Антонина Ванина - Стратегия обмана. Политические хроники Страница 22

И когда пробьёт этот час, она не знала.

Глава третья

Как и каждый будний день, после учебы в университете отец Матео спешил появиться на своем рабочем месте в статистическом бюро Ватикана. Уже подходя к стенам Града, у самых ворот Святой Анны он заметил шедшего мимо туриста с картой, и глазам своим не поверил, когда понял, что перед ним фортвудский оперативник Ник Пэлем.

— Что вы тут делаете? — прошипел ему на ухо отец Матео, отводя в сторону.

— А, сеньор Мурсиа, — воскликнул Ник, не скрывая удивления от неожиданной встречи.

— Тише, — шикнул священник, тяня его за руку прочь от всепроникающих глаз швейцарской гвардии.

— А куда вы меня ведете?

— На восток.

— А что там?

— Замок Святого Ангела.

— Старая тюрьма?

— Да, — не скрывая раздражения, выпалил альвар, — и если вы ещё раз попытаетесь связаться со мной в открытую, я точно туда попаду.

— Да ладно вам, — сложив карту, абсолютно спокойно произнёс Ник, — туда уже давно никого не сажают. И, кстати, сегодня я с вами связываться не пытался. А если бы и попытался, то не стал бы делать этого так топорно.

— Спасибо, что не звоните на мой рабочий телефон и не шлёте писем ко мне в кабинет.

Ника это замечание развеселило, и он не стал скрывать ехидной улыбки, когда спросил:

— Боитесь, что благочестивые монахини на станции прослушивают все разговоры? Неужели они ещё и письма вскрывают на почте?

Мурсиа только недовольно на него покосился.

— С чего вы это взяли?

— Хоть вы мне ничего не рассказывайте, — не без гордости заявил Ник, — но про внутреннюю жизнь Ватикана мне тоже кое-что известно. На вашей телефонной станции и почте работают исключительно монахини.

— И откуда, если не секрет, такая информация?

— Из журналистского пула.

— Тот, что аккредитован при Ватикане?

— Ага.

Мурсиа оценил проворство оперативника в привлечении рабочих контактов и спросил:

— И что же вы делали у стен Ватикана?

— Возвращался из музея, — был ему невинный ответ.

— Вас потянуло к прекрасному?

— Если честно, не особо. Может, зайдём в кафе и там поговорим, а то неохота болтаться по городу у всех на виду.

Отец Матео согласился. Как только они вошли в заведение и сели за столик, Ник схватился за меню, но тут же опасливо посмотрел на альвара.

— Не беспокойтесь, — произнёс тот, — заказывайте что хотите, на меня никто не обратит внимание.

— Да? — оживился оперативник, — спасибо, а то я с утра на ногах, устал как загнанный конь. Эти ваши гиды просто садисты. Мне ведь нужно было посетить только один музей, но экскурсии на сегодня, оказывается, проходят через все музеи и дворцы, так что я до одури насмотрелся на все эти античные статуи, сосуды, фрески и гобелены, пока добрался туда, куда хотел.

— И куда же? — поинтересовался отец Матео.

— А вы угадайте, — озорно предложил Ник, — вы же знаете обо всех местах в Ватикане, так угадайте, какое из них меня могло заинтересовать?

— Не буду, — каменным голосом отрезал священник.

Ник изобразил разочарованность и углубился в изучение меню, но ненадолго.

— Какой же вы скучный человек, сеньор Мурсиа, не расшевелить вас никак. Ладно, скажу. Я хотел посетить музей Пио-Кристиано.

— Раннехристианское искусство? — с недоверием переспросил священник, ибо сильно сомневался, что фортвудского оперативника могло заинтересовать именно оно.

— Не просто произведения искусства ранних христиан, а произведения искусства ранних христиан из римских катакомб. — Сделав заказ официанту Ник продолжил. — Надо же мне было увидеть их своими глазами. Но сколько же там саркофагов…

— Катакомбы были не только убежищем, но и кладбищем для первых христиан, так чего вы удивляетесь?

— Не удивляюсь, просто пытаюсь представить, каково это альвару блуждать в вечной тьме и всё время натыкаться на чьи-то гробы.

Мурсиа недружелюбно посмотрел на Пэлема, отчего тот невольно поёжился.

— Тогда попытайтесь представить, — предложил альвар, — каково это отлёживаться в каменном саркофаге и изображать мертвеца, пока не настанет удачный момент, чтобы выбраться из-под плиты и уйти, как вы выразились, в вечную тьму.

Ник завороженно спросил:

— Это было с вами?

Взгляд Мурсиа ещё больше посуровел:

— Я жил в средние века, но никак не античные, чтобы удостоиться могилы в римских катакомбах.

— А может, вы скрываете свой возраст, — нашёлся Пэлем.

— Тогда докажите, — предложил альвар и спор на этом кончился.

Принесли заказ, и Ник накинулся на нехитрую снедь.

— А вообще, — прожевав, спросил он, — могут ли альвара взять и похоронить? Я в том смысле, если это произошло, то как исправить ошибку? А могут быть такие могилы, где альвары лежат заживо похороненные уже несколько веков и никто про них не ведает? А как собратья могут узнать и помочь?

Этот поток вопросов мог бы продолжаться вечно, если бы Мурсиа не пресёк его спросив:

— Это любопытство или профессиональный интерес?

На миг Пэлем задумался и ответил:

— И то и другое. Так бывали такие случаи?

Отец Матео молчал, прикидывая, о чём можно сказать оперативнику Фортвудса, а о чём лучше и не упоминать даже вскользь, и в итоге произнёс:

— Есть среди нашего племени один профессиональный банкир. Он чуть ли не каждые десять лет устраивает себе похороны.

— Это как? — едва не поперхнувшись, вопросил Ник.

— Очень просто. Он довольно молодо выглядит и, видимо, считает, что больше десяти лет не способен правдоподобно изображать смертного и стареющего человека. Когда настаёт подходящий момент, он нанимает своих же убийц, те делают своё черное дело, потом бездыханное тело банкира кладут в гроб, засыпают землей, ставят могильный камень. А ночью доверенные лица выискивают его погост по отличительному знаку, разрывают могилу, вынимают банкира из гроба, и на этом всё — он может начинать новую жизнь в новом месте и с новым именем. И никто из бывших кредиторов и поручителей его искать не будет, ибо они знают, что он мертв.

— Думаете, он уходит от долговых обязательств таким вот экстравагантным методом?

— Может быть, — пожал плечами Мурсиа, — я не финансист и не в праве об этом судить.

— А что за отличительный знак?

Альвар вопросительно посмотрел на Ника.

— Вы же сами сказали, что могилу банкира опознают по отличительному знаку. Какому?

Мурсиа коварно улыбнулся:

— А вы угадайте.