Энн Бишоп - Дочь крови Страница 2

— Она идет.

Сначала собравшиеся даже не осознают, что я заговорила. Когда слова наконец достигают их сознания, поднимается вихрь сердитых выкриков.

— Тупая сука! — кричит кто-то из лордов. — Скажи мне лучше, с кем сегодня я окажусь в постели!

— Какое это имеет значение? — отвечаю я. — Она идет. Королевство Террилль будет разорвано на части собственной жадностью. Те, кто выживут, послужат ей, но выживут немногие.

Я начинаю скользить по краю пропасти. Слезы разочарования катятся по щекам. Еще рано. Святая Тьма, слишком рано. Я должна сказать все.

Деймон опускается рядом со мной на колени, накрывая мои руки своими. Я говорю только для него и с ним и, через него, с Люциваром.

— Кровь Террилля презрела старые пути и смеется над тем, что мы есть. — Я жестом указываю на тех, что правят сейчас. — Они извращают и искажают нашу суть, чтобы им было удобно. Носят маски, лицемерят. Они носят Камни Крови, но не понимают, что значит принадлежать к Крови. Они говорят, что чтят Тьму, но это ложь. Они не чтят ничего, кроме своих собственных амбиций. Люди Крови были созданы для того, чтобы стать хранителями Королевств. Поэтому нам была дана сила. Поэтому мы происходим и вместе с тем отделены навеки от простых людей, живущих в каждом Крае. Извращение, искажение того, что мы есть, больше не должно продолжаться. Наступит день, когда долг придется уплатить, и тогда Кровь ответит за то, во что превратилась.

— Терса, те, кто у власти, — тоже люди Крови, — грустно произнес Деймон. — Кто останется, чтобы вернуть этот долг? Ублюдки-рабы вроде меня?

Я скольжу вниз. Ногти впиваются в его ладони, но Деймон не отстраняется. Я понижаю голос. Теперь ему приходится напрягать слух, чтобы услышать мои слова.

— У Тьмы очень, очень долгое время был Князь. Но теперь грядет Королева. Могут пройти десятилетия, даже века, но она идет. — Я киваю в сторону лордов и леди, сидящих за столами. — К тому времени они обратятся в прах, но ты и эйрианец останетесь и будете служить ей.

Его золотистые глаза наполняются раздражением и разочарованием.

— Какая еще Королева? Кто идет?

— Живая легенда, — шепчу я. — Мечта во плоти.

Потрясение, на мгновение промелькнувшее на его лице, сменилось отчаянной, яростной жадностью.

— Ты уверена?

Комната превратилась в крутящийся вихрь теней. Теперь я четко видела только Деймона. Он — единственное, что мне сейчас нужно.

— Я видела ее в спутанной паутине, Деймон. Я видела ее.

Я слишком устала, чтобы цепляться за реальный мир, но все равно отказываюсь отпускать его руки. Мне нужно сказать еще одну вещь.

— Эйрианец, Деймон.

Он бросает быстрый взгляд на Люцивара:

— А что насчет его?

— Это твой брат. Вы оба сыновья одного отца.

Я больше не могу сдерживаться и ныряю в безумие, которое зовется Искаженным Королевством. Я падаю, лечу в пропасть среди осколков собственной сущности. Мир вращается и трескается. В его частичках я вижу тех, кто некогда были моими Сестрами, идущих мимо столов, перепуганных и целеустремленных, и рука Деймона тянется вперед и, словно случайно, разбивает хрупкую раму моей спутанной паутины.

Невозможно заново сплести спутанную сеть. Черные Вдовы Террилля могут потратить на это многие годы, но все их попытки ни к чему не приведут. Это будет уже не та сеть, и никому не суждено увидеть то, что вижу я.

В сером мире надо мной я слышу, как захожусь в безумном смехе. Подо мной расступается пропасть, часть бескрайней Тьмы. Я снова слышу безумный хохот, полный радости и боли, гнева и торжества.

Грядет не просто еще одна ведьма, мои глупые Сестры, но Ведьма.

Часть первая

Глава 1

Люцивар Яслана, эйрианец-полукровка, наблюдал за тем, как охранники тащат всхлипывающего мужчину к лодке. Он не чувствовал жалости к приговоренному человеку, лидеру подавленного восстания рабов. В Крае под названием Прууль сочувствие было роскошью, которую не мог себе позволить ни один подневольный человек.

Люцивар отказался участвовать в восстании. Предводители были хорошими людьми, но им недоставало силы, отваги — а то и просто мозгов, чтобы сделать то, что нужно. Вид крови не приносил им удовольствия.

Он не участвовал. Но Зуультах, Королева Прууля, наказала его вместе с остальными.

Тяжелые оковы на шее и запястьях уже стерли кожу до мяса, а спина пульсировала от ударов плетью. Он расправил свои темные, кожистые крылья, пытаясь облегчить боль.

Охранник тут же ткнул его дубинкой, а потом трусливо отступил, услышав злобное шипение.

В отличие от взглядов других рабов, неспособных скрыть отчаяние или страх, в золотистых глазах Люцивара не отражалось никаких чувств.

Охранники тем временем запихивали всхлипывающего человека в старую одноместную лодку. Она давно отплавала свое, и выходить в море на таком судне было бы безумием — в прогнивших бортах зияли дыры, которые в данном случае были весьма кстати.

Приговоренный был невысокого роста и выглядел полумертвым от голода. Но, несмотря на это, потребовались усилия шести охранников, чтобы запихнуть его в лодку. Один из них щедро размазал свиной жир по половым органам мужчины, а затем начал задвигать деревянную крышку. В ней имелись отверстия для головы и рук. Как только запястья пленника оказались надежно привязаны к железным кольцам на внешней стороне борта лодки, деревянная крышка со щелчком встала на место, и теперь только стражники могли убрать ее.

Один из них задумчиво изучил взглядом связанного и с притворным беспокойством покачал головой. Повернувшись к другим, он сказал:

— Эх, надо бы накормить его в последний раз перед отправлением.

Стражники рассмеялись. Пленник принялся звать на помощь.

Один за другим охранники принялись осторожно запихивать еду в рот несчастного, а затем загнали остальных рабов в сараи, служившие им жильем.

— Сегодня вам предстоит немного развлечься, парни! — со смехом крикнул один из стражников. — Вспомните о нем в следующий раз, когда решите самовольно оставить службу у леди Зуультах.

Люцивар оглянулся через плечо, но тут же отвел взгляд.

Привлеченные запахом еды, в зияющие на бортах лодки дыры проворно пробирались крысы.

Обреченный человек закричал.

Облака заслонили луну. Серые тучи скрыли ее свет. Мужчина в лодке не шевелился. Его колени сбиты в кровь — он колотил ими по крышке, тщетно пытаясь отогнать крыс. Голосовые связки сорваны от крика.

Люцивар опустился на колени за лодкой, двигаясь медленно и осторожно, чтобы приглушить звяканье цепей.