Антонина Ванина - Свинцовый закат Страница 22

22 ноября 1895 года, пятница, 5:32 вечера

Сегодня я вновь практиковал созерцание посредством духовного зрения, но смог подняться на новую ступень проекции. После прохождения врат я оказался в поле, бескрайнем и пожухшем. Стоило мне провибрировать имена Адонаи, Аурииля и Форлака, как картина переменилась, краски стали ярче, и всё будто ожило. На горизонте появились холмы и курганы, как в Слайго, но ещё выше, травы стали сочнее, цветы насыщеннее. Каменная дорога вела на вершину холма, и я ступил на неё. Поднявшись на вершину, я ощутил присутствие незримых существ и понял, что одно из них приближается ко мне. Но никто так и не явился в зримом образе, и мне стало одиноко. Внизу под холмом раскинулось снежное поле, и, спустившись туда, я заметил, как по тонкому насту ходит изможденного вида мужчина. Он с тоской взирал на холм и постоянно оглядывался вокруг себя, будто что-то потерял и никак не мог найти. Я обрадовался, что, наконец, встретил хоть кого-то в астральном мире, но не знал кто передо мной: человек, элементаль в человеческом облике, или некая сущность. Я попытался с ним заговорить, спросив, что он ищет, и мужчина ответил, что от него уполз питон. Я поинтересовался, что же змее делать на снегу, но он отмахнулся и, словно я ему мешаю, сказал, что нужно следовать на север. Оглянувшись по сторонам, я заметил, что у основания холма есть вход в пещеру, и мне захотелось подойти ближе к нему. Я долго вглядывался в черноту коридора, но так ничего и не увидел. Вдруг меня охватила дрожь, будто ледяной ветер пахнул из подземелья. Я явственно ощутил, что это вход в другой мир, наподобие сида, и, войдя внутрь, я пройду инициацию и окажусь на новом уровне посвящения. Силой воли я заставил себя побороть животный страх и ступить вперед. Я сделал ещё пару шагов, но не увидел ничего кроме тьмы. Внезапно перед моим лицом возникло зеленое свечение. Оно втягивало в себя, я сопротивлялся его силе, как мог, но мое тело ещё больше скручивало, а в ушах стоял лязг металла. Ощутив толчок, словно удар по затылку, я вернулся в физическое тело. Ещё четверть часа я чувствовал давление в висках, будто невидимый обруч сдавливает мне голову. После, все неприятные ощущения прошли».

Одеяло на кровати зашевелилось — Биллиам просыпался. Прежде чем он стянул покрывало с лица, Софи успела привести рабочий стол в порядок: вернула тетрадь на место, закрыла ящик, а исписанные листы сложила и спрятала в потайном кармане платья, что в беспорядке валялось возле кровати.

Девушка успела забраться обратно в постель, и Биллиам, почувствовав движение, тут же открыл глаза. Магия между ними вновь вспыхнула дьявольским огнём.

— Ты ждала меня?

— Да… — заворожено ответила девушка, гадая, из какого же далекого путешествия он только что вернулся.

12

В рабочем кабинете главы Общества кипели нешуточные страсти. Джеймс Грэй с досадой вопрошал у полковника Кристиана:

— Когда появятся хоть какие-нибудь сведения об Ордене? Уже неделя прошла, а мы до сих пор не знаем о нём ничего нового. Почему?

— Как вам известно, — спокойно произнёс полковник, — я предпринял кое-какие действия в северном под-Лондоне…

— Известно, — прервал его сэр Джеймс. — А вам известно, что я по этому поводу думаю. Что вы ещё намерены делать?

— В ближайшие пару дней я получу информацию от своего агента.

— Какого ещё агента, полковник? Вам что, не хватает людей для работы? — Грэй глянул на Стэнли и Вильерса, что сидели в стороне, и вопросил, — А чем, позвольте узнать, вы заняли молодых людей?

— Ничем, — откровенно признался полковник.

— И почему же? Что такого может ваш агент со стороны, чего не могут служащие нашего Общества?

Полковник невольно улыбнулся:

— Поверьте, сэр Джеймс, будет лучше, если служащие Общества останутся в стороне от подобного рода деятельности.

— Я вас решительно не понимаю, — признался Грэй и обратился к племяннику. — Томас, что вы выяснили с Хьюитом?

— По поводу чего? — поинтересовался полковник.

Стэнли поспешил ответить сам:

— Мы узнали имена и местопребывание трёх учредителей Ордена.

— Помнится, несколько дней назад ты сам говорил, что одно это знание нам ничего не даст.

— Вам что, — изумился Томас Вильерс, — совсем не интересно?

Полковник не стал ввязываться в спор и доказывать, что сплетни делу не помогут, а только спросил:

— Ну и где нам искать этих трёх учредителей?

— Одного в Лондоне, другого в Париже, третьего на кладбище в Виллесдене.

— Замечательно, — мрачно заключил полковник. — С покойника и спроса меньше. Кстати, кто он?

— Доктор Уильям Роберт Вудман, — заучено отчеканил Хьюит Стэнли, — он умер в 1891 году, через три года после возникновения Ордена.

— Что-то быстро.

— Так ему и было 63 года.

— А что на счёт его медицинских подвигов?

— Он был полицейским хирургом в Сток-Ньюнгтоне, но к 1888 году оставил практику и занялся садоводством.

— Чем занялся? — недоверчиво переспросил полковник.

— Садоводством, — смущенно повторил Хьюит Стэнли, поправив очки на переносице. — Он организовывал цветочные выставки после того как унаследовал от своего дяди оранжерею. Королевское Общество Садоводов даже установило мемориал на кладбище в его честь.

— Занимательные факты. И что нам с ними делать?

Никто не ответил полковнику, но сэр Джеймс решил поделиться информацией, которой располагал единолично:

— Вудман был масоном высокой степени посвящения, одно время даже занимал пост верховного мага в Обществе Розенкройцеров Англии. Большой был знаток каббалы и иврита, серьёзно изучал алхимию и историю Древнего Египта.

— А вы откуда всё это знаете? — изумился Вильерс.

— У меня свои источники. И будь любезен, не спрашивай меня о них.

— От чего же умер Вудман? — поинтересовался у Грэя полковник.

— Этого я не знаю, — признался сэр Джеймс. — Могу сказать только, что болезнь была внезапной и скоротечной.

— Ладно, а что там с доктором Весткоттом?

Стоило только полковнику произнести это имя, как три пары глаз удивленно уставились на него.

— Что? — не понял он реакции коллег. — Уж имя коронера Северо-Восточного Лондона я в состоянии узнать и сам.

— Он потомственный врач, — опомнившись, продолжил свой рассказ Стэнли, — должность коронера занял после того, как написал научную работу о суициде. Репутация его кристально чиста: не злоупотребляет алкоголем, не заключает пари, как примерный семьянин не замечен в обществе сомнительных женщин, из развлечений предпочитает только бильярд и шахматы.