Приручить Сатану (СИ) - Бекас Софья Страница 21

— Ева, ты разбудила ребёнка! Как неуважительно! — воскликнул знакомый голос где-то слева, но, обернувшись, Ева никого не увидела. — Попробуй теперь её успокоить!

Девушка подбежала к первой картине, и её догадка подтвердилась: молодой Саваоф Теодорович возмущённо поднялся с кресла и теперь опирался спиной на раму, скрестив руки на груди. Зелёные глаза тускло мерцали, а мыс ботинка раздражённо водил по деревянному паркету.

— Я сейчас всё исправлю… — пролепетала она, отходя подальше к противоположной стене, где не было картин.

— Ничего ты не исправишь! — прозвучал противный скрипучий голос с соседнего полотна, за которым последовал безумный истеричный смех. «Человек в окне» как будто подошёл к невидимому стеклу, которое держало его в границах картины, и, опершись руками на колени, внимательно посмотрел на Еву из-под козырька своей клетчатой кепки. Его спутница отошла куда-то вглубь полотна, к беседке, и что-то делала там из собранных полевых цветов, совершенно не обращая внимания на девушку и молодого человека.

— Есть зазеркалье, а есть ли закартинье? — вкрадчиво спросил человек Еву. Вдруг он перегнулся через раму, ухватился руками за её края с внешней стороны, и вот уже его торс находился в коридоре. Он протянул вперёд руку в надежде схватить Еву за запястье, но та, оправившись от ужаса, побежала дальше по картинной галерее под его гневные возгласы. Остальные портреты тоже что-то кричали ей вслед, она даже видела, как чёрное мохнатое существо с полотна с женщиной собирается сделать прыжок, но не остановилась ни на секунду и не обернулась, пока не выбежала, пройдя картинную галерею по кругу, из другого коридора в просторную комнату с камином. Тут Ева, немного отдышавшись, прислушалась — нет, она всё ещё слышала голоса портретов. Она уже было кинулась к лестнице, когда её окликнул чей-то голос:

— Су-у-умочку забы-ы-ыли.

Голова козла, которую Саваоф Теодорович перевесил из гостиной в подвал, показала на маленький кошелёчек в кресле рядом с камином.

— Благодарю Вас… — едва слышно прошептала Ева и, схватив сумку, выбежала из подвала.

***

Саваоф Теодорович сидел в большом кожаном кресле у себя в кабинете и внимательно смотрел какие-то бумаги, хмуро сведя брови к переносице.

В кабинет без стука зашла молодая девушка на вид двадцати лет. Она была красива, но это была мрачная красота: ярко-зелёные глаза смотрели то по-детски наивно, ставя в ступор своей чистотой, то слишком зло и остро, как два только что наточенных кинжала, и чёрные, как смоль, волнистые волосы придавали им странную тёмную тень. На девушке было длинное чёрное платье, правда, несколько старомодное, как будто она взяла его из реквизита какого-то театра; обуви на ней не было.

— Чем занимаешься? — вопросительно хмыкнула она, заглядывая Саваофу Теодоровичу через плечо.

— Тебя не учили стучать? — казалось бы, в этой фразе должно было звучать недовольство, но его не было.

— Не припомню такого. Пусть Ева стучит, когда входит в кабинет, а мне это ни к чему, — капризно ответила она, беря в руки какие-то документы. Саваоф Теодорович, сердито зыркнув, отобрал у неё бумаги, на что девушка недовольно цокнула и закатила глаза.

— Кстати, как она тебе? — спросил мужчина, не отрываясь от документов.

— Очень даже ничего, только слишком правильная. Аж тошно.

— Она такой и должна быть.

— Если у нас удастся склонить её на нашу сторону, это можно будет считать одной из самых больших наших побед… — задумчиво протянула девушка, складывая из какого-то заявления бумажную лягушку. Саваоф Теодорович легонько шлёпнул её по рукам, и лягушка мгновенно развернулась обратно в документ. — Кстати, а где сейчас Ева?

— Спит в гостевой комнате.

Саваоф Теодорович тихо открыл дверь и заглянул внутрь. Ева лежала на кровати, натянув одеяло до подбородка; её золотистые волосы отливали серебром в свете полной луны, робко выглядывающей из-за облаков. Тёмная комната, казалось, была безжизненной, но вот в дальнем углу что-то бесшумно зашевелилось, скользнуло бархатным сумраком по стене, вырисовываясь в чью-то высокую тень. Саваоф Теодорович пригрозил пальцем силуэту, и тот в понимающем жесте кивнул, покорно сворачиваясь обратно в сгусток тьмы. Мужчина, ещё раз окинув взглядом спящую фигуру, закрыл дверь.

Глава 9. Гражданин Бесовцев

«Не противься тьме, но не растворяйся в ней… Не противься тьме, но не становись её частью… Не дай ей поглотить тебя…»

Еве снилась немного изменённая встреча у озера несколько недель назад, когда она чуть не утонула, только теперь девушка видела своего собеседника: тонкий шейный платок развевался на ветру, длинные каштановые волосы, завязанные в низкий хвост, волнами закрывали шею, а серые глаза, с отражением неба показавшиеся Еве совсем белыми, задумчиво и как-то грустно смотрели на прозрачную хрустальную воду, где робкими стайками плавали не знающие людей рыбки. Было раннее утро, как тогда, когда она только нашла это озеро, и парк вместе с ним ещё не успел проснуться. Вода была спокойная, будто повидло, и чем-то напоминало море в самые первые часы рассвета.

— Почему я сейчас Вас вижу, а тогда не увидела? — спросила Ева, опускаясь рядом с человеком на берег почти у самой кромки, так что мыски её белых туфель практически касались воды.

— Ну, — её странный собеседник усмехнулся и неопределенно пожал плечами, словно тоже не знал, почему она его не увидела. — Тогда Вы ещё мало что знали, мало что пережили, а сейчас, наверное, поверили в меня.

Он замолк, думая о чём-то своём, поднял с земли более-менее плоский камешек и кинул в озеро — тот оставил на водной глади пять «блинчиков» и нырнул на дно. Всё это время Ева, совершенно не стесняясь, с интересом разглядывала своего нового знакомого; наверное, так рассматривать людей не очень прилично, но девушке было действительно любопытно узнать того, кого она не увидела в первый раз, к тому же внешность у него была довольно специфичная. Густая, но короткая щетина на лице умело сбивала с толку того, кто хотел определить его возраст: на первый взгляд он показался Еве ровесником, но потом она заметила какие-то особо печальные и немного уставшие глаза, явно не свойственные людям её возраста. Затем Ева неожиданно подловила себя на мысли, что его лицо кажется ей знакомым, будто она где-то уже случайно его видела: то ли в толпе метро, то ли где-нибудь в магазине, а может, он был похож на какого-то известного актёра, только все артисты как-то разом выскочили из головы, и никто не приходил на ум. Давно уже чувствуя на себе внимательный взгляд девушки, молодой человек повернулся к ней, и в его глазах не читались ни осуждение, ни упрёк, а лишь какое-то фундаментальное спокойствие, одобряющее интерес Евы.

— Давайте сыграем в игру, — предложил мужчина, пуская по воде ещё один «блинчик». — Я попробую отгадать Ваше имя, а Вы — моё.

— Давайте, — легко согласилась девушка, обрадованная разговорчивостью нового знакомого. — Тогда будем отгадывать по очереди: если сказали неправильное имя, уступаем следующий ход. Хорошо?

— Хорошо, — так же быстро согласился он и развернулся к Еве лицом, и только тогда она вдруг заметила, что на его ногах не было обуви: тёмные штаны до середины икры не скрывали голых белых ступней с красными мозолями по бокам, словно он прошёл пешком огромное расстояние, но при этом сам ничего не весил, так что ноги стёрлись не очень сильно. Подняв глаза на своего собеседника, Ева встретила всё тот же спокойный заинтересованный взгляд, никаким образом не показывающий смущения или недовольства, и поняла, что он ждёт её.

— Кто первый?

— Давайте Вы, — просто предложил он, и Ева без каких-либо раздумий согласилась, ещё более внимательно разглядывая мужчину напротив. Иван… Алексей… Алексей, может быть. Олег… Он тоже принялся пристально рассматривать девушку, будто прикидывая, какое имя ей больше подойдёт.

— Михаил? — наконец спросила Ева, следя за его реакцией. Тот по-доброму усмехнулся и почесал затылок.