Дж. Чаней - Посланная Небесами Страница 21

Через несколько секунд образы стали таять. Я была только рада этому. Не знаю, как Джек будет жить с этими мыслями, засевшими у него в памяти до конца своих дней.

— Обещаю, я выясню, кто это сделал, Джек, — сказала я, обращаясь к его затылку. — Я сделаю все, чтобы вытащить тебя отсюда.

После этого я вышла из маленькой квадратной комнаты — не было смысла терять здесь время. Полиция могла посчитать Джека моим убийцей, но я-то знала наверняка. И я должна выяснить, как все было на самом деле.

Глава 20

Через два часа Джаспер снова прибыл в дом моих родителей. Вместе с ним был небольшой отряд полицейских в форме, и все они облепили машину Джека, как мухи навозную кучу. Отец стоял сбоку, немного поодаль, скрестив руки на груди. Он выглядел лет на тридцать старше, чем неделю назад. Мама все еще лежала в постели, ни на что не реагируя. Если она и дальше будет вести себя подобным образом, ей придется отправиться в больницу, где, возможно, ее закроют в комнате, стены которой будут обиты мягким материалом, а еду ей будут вводить с помощью внутривенных вливаний. Я попыталась дотронуться до нее и понять, в каком состоянии находятся ее мысли, но все, что мне удалось получить, был лишь белый шум, характерный шипящий звук, который издает, как правило, сломанный телевизор. И это напугало меня.

Я вышла из комнаты матери и остановилась рядом с отцом, чтобы посмотреть, как полицейские обыскивают машину брата. Несколько человек, живущих по соседству, стояли на улице и наблюдали за всем этим — просто так, от безделья. Ни одному из них даже в голову не пришло подойти к отцу и сказать хотя бы слово.

Через некоторое время люди в форме закончили обыск. Они выглядели унылыми и разочарованными.

Джаспер неторопливо подошел к отцу.

— Догадываюсь, что вы ничего не нашли?

Отец произнес эти слова холодно и твердо, и это заставило меня повернуться к нему. Я никогда не слышала, чтобы он так разговаривал с Джаспером. Они были лучшими друзьями еще с тех пор, как учились в школе, мне кажется, у них никогда не было даже малейших разногласий.

— Да, ничего. — Джаспер засунул зубочистку в угол рта и скосил глаза в сторону. Думаю, что теперь он пытался изобразить этакого Клинта Иствуда — хорошего парня, но это не сработало. — Мне нужно будет оттащить машину к участку, чтобы мои люди смогли провести кое-какие тесты. На наличие крови и еще некоторые.

— Зачем ты попусту тратишь время, Джаспер? — спросил отец. — Ты же, так же как и я, знаешь, что Джек не убивал Анжелу.

— Я просто выполняю свою работу, Брюс. — На мгновение на лице Джаспера отразилась боль, но тут же исчезла, уступив место обычной чопорности. — Все улики указывают на то, что Джек мог быть тем, кто убил Анжелу.

— Какие улики? — воскликнул отец. Все, кто стояли в этот момент на улице, немедленно повернули голову в их сторону. — Какие у тебя улики против моего сына?

— Это тайна следствия, Брюс. Я не могу поделиться с тобой этой информацией.

— Косвенные улики. Вот и все, что есть у тебя. — Голос отца сорвался на визг. Лицо его приняло ужасный багровый оттенок, и я забеспокоилась, как бы у него не отказало сердце.

Уголком глаза я заметила, как Джесс выскользнула из парадной двери и бегом бросилась к нам.

— Косвенные улики позволили осудить немало преступников, — спокойно заявил Джаспер.

И тогда отец ударил его.

Отец был на грани истерики, и его удар был неточный. Рука скользнула по подбородку Джаспера, не причинив тому должной боли, но последовавший за этим удар был достаточно сильным и отбросил отца. Он упал на тротуар. Наконец подбежала Джесси, она обняла его и с мольбой в глазах посмотрела на Джаспера.

— Он очень расстроен, Джаспер! — крикнула она. — Он не понимает, что делает.

Джаспер потер красное пятно на подбородке.

— Брюс, я понимаю, что тебе тяжело, — медленно произнес он. — Но я пытаюсь раскрыть убийство. И если Джек убил Анжелу, я засажу его прямо туда, где он и должен быть. В тюрьму.

Затем Джаспер ушел. Джесси умоляла отца подняться и пойти в дом, но он очень долго не поднимался с тротуара.

Глава 21

Были выходные, время, когда многие одинокие женщины надевают свои лучшие обтягивающие вечерние наряды и устремляются в центр города, чтобы насладиться ночной жизнью. Именно так я и поступила бы, если бы была жива. Но моего брата только что арестовали за мое убийство, моя мать представляла собой холодный как лед овощ, а отец выглядел так, будто сейчас свалится с сердечным приступом. И еще, я была мертва. Точно. Почти забыла об этом.

После того как Джаспер с отрядом полицейских уехал, вместе с отцом и Джесси я прошла в дом. Отец направился на кухню, сел за стол, поставил на него локти и закрыл лицо руками. Он так и сидел там, не двигаясь.

Несколько минут Джесси нервно расхаживала по комнате, затем набросила пальто и вышла из дома. Я понятия не имела, куда она направлялась, и не могла заставить себя подумать об этом.

В конце концов я заглянула в комнату родителей, где мама все еще лежала на стеганом ватном одеяле. Я присела на край кровати и посмотрела на нее, чего раньше никогда не делала. И позвольте сказать, у меня как будто глаза раскрылись.

Всю свою жизнь я провела, сражаясь с ней по любому поводу — от одежды и мальчиков до времени возвращения домой. Мама никогда не спорила с Джесси или Джеком так, как спорила со мной, — это можно было назвать королевским сражением, когда мы двое заводились, всем остальным не оставалось ничего иного, как прятаться. Целыми днями крутились друг около друга, как агрессивно настроенные кошки джунглей, ожидая, что другая начнет первой. Папа говорил, что мы — упрямые головы — ведем себя так, потому что очень похожи друг на друга, а слышать такое из уст отца для меня было просто уморительно. Думаю, мама относилась к его словам так же.

Я всегда считала, что меня любят меньше остальных детей, ведь родилась дочь, когда моя мать была уверена, что будет сын, так что лишнюю — прочь.

Через несколько минут после того, как я вошла в комнату, мама села и вытащила из-под подушки рамку с фотографией. Это была моя фотография, сделанная, когда мне было пять лет. Волосы у меня были завязаны в хвостики, я сидела на трехколесном велосипеде и счастливо улыбалась. Мама подняла фотографию и поцеловала стекло, а потом положила ее обратно.

— Люблю тебя, мама, — с тоской в голосе произнесла я. — Жаль, что меня нет рядом. Мне очень хотелось бы поругаться с тобой, как в старые добрые времена.

Наверное, когда была жива, я придавала слишком много значения отрицательным чертам маминого характера. Я постоянно ждала, что она начнет придираться ко мне, — ждала, что станет пилить за то, как я одеваюсь, или потому, что я встречаюсь с кем-нибудь, — поэтому-то у меня и не было возможности увидеть, как сильно она в действительности любит меня. Мне было немного больно. Я понимала, что никогда не смогу сказать ей, как мне жаль, что мы с ней ссорились, и как люблю ее. Как там говорится? Жизненная сила иссякает, и ты умираешь. Но в моем случае она будет звучать несколько иначе — приблизительно вот так: «Жизненная сила иссякает, и ты умираешь, а затем твоя жизнь на другом уровне продолжается».