Уильям Блэтти - Экзорсист Страница 20

— Право, не знаю, что вы думаете обо мне, — медленно начала она. — Многие связывают мое имя со спиритизмом, и совершенно напрасно. Дар ясновидения у меня, безусловно, есть, и я знаю об этом. Как, впрочем, знаю и то, что он не имеет абсолютно никакого отношения к оккультизму. Более того, сама я воспринимаю его как нечто вполне естественное. Видите ли, я — католичка, верю в Бога и убеждена в том, что человек живет в двух совершенно разных мирах. Окружающий нас материальный мир существует во времени. Мир иной, лишь изредка являющийся в видениях избранным — уродцам вроде меня, — живет в вечности. Там будущее есть в настоящем. Когда я отсюда заглядываю в него, мне кажется, все, что я вижу там, ждет нас где-то впереди. Но нет: там все это есть одновременно — всегда. Впрочем, кто знает. Может быть, я ошибаюсь, и мне просто везет на какие-то удивительные совпадения. — Миссис Перрин пожала плечами. — Но мне кажется, повторяю, что в этой способности моей нет ничего сверхъестественного. Что же касается мира оккультного… — Она умолкла, затем заговорила, тщательно подбирая слова, — то это совсем другое дело. Я всегда старалась держаться подальше от таких вещей и по сей день считаю, что баловство с необъяснимыми явлениями — дело крайне неблагоразумное. К таким вот опасным играм я отношу и игру с планшеткой.

До сих пор Крис считала Мэри Джо женщиной несгибаемой воли. Но теперь та вся вдруг как-то тревожно съежилась.

— Ну что вы, — улыбнулась Крис, подбадривая ее, а в основном — себя. — Вы разве не знаете, почему движется планшетка? Рука управляется подсознанием, только и всего.

— Вполне возможно, — тихо ответила миссис Перрин. — Не исключено, что вы правы, и все тут — результат внушения. Но в общей массе бесчисленных этих историй о сеансах, планшетках и так далее неизменно проглядывает намек на некую потайную дверь, которую приоткрывает для себя человек. Нет, не в мир духов, конечно, — в это нам с вами верить не обязательно, — а хотя бы именно в то, что вы именуете подсознанием. Не знаю. Могу сказать только одно: происходят при этом странные вещи. И психиатрические больницы мира переполнены энтузиастами оккультных явлений.

— Вы это серьезно?

Наступила тишина. И вновь из темноты мерно и монотонно зажурчал голосок.

— Вы знаете, Крис, было это в 1921 году. Жила в Баварии одна семья — фамилии не помню, хотя при желании детали можно было бы восстановить по газетам. Их было одиннадцать человек. Так вот все они — одновременно! — сошли с ума при попытке провести у себя сеанс. Безумцы устроили в доме оргию, принялись поджигать мебель и добрались уже до трехмесячного младенца одной из младших дочерей, когда в дом ворвались соседи и предотвратили убийство. Все семейство кончило жизнь свою в сумасшедшем доме.

— О боже! — выдохнула Крис. Фигура капитана Гауди в воображении ее стала приобретать зловещий оттенок. “Значит, все-таки, психическое заболевание… Да-да, что-то в этом есть.” — Я так и знала — сразу нужно было вести ее к психиатру!

— Да что вы, бог с вами! — Миссис Перрин шагнула наконец из темноты на свет. — Не обращайте вы на меня внимания, не слушайте никого, кроме своих врачей. Это с будущим у меня все в порядке; в настоящем же — брожу как в потемках! — Мэри Джо бодро улыбнулась и принялась шарить у себя в сумочке. — Ну и где же мои очки, хотела бы я знать?.. Вот видите, опять я их куда-то засунула… Вот где они, оказывается. — Она вынула очки из кармана пальто, нацепила их на нос и устремила взгляд куда-то под самую крышу. — Какой же все-таки дом у вас милый. Тепло от него так и исходит.

— Ну слава богу. Я уж думала, вы скажете, в нем завелась нечистая сила.

Мэри Джо пристально на нее посмотрела.

— Зачем же стала бы я говорить вам такое?

Крис вспомнила о своей подруге, известной актрисе, которая продала дом в Беверли Хиллз потому лишь, что возомнила, будто в нем поселился полтергейст.

— А что еще ждать от людей вашей профессии? Ну, не обижайтесь, я пошутила. Дом действительно очень милый, — продолжала миссис Перрин как ни в чем не бывало. — Мне, кстати, не раз приходилось бывать здесь и раньше.

— Да что вы?!

— В добрые старые времена тут жил один мой знакомый адмирал. Мы с ним до сих пор переписываемся. Беднягу опять, кажется, спустили на воду. Даже не знаю, представьте, по ком я скучаю больше; наверное, все же по дому. Что ж, остается надеяться на то, что вы меня еще сюда пригласите.

— С огромным удовольствием, Мэри Джо, правда! Вы — удивительная женщина!..

— Во всяком случае, не из пугливых, это уж точно.

— Послушайте, позвоните мне, а? Очень вас прошу. На следующей неделе, ладно?

— Обязательно. Мне бы очень хотелось знать, как пойдут дела у вашей дочери.

— Номер мой у вас есть?

— Да, дома где-то, в записной книжке.

“Что-то не так… Что же?” — лихорадочно соображала Крис. В голосе миссис Перрин определенно прозвучали странные нотки.

— Ну что ж, спокойной ночи. И еще раз спасибо за чудесный вечер. — Не успела Крис рта раскрыть, как миссис Перрин быстро повернулась и зашагала к машине.

Несколько секунд Крис глядела ей вслед, наконец закрыла парадную дверь. Тяжелая усталость навалилась на нее в ту же секунду. “Да уж, вечер чудесный был… не то слово…”

Крис вернулась в гостиную и склонилась над ковриком; Уилли, стоя на коленях, пыталась начесать ворс на большом мокром пятне.

— Уксусом свожу, — буркнула она, — второй раз уже.

— И сводится?

— Может быть, сейчас… Посмотрим.

— Сейчас все равно не поймешь. Нужно ждать пока высохнет. — Крис внутренне рассмеялась: “Ценное замечание. Глубокая мысль… Слушай, давай-ка спать, а?…” — Ладно, Уилли, оставь так пока. Спать давно пора.

— Нет, я закончу.

— Ну, как знаешь. Спасибо тебе за все. И спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мадам.

Пошатываясь, Крис стала подниматься по лестнице.

— Кстати, мясо получилось чудесное. Все были в восторге.

— Благодарю вас, мадам.

Крис заглянула к Риган: девочка крепко спала. Она вспомнила о планшетке: выбросить? Или спрятать? “Перрин-то, Перрин как темнить начала…” В любом случае, от вымышленных приятелей добра ждать не стоит: в этом Крис теперь не сомневалась. “Явное отклонение. Надо бы выбросить…”

Но сделать этого она так и не решилась. Потому что вспомнила вдруг, стоя у кровати, как давным-давно Ховард решил, что трехлетнему ребенку пора расставаться с детской бутылочкой… В ту ночь девочка вопила до четырех утра, еще несколько дней постоянно находилась на грани истерики. Сейчас могло повториться то же самое. “Сходим к психиатру сначала, а там видно будет…” Она вспомнила про риталин: нет, конечно, лекарство еще не успело подействовать. “Что ж, придется повременить…”