как к этому добавился курс скорой помощи, курс обращения с перечным баллончиком, дубинкой и дополнительный курс стрельбы, я стал обладателем лицензии уже телохранителя, с разрешением на скрытное ношения пистолета сорок пятого калибра. В меньшем калибре смысла не было, потому что в "апельсиновом штате" под запретом магазины больше чем на десять патронов. Так что, "если собираешься сделать в ком-то дыру – сделай ее большой". И получив этот самый "пермит", я направился в магазин и долго прицениваясь, а потом так же долго торгуясь, купил себе "Глок 21" с позорными калифорнийскими магазинами. После чего позвонил по указанному мне номеру и сказал о том, что готов работать.

Человек на террасе пентхауса отошел от бортика, но вскоре вернулся, неся в руках широкий массивный стакан, до верху набитый кубиками льда, среди которых плескалась рубиново-красная жидкость.

– Твое здоровье, Лерой, – сказал человек, вновь перегибаясь через перила и немного отпив. – Даже не ожидал, что ты "кампари" любишь. У меня к нему тоже слабость. Не, я знаю, что нажираться им нельзя, похмелье так скрутит, что "му" сказать не сможешь, но вот… люблю. За это тебе, Лерой, мое большое человеческое спасибо. Там еще две бутылки осталось, так что мне пока хватит, спасибо.

Мертвец на балконе стоял молча, глядя на человека наверху тупым и невероятно злобным взглядом, но того это трогало очень мало.

– Лерой, а вот хочешь я угадаю, – продолжал человек, покачивая стаканом, так что кубики льда позвякивали. – Ты ведь белым хотел всегда быть, так? Ты ведь понимал, что такой как ты "гангста", блять, это все равно второй сорт, верно? Отсюда все твои черные понты, от зависти. Ты ведь поэтому меня и нанял, потому что сам себе доказывал, что ты круче, а белый мужик у тебя в прислуге будет шуршать, так? Ты не отнекивайся, я тебя насквозь вижу. А знаешь как расколол окончательно, а? Не знаешь?

Человек наверху с видимым удовольствием отпил из запотевшего стакана, затем снова перегнулся через перила.

– Лерой, а у тебя вся порнуха в твоем шкафчике с белыми девками. Ага, вот так, нашел я твои тайны детские, сам теперь смотрю. А что мне еще остается, а? Пока на тебя, урода, работал, на личную жизнь времени вообще не оставалось, так бы сам здесь с дамой сидел, куда веселей было бы. А так только ты один, собеседник, бля.

Допив "кампари", человек выплеснул остатки и лед из стакана на мертвеца. Тот дернулся от неожиданности, замычал и потопал неуклюже в дальний угол балкона. А человек медленно, никуда не торопясь, явно наслаждаясь солнцем, пошел вдоль ограждения террасы. С высоты тридцатого этажа был хорошо виден широкий бульвар Уилшир чуть не на всю его длину. Стоящие у тротуаров машины, сбившаяся в неряшливую кучу пробка на перекрестке, и множество ходячих мертвецов, стоящих и лежащих в тени домов, или тупо бредущих куда-то по одним им ведомым делам. Живых не было. Нигде, ни на улице, ни в окнах домов. Мертвый город, убитый и теперь разлагающийся. Казалось, что запах мертвечины поднимается даже сюда, на такую высоту. А может и не казалось, а так и было.

Работу мне предложили на следующий день после звонка. Я заехал в контору и толстая девица на респшене просто передала мне конверт с адресом и телефоном, а также краткой припиской: "Требуется водитель-телохранитель". Никаких излишков вроде личной встречи с боссом и какого-то напутствия не было. Звони и все. Ну я и позвонил. А затем сел в машину и поехал куда сказали, а если конкретно, то в офис адвокатской компании "Эрвин Коган и Джексон, советники права", что расположился в Беверли Хиллз, на девятом этаже здания из белого камня и зеленого стекла на пересечении бульвара Уилшир и Кэнон драйв. Чрезвычайно деловитая девушка латиноамериканской внешности, с зачесанными в хвост блестящими волосами и в очках в квадратной черной оправе, приняла у меня пакет с документами и попросила подождать, показав на низкий и широкий кожаный диван у стены. Возле дивана стоял кулер для воды и я не отказал себе в удовольствии выпить стаканчик – жара на улице стояла уже совсем не весенняя даже для жаркой Калифорнии.

Ждать пришлось минут тридцать, принять меня никто не торопился. Затем девушка в очках окликнула меня и направила в кабинет того самого Эрвина Когана, именем которого компания и называлась. Он оказался маленьким и плешивым человеком в дорогом костюме, сидящем в роскошном кабинете,и из этого кабинета блюдущего интересы своих клиентов, включая моего будущего нанимателя. Коган, успевший просмотреть мои бумаги, устроил мне настоящий допрос, но чего-то подобного я и ожидал, так что на вопросы отвечал честно, хоть и коротко. Он уделил мне не меньше получаса своего драгоценного времени, из чего я сделал вывод, что мой наниматель – один из тех, кто действительно позволяет Эрвину Когану занимать такой офис в таком месте и покупать такие костюмы.

Попутно я, наконец, толком узнал, кто будет моим настоящим нанимателем – Лерой Ле Бон, владелец студии звукозаписи "Саут Эл-Эй Рекордз" и промоутер чуть ли не половины звезд стиля "гангста-рэп" – американского аналога самой подзаборной нашей блатоты. Я вспомнил, что в миру эго называли больше "Пимп Лерой". Не могу сказать, что это привело меня в восторг, хотя кличка "сутенер", или "пимп", у черных была даже почетной. Я и черных недолюбливал, особенно в этих краях, и рэп на дух не переносил, а уж дельцов от него, которых так любили показывать по телевизору за кричащий "пимп-стайл" и чуть не позолоченные машины, уж тем более. Но выбора мне никто особого не предоставил.

Разговор закончился очередной бумажкой с адресом здесь же, на бульваре Уилшир, и предложением прибыть по этому адресу или прямо сейчас, или завтра с утра пораньше. Я предпочел время не тянуть, а направился туда сразу, благо недалеко.

Мой "бронко" в очередной раз продемонстрировал свою аризонскую неотесанность блестящим и дорогим машинам на бульваре, притерся к тротуару возле парадного подъезда здания высотой этажей так в сорок – классического "кондо" для тех, у кого что-то бренчит в карманах.