Аллан Джонс - Мертвая петля Страница 2

Все это не предвещало ничего хорошего. Дэррил даже отказался выйти из машины.

— Вот-вот хлынет дождь как из ведра! — сказал он. — Я подожду вас здесь.

Друзья так и оставили его там сидеть, уткнувшись в книгу про крестоносцев.

Эта заброшенная полоска земли находилась сравнительно недалеко от города, почти на окраине. В отличие от Реган и мальчиков Фрэнки прожила в Личфорде всю жизнь, и не только она сама, но и ее родители и родители родителей. Ее бабушка была маленькой девочкой, когда эта пустошь содрогалась от рева истребителей и взрывов бомб в те далекие и ужасные, немыслимо ужасные годы Второй мировой войны.

Все это было очень и очень давно. Насколько могла вспомнить сама Фрэнки, старый аэродром никогда не использовался. Несколько лет назад, еще до школы, она играла там с другими своими сверстниками, но с тех пор больше не бывала за оградой из колючей проволоки. И неизвестно еще, очутилась бы она тут вообще когда-нибудь, если бы не домашнее задание, которое миссис Тинкер дала им на летние каникулы.

Уже несколько лет миссис Тинкер руководила в школе Св. Колумба археологическим кружком. Из всех немногочисленных участников этого кружка наибольшим энтузиазмом отличались Фрэнки, Джек, Том и Реган. Они и подружились на этой почве. Четверка друзей с восторгом бралась за самые сложные задания, делала потрясающие открытия и одновременно переживала много опасных, страшных приключений.

Но в этот день, превратившийся из солнечного и яркого в серый, угрюмый и мокрый, у Фрэнки и ее друзей появилось ощущение, что на сей раз их не ждет ничего особенного.

Нельзя сказать, что их не заинтересовало летнее задание. Миссис Тинкер попросила членов кружка выяснить все, что только удастся, про жизнь в Личфорде с 1939–го по 1945 год, когда шла война с нацистской Германией. Джек, Фрэнки, Том и Реган выбрали для себя Личфорд-Грин, аэродром, входивший в 11–ю группу — так назывались эскадрильи Королевских военно-воздушных сил, которые базировались на юге Англии и приняли на себя удар всей мощи нацистской авиации с июля по октябрь 1940 года, во время знаменитой «битвы за Британию».

— Ладно, ступай и щелкай свои снимки, — великодушно разрешила Тому Реган. — Обещаю больше тебе не мешать. — Она с сомнением оглядела мокрое от дождя летное поле. — Хотя мне вообще непонятно, что тут можно нащелкать. Ну, щелкнешь два-три раза, и достаточно.

— Я продумываю композицию фотографий, — недовольно пробормотал Том, поворачиваясь, чтобы уйти. — Я не щелкаю, сколько раз можно тебе повторять!

Реган рассмеялась.

— Ладно, ладно. Только все равно со стороны все выглядит так, как будто ты именно щелкаешь. — Она повернулась к Фрэнки. — Когда ты сказала нам про этот старый военный аэродром, я вообразила всякие там старые и ржавые самолеты и все такое прочее. Я и не думала, что ты имела в виду только эти непонятные сарайчики.

Засунув руки глубоко в карманы, она поплелась за Томом.

— Как жалко, что у нас нет металлоискателя, который обещал нам Дэррил, — тогда по крайней мере у нас был бы шанс выкопать хоть что-то мало-мальски интересное. — Она ухмыльнулась через плечо шедшим вслед за ней Фрэнки и Джеку. — Например, неразорвавшуюся бомбу. Вот это было бы суперкруто!

— Особенно если бы она взорвалась тут же на месте. Посмотрел бы я тогда на тебя, — пробурчал Джек. — Кстати, Дэррил все еще уверен, что сумеет достать его для нас.

— Он ведь к тому же пытается устроить нам экскурсию на старом самолете, — напомнила американке Фрэнки. — Это будет просто класс. Я никогда даже и не видела бипланов.

— Да нет, я не хочу сказать о нем ничего плохого, — принялась оправдываться американка. — Дэррил мне действительно нравится — хороший парень и все такое, но вот только я лично поверю, что он действительно устроил нам эту экскурсию, когда залезу в самолет.

Их девятнадцатилетний приятель Дэррил — выпускник школы Св. Колумба и один из основателей археологического кружка — был личностью неординарной. Он много помогал им и прежде, и тем не менее не производил впечатление человека — во всяком случае, на взгляд Реган, — обладающего необходимыми контактами, чтобы устроить такой полет.

— Нужно в него верить, — сказал Джек. — Он нас еще никогда не подводил.

— Что ж, будем надеяться, — сказала Фрэнки. — Наша работа получится просто блестящей, если мы сумеем приложить к ней несколько аэрофотоснимков того, что осталось от аэродрома. — Она взглянула на Джека. — Кстати, мы можем сделать пару сравнительных снимков — что было и что осталось. Примерный план аэродрома в годы войны, рядом фотоснимок его нынешнего облика. Миссис Тинкер просто до потолка подпрыгнет.

Реган засмеялась:

— Если только наш великий фотограф не уронит с аэроплана свой фотоаппарат, когда будет щелкать свои высокохудожественные снимки.

Том тем временем дотопал до дальнего края широкого летного поля и теперь суетился и фотографировал маленькое кирпичное сооружение с плоской бетонной крышей — полуразрушенное бомбоубежище.

Реган побежала к нему.

— Эй, Том! — закричала она во все горло. — Хочешь, мы привяжем тебя к брюху аэроплана, чтобы ты делал снимки с высоты птичьего полета? Хочешь?

— Отстань! — огрызнулся на американку Том. — Ничуточки не смешно!

Фрэнки и Джек пересекли широкую полосу изъеденного трещинами, местами раскрошившегося бетона — одну из трех взлетно-посадочных полос. Из трещин выглядывала жесткая трава. Природа вновь брала свое и одерживала верх над творением человеческих рук. Теперь ребята стояли почти в центре аэродрома. Джек медленно поворачивался и старался представить, как все тут было в те далекие военные годы.

По траве пробежал странный ледяной ветерок. Фрэнки убрала с глаз золотистую челку и взглянула наверх. Черная туча прожигала огненными вспышками дорогу по небу, опаляя воздух и бросая вниз густую тень, подползавшую к ним все ближе и ближе. Водянистый диск солнца, который иногда прорисовывался сквозь мглистый покров, окончательно исчез. Дождь налетал шквальными порывами.

— Мило, — пробормотала девочка и, втянув голову в плечи, ускорила шаг, догоняя Реган и Тома.

Джек понурившись плелся за ней. Место это ему не нравилось. Над ним висело страшное горе. И он это чувствовал. Одиночество и безнадежное отчаяние. Они пронизывали воздух, травы, бетон, витали вокруг. От их пронзительности перехватывало дыхание.

Теперь уже дождь лил непрестанно. Когда к ней приблизились друзья, Реган поежилась и запахнула куртку плотней.

— Как я ненавижу дождь, — проворчала она. — Особенно вот такой, холодный, типично английский. — Она тряхнула головой. — Вам, ребята, еще должны приплачивать за вредность, раз вы всю жизнь живете в таком жутком климате.