Александр Дюма - Предводитель волков. Вампир (сборник) Страница 20

Кстати, на мельнице в Койолле жила красавица мельничиха, чей образ не был так уж безразличен Тибо, тем более в его новом положении.

Это была молодая вдова двадцати шести – двадцати восьми лет, свежая и упитанная, с хитрым и вызывающим взглядом.

Кроме того, она слыла самой богатой партией в окрестностях, ибо на ее мельницу всегда был спрос, и для Тибо, очевидно, это было куда более выгодно. Хотя в иные времена он никогда не осмелился бы даже грезить о богатой и красивой госпоже Поле.

Именно так звали мельничиху, и вот почему наше перо впервые выводит ее имя.

Та, которую так звали, впервые серьезно завладела умом нашего героя.

Он и сам удивился, почему раньше не подумал о мельничихе, и признался себе, что на самом деле порой думал, но без всякой надежды. Сегодня же, при покровительстве волка и обладая сверхъестественной силой, которую Тибо уже имел случай испытать, ему показалось совсем несложным отмести всех конкурентов и добиться своего.

Злые языки, правда, болтали, что мельничиха из Койолля злобная и сварливая. Но башмачник подумал, что, имея под рукой самого дьявола, он отнюдь не должен беспокоиться о духе зла – несчастном бесенке, который мог скрываться в теле вдовы Поле. Итак, с наступлением дня решено было отправиться в Койолль, ибо все видения, естественно, посещали его ночью.

Сеньор Жан проснулся с пением первой малиновки и почувствовал себя вполне оправившимся от вчерашнего недомогания. Он поднял своих людей ударами кнута и решил доставить тело Маркотта в замок Вез, но не возвращаться домой не солоно хлебавши, а отправиться поохотиться на кабана, словно ничего необычного с ним вчера не случилось.

Наконец к шести часам утра он покинул жилище Тибо, заверив последнего в своей признательности за радушное гостеприимство, оказанное в бедной хижине ему, его собакам и слугам, в знак чего поклялся забыть о мелких недоразумениях с башмачником.

Можно догадаться, что Тибо без всякого сожаления смотрел на удаляющегося сеньора, его собак и слуг.

После того как все уехали, он несколько мгновений созерцал свое разграбленное жилище, опустошенный ларь, поломанную мебель, пустое стойло, усыпанный осколками пол. Но он сказал себе, что это естественные последствия посещения знатного сеньора, да и будущее рисовалось ему слишком сияющим, чтобы надолго задумываться о происшедшем.

Он снял поношенную одежду, надел все самое лучшее, положил на последний кусок хлеба последний ломтик мяса козы, съел его, запил большим стаканом воды из источника и направился в Койолль.

Тибо вознамерился попытать счастья у госпожи Поле в тот же день.

Итак, он вышел из дома около девяти часов утра. Самая короткая дорога в Койолль шла по краю Уани и Писселе.

Но как могло случиться, что Тибо, знавший лес Виллер-Коттре, как закройщик знает выкроенные им карманы, как могло случиться, что Тибо свернул на дорожку, ведущую в Кретьяннель, что удлиняло путь на добрую половину лье?

Дело в том, что эта дорожка в Кретьяннель приводила его к тому самому месту, где он впервые увидел Анелетту, и пока разум вел его в Койолль, сердце влекло в сторону Пресьямона.

И впрямь, сразу за Ферте-Милон на обочине дороги он заметил красавицу Анелетту, резавшую траву для своих коз. Башмачник мог пройти незамеченным, и это было совсем просто, потому что девушка как раз повернулась к нему спиной. Но бес попутал его, и он пошел прямо к ней.

Она же, наклонившись, жала траву серпом, а услышав, что кто-то приближается, подняла голову, узнала Тибо и покраснела.

Она зарделась, и ее личико расплылось в радостной улыбке. Стало понятно, что этот румянец вовсе не от неприязни к Тибо.

– Ах! – сказала она. – Вот и вы. Этой ночью я все думала о вас и молилась.

Тибо вспомнил, что действительно видел во сне Анелетту, шествующую по небу со сложенными руками, в белом платье и с крыльями, как у ангела.

– А по какому поводу вы думали обо мне и молились за меня, прекрасное дитя? – спросил Тибо с непринужденным видом, какой мог принять только молодой вельможа двора какого-нибудь принца.

Анелетта посмотрела на него большими, небесного цвета глазами.

– Думала потому, что люблю вас, Тибо, – сказала она, – а молилась потому, что видела, что случилось с бароном Жаном и его доезжачим и в каком затруднительном положении из-за этого оказались вы… Ах! Если бы я только поверила сердцу, тут же бы прибежала вам помочь.

– Нужно было прийти, Анелетта. Вы бы застали развеселую компанию, уверяю вас!

– О! И вовсе не ради этого, господин Тибо! Мне хотелось бы помочь вам принять ее. Ой! А что это за кольцо у вас на пальце, господин Тибо?

И девушка указала на кольцо, которое Тибо получил от волка. Башмачник почувствовал, как по его телу пробежала дрожь.

– Это кольцо? – спросил он.

– Да, это кольцо.

Анелетта, видя, что Тибо мешкает с ответом, отвернулась и вздохнула.

– Наверняка подарок какой-то прекрасной дамы, – прошептала она.

– Ах, вот оно что! – подхватил Тибо с уверенностью опытного лгуна. – Вот вы о чем, Анелетта. Это ваше обручальное кольцо: я купил его, чтобы надеть вам на палец в день свадьбы.

Анелетта грустно покачала головой.

– Отчего бы вам не сказать правду, господин Тибо? – спросила она.

– Я и говорю правду, Анелетта.

– Нет.

И она покачала головой еще печальнее.

– Почему вы думаете, что я лгу?

– Потому что кольцо такое большое, что его можно надеть сразу на два моих пальца.

Действительно, палец Тибо был вдвое толще пальца девушки.

– Если оно слишком велико, мы отдадим его уменьшить.

– Прощайте, господин Тибо.

– Как «прощайте»?

– Так.

– Вы уходите?

– Ухожу.

– Почему же, Анелетта?

– Потому что я не люблю лгунов.

Тибо искал объяснений, которые успокоили бы Анелетту, и не мог найти.

– Послушайте, – сказала Анелетта со слезами на глазах, ибо сделала над собой усилие и не ушла, – если кольцо действительно предназначено мне…

– Анелетта, клянусь вам!

– Хорошо, тогда отдайте его мне. Оно будет храниться у меня, а в день нашей свадьбы я верну кольцо, чтобы вы отдали его освятить.

– Ничего лучше и быть не может, Анелетта, – заверил Тибо, – но я хочу видеть его на вашей милой ручке. Вы совершенно правильно упрекнули меня, что оно слишком велико для вас. Я иду сегодня в Виллер-Коттре. Мы хорошенько померяем ваш палец, и я отдам подправить кольцо господину Дюгэ, ювелиру.

Улыбка вновь появилась на губах Анелетты, и слезы на ее глазах высохли. Она протянула свою маленькую ручку Тибо. Тот на секунду задержал ее в своих руках, потом поцеловал.

– О! – воскликнула Анелетта. – Не целуйте мне руку, господин Тибо, она не так красива.