Сергей Крикун - Кириллова загадка Страница 2

Ее ткани просочились ниже к лобной кости и двинулись вверх. Нежно, почти любовно она потянула на себя скальп, и он отошел — мягким, бескровным. Исследователь нагнулась вперед и открыла рот. Мускулы языка разошлись, пробираясь между капиллярами внутренней поверхности головы Искателя; сосочки блаженствовали в элегантном привкусе металла.

Она отпрянула, и язык спрятался за безупречными зубами. Темные десна поблескивали во мгле, а рубины изысканных булавок, натягивающих губы вокруг рта в извечный оскал, зардели алым пламенем. Настоящие ювелирные шедевры, небольшие иглы покрывали все ее тело в виде замысловатых узоров; кое-где — на темени, переносице, линии хребта и сосках — они пересекались, и в этом месте красовались булавки покрупнее. Веки женщины также были отведены назад и зафиксированы серебристыми кольцами, из-за чего глаза Исследователя носили отпечаток вечного удивления.

Пальцы поцеловали места соединения черепных костей, «швы», чья извилистость всегда завораживала Исследователя — словно безымянный каллиграф прошелся кистью по слегка желтоватой поверхности. В них крылась своя собственная загадка. Но вовсе не сложная.

— Ах! — шепнули кости и разошлись в стороны.

По подбородку Исследователя скользнула струйка прозрачной жидкости. Она смахнула ее и, как смогла, улыбнулась — рубины засветились ярче. Вот оно — то, чего она так долго ждала! Перед ней во всей красе открылась настоящая тайна.

Кирилл продолжал корпеть над шкатулкой. И хотя глаза были плотно закрыты, его разум видел и чувствовал — он рассматривал узоры головоломки. Рассматривал до тех пор, пока они не затмили все остальное, не стали его вселенной — они наплывали на него, увеличиваясь в размерах, до тех пор, пока он не просочился сквозь переплетения золотистых нитей. В лицо ему пахнуло стерильным ветром, сквозь который просачивались запахи крови и разложения. Ощущая себя никчемной соринкой, Кирилл проваливался все ниже и ниже.

Женские пальцы, тонкие и длинные сами по себе, вытянулись и распластались на поверхности твердой мозговой оболочки. Другая рука сделала возле кончиков пальцев небольшие разрезы; мышцы заструились внутрь. Когда оболочка по всему периметру была отсоединена, Исследователь развернула ее, словно цветочные лепестки. Стандартная рутина: пальцы методично прощупывали самые тонкие места в паутинной и сосудистой оболочке, просачивались внутрь и нежно отслаивали их.

Закончив работу, Исследователь выпрямилась на несколько минут. Бескостные руки повисли вдоль мерцающего тела, словно два алых щупальца — постепенно они впитали кровь и обрели изначальный сероватый оттенок. Тут она различила мелкий цокот и поняла, что от нетерпения у нее застучали зубы. Она и так оттянула удовольствие настолько, насколько можно. Пора приступать.

Мускульные ткани рук опутали извилины мозга, словно капилляры. Они заползали во все укромные места, пытаясь решить загадку этого разума. До сих пор это удавалось ей довольно легко, все прочие хотели только одного: извращенный секс, наркотические грезы, богатство… Все одно и то же. Но этот случай был особым.

На некоторое время Исследователь забылась в поисках и, посмотрев вниз на работу своих рук, увидела, что погрузила их в мозг едва ли не по самые кисти. Сложно сказать, как долго она копалась в голове этого человека, жонглируя мыслями, перебирая нейронные цепочки, ощупывая желания, забиваясь в дальние углы к чудовищам, что живут в темноте.

Да, он и вправду особый случай.

Отрепетированными до механизма действиями она отсоединила мозг и вынула его из черепной коробки — извилины размотались и повисли в руках Исследователя дохлым спрутом; лишь некоторые «щупальца» упрямо топорщились по углам.

Она вышла из камеры Поисков и, петляя бесконечными закоулками Лабиринта, нашла свободную комнату. В ее центре возвышалась призма из застывшей магмы; к потолку от нее подымались частицы, похожие на пыль в лунном свете. Исследователь бережно поместила в луч света распутанный мозг, и пылинки облепили его — он застыл, словно музейный экспонат в луче подсветки.

Кирилл заметил, что шкатулка пропала. Он оглянулся, но со всех сторон, то проступая, то теряясь во тьме, виднелись только ее узоры. Порой между ними проскальзывала молния.

Удивительно, но его чувства оставались предельно спокойны — ничто не било тревогу, не было даже легкого волнения. Кирилл улыбнулся своей апатичности и в следующий же миг похвалил себя хоть за эту реакцию.

Тем временем странные запахи усилились, стали гуще, но отвращение не пришло — дух тлена был сухим, древним. Узоры отступили вдаль, и мгла рассеялась в тот самый момент, как его босые ноги коснулись прохладного мрамора. Прямо перед ним виднелась арка дверного проема. В ней стояло существо. Явно антропоморфное. Возможно, когда-то оно было женщиной.

Возможно.

Искатель улыбнулся Исследователю — она в ответ слегка исказила гримасу и пропела голосом, похожим на звон колокольчиков на ветру:

— Кирилл.

— Знаете, я даже не удивляюсь, откуда вам известно мое имя.

— Хороший мальчик. В награду я подарю тебе настоящую загадку.

Булавки по углам ее рта вспыхнули алым.