Рэймонд Уильямс - Гробовщики Страница 2

В конце концов он добрался до места — могилы доктора Джона Уильямса Эдмундса. Здесь он снял пальто, аккуратно повесил его на ограду, вынул из кармана свечу, зажег ее и взялся за лопату.

Довольно долго он копал желтую глинистую землю, пока лопата его не наткнулась на что-то твердое и задребезжала. Он довольно улыбнулся, тыльной стороной ладони вытер пот со лба и решил, что пора немного передохнуть. Он чувствовал, что хорошо поработал. Копать ему приходилось на ощупь, так как при таком тумане, сжимающем его плотным кольцом, свеча была практически бесполезна. И все-таки он быстро добрался до гроба. А теперь уже ничего не стоит взломать крышку благодаря тому, что он предусмотрительно ввернул короткие шурупы. Быстренько сунув в карман часы и кольцо, он выберется из этой противной скользкой ямы, забросает ее землей и пойдет домой. Он будет разглядывать свои «трофеи», восхищаясь ими.

Сэмюель счистил остатки земли с крышки гроба, затем втиснул лопату в щель между крышкой и гробом. Ловким и сноровистым движением, которое приобретается только годами практики, он рывком, с треском приподнял крышку, и шурупы покатились в разные стороны. Он наклонился и прощупал рукой туманную темноту. Пальцы наткнулись на мокрую скользкую кожу, и он понял, что это лицо. Пальцы поползли вниз, по ряду пуговиц на жилете, разбрасывая по пути крошечных извивающихся червячков. Холодная металлическая цепочка остановила его руку, и через секунду цепочка и часы уже покоились в его собственном кармане. Теперь надо снять кольцо, подумал он, и потянулся в сторону руки. Он коснулся мокрой кожи мертвеца, задев тем самым нечто змееподобное, выскользнувшее из-под пальцев. С мягким стуком оно шлепнулось на дно гроба.

А, вот оно — его пальцы приблизились к холодному кольцу и потянули за него, но тщетно. Он сжал пальцы доктора и понял, что они распухли. Проклиная мертвеца, он потянул его за руку, ухватил ее своей левой рукой, а палец с кольцом — правой, а затем резким движением начал толкать палец в разные стороны и одновременно вращать его. С хрустом кость переломилась, и после некоторых усилий Сэмюель оторвал палец от руки. Кольцо оказалось в кармане рядом с часами, а палец был заброшен обратно в гроб.

Он выпрямился, подтолкнув крышку ногой, положил ее на место, затем выбросил лопату из ямы на поверхность. Ухватился за края могилы и начал выкарабкиваться из нее. Густая, липкая грязь облепила его руки, забилась между пальцами, как будто хотела помешать ему выбраться. Но, в конце концов, подпрыгивая и отчаянно цепляясь за края, он сумел преодолеть и это. Затем он закопал могилу, собрал вещи и исчез в темно-густом тумане, который поглотил его.

Спустя неделю после своего ночного «подвига» пьяный Сэмюель веселился в «Трех колокольчиках». В действительности, он праздновал удачную продажу золотых часов и цепочки. У него была мысль продать и кольцо, но он передумал. Было в этом кольце что-то притягивающее и даже привораживающее. До сегодняшнего дня оно лежало у него дома, спрятанное вместе с часами. Продав часы, он примерил кольцо просто так, чтобы покрасоваться. Но оно крепко охватило его палец, так что он не смог его снять. Это само провидение, сказал он себе, кольцо предназначено ему.

— Эй, трактирщик! Мне еще, — выговорил он заплетающимся языком, поставив с грохотом высокую оловянную кружку с пивом прямо в пивную лужу.

Он тяжело навалился на крепкий деревянный прилавок, то приподнимая, то опуская брови, косясь на Сэлли, официантку, мутным взглядом, когда она принесла вновь наполненную пенящуюся кружку. Он как раз собрался выпить, когда заметил, что в таверну вошел Томас.

— Эй, там! Томас, мой приятель, что ты будешь пить?

Развернувшись своим громадным туловищем, Томас Картер направился к прилавку сквозь толпу, нетвердо стоящую на ногах.

— Пиво, — прогудел в ответ его низкий голос.

Вскоре оба они весело потягивали пиво, и даже Томас начал смеяться.

В течение всего вечера в то время, как взгляд Сэмюеля был прикован к плавным изгибам смуглых грудей Сэлли, склоняющейся над прилавком, счастливая улыбка постепенно сползала с уст Томаса. Его отяжелевшие веки непослушно опускались, но ясный взгляд был устремлен на нечто, что вспыхивало и ярко блестело зеленым светом на руке Сэмюеля. Он узнал кольцо. Сколько раз он смотрел на него, когда рука, носящая его, нежно перевязывала раны Томаса или подносила лекарство к губам его умирающей матери. Потом он оторвал взгляд от кольца и поднял его на Сэмюеля. Глаза его сузились, губы сжались в тонкую линию, но Томас подавил в себе гнев. Он решил подождать.

Когда подошло время закрытия, Сэмюель еле стоял на ногах. Пошатываясь и спотыкаясь, он вышел из таверны рука об руку с человеком в два раза выше себя ростом. Сэмюель смеялся и пел, но его спутник был молчалив.

— Ты что, Томас, мы пропустили поворот, ты пьян, как судья, — пьяно захихикал Сэмюель. Ему очень понравилось это сравнение.

— Нет, мы идем правильно, — голос Томаса был трезв. Он почти тащил на себе своего спутника по аллее.

— Нет! Нет! Нет! Послушай меня. Ты сомневаешься, Томас? — он опять развеселился. Но Томас уверенно продолжал свой путь, пока они не остановились у длинного низкого здания.

— Ты глупец, Томас, еще не время идти на работу. Это… — но он замолк на полуслове, когда увидел недобрый взгляд, каким на него взирал Томас.

Громадный кулак опустился на него, и, прежде чем сумел увернуться, он почувствовал сильный удар в лицо. С глухим стуком он шмякнулся спиной о пол. Огромная рука сгребла его за волосы, и не успел он понять, что происходит, как ощутил еще один мощный удар, как будто в желудок ему всадили пушечное ядро. И вновь он рухнул оземь. Кто-то потянул его вверх за плечо, и он этому подчинился, как вдруг голова его резко дернулась от безжалостного сокрушительного удара, и он провалился в темноту прежде, чем опять упал.

Приходя в себя, как будто возвращаясь из темного туннеля, Сэмюель Пил прищурился от яркого света. Он чувствовал головокружение и тошноту, а лицо его горело от боли. Он ощутил резкий рывок на пальце, что заставило его вздрогнуть от боли. Глаза его от удивления раскрылись шире, когда он увидел, что Томас пытается стащить с его пальца сверкающее зеленое кольцо.

Сэмюель попробовал отдернуть руку, но ему не удалось даже пошевелить ей. Как будто запястья были парализованы. Потом он увидел, что они были зажаты двумя тисками на рабочем столе Томаса. Какого черта он тут делал? И почему его руки так крепко зажаты? Неужели Том сошел с ума? А, оно приглянулось Томасу, вот в чем дело. Ему понадобилось это кольцо. Но у Томаса не было на это права. Ведь это его кольцо, и он его не отдаст.