Марина Андреева - Твоя чужая жизнь Страница 23

Мужчина явно загорелся рискованной идеей раскрутить столь крупную операцию, но боялся, что дочь обвиняемого пойдёт на попятную.

— Возможно, даже потребуются ваши свидетельские показания. Вы уверены, что готовы к этому?

— Готова, — совершенно спокойно ответил Коля.

— В таком случае, мне нужны копии имеющихся у вас данных. Они, естественно, пройдут тщательнейшую проверку, прежде чем на их основании заведут дело. Надеюсь, вам не надо объяснять, какие последствия вас ждут, если выяснится, что это фальшивка?

— Я в курсе. И как скоро завершится экспертиза данных?

— Затрудняюсь сказать. Материалов много. Будет собрана следственная группа. Может, месяц, может, год.

— Год? — непонимающе уставился на гостя Коля.

— Тут есть некоторые моменты. Взять вашего отца на основании предоставленных материалов можно. Он хоть и крупная рыба, но всего лишь связующее звено. Он уйдёт, но есть и другие, о которых нам ничего неизвестно. И они продолжат его дела. Если уж вырезать заразу, то на корню.

— Как вы себе это представляете?

— Слежки, прослушки, взятие с поличным.

— Его служба безопасности не подпустит вас настолько близко и быстро вычислит.

— Но вам же удалось от них уйти? Или вы уже передумали сотрудничать?

— Аааа… так-то да! Точно! Сейчас всё скину на флешку.

— И, кстати, вы уверены, что происходящее тут не пишется?

— Как пишется, так и стирается, — утешила его хозяйка.

Перекачивая информацию, Коля ломал голову — не ошибся ли в выборе сторонника? Вдруг он подставной? Что тогда с ним самим будет? Почему-то, несмотря на весь абсурд происходящего в последние годы, ему очень хотелось жить. И неважно, в каком теле. Взгляд упал на молодую листву за окном.

— Только… я хочу жить, — неожиданно для самого себя произнёс он вслух.

— Не думаю, что вам что-то грозит. Если, конечно, не было реальных угроз. По возможности я сохраню анонимность автора этих материалов.

Уходил мужчина воодушевлённый и растерянный одновременно.

Коля убрал все следы присутствия гостя и тут же прошёл в просторную кладовую, открыл тайную дверцу и старательно подчистил всю компрометирующую информацию. Благо камеры включались от датчиков движения, и не возникло необходимости тратить время на нарезку кадров.

К приходу «папика» ничто не напоминало о чьём-либо визите.

— Приходили по поводу документов?

— Да, дали кипу бумажек заполнить, — на удивление покладисто ответил Коля.

«Папик» и не подумал усомниться в словах «дочери», а после очередного приглашения посидеть за чашкой чая с удивлением получил согласие.

— Может, расскажешь, где была столько времени?

— Отдыхала, — соврала девушка.

— Без денег?

— А они обязательны? Пригласили пожить в загородном домике на натуральном хозяйстве. Я согласилась. Тяжеловато это, правда, — для приличия добавил Коля.

— Секта какая-то, что ли?

— Ты столь плохого мнения об умственном развитии собственной дочери?

— Нет. Но… как-то странно. Ты вся такая городская, и вдруг в деревню.

— Живём один раз, и всё надо попробовать.

— Такие лозунги пугают. Могла б предупредить, — сдался мужчина.

— Мог бы уже прекратить пилить, — в рифму огрызнулся Коля.

— Хорошо. Не буду.

— Пап… а почему у меня в свидетельстве стояла печать «повторное», и дата выдачи странная какая-то, и что с моей мамой? Ты вечно умалчиваешь ответы, — вспомнив рассказы Юли, забросил наживку Коля.

— Сложно всё. Когда твоя мать забеременела, я был связан с опасными делами, нам пришлось на время расстаться. То есть, это мы считали, что на время. Позже я узнал, что через год после этого у неё выявили рак. Но она так и не попыталась связаться со мной. То ли не надеялась на помощь, то ли боялась. А я развязался с криминалом и ушёл в чистый бизнес. Не скажу, что был монахом. Другие женщины — были. Но связывал нас исключительно секс. И про беременность я не забыл. Вот и попытался разыскать свою прежнюю любовь. Но… не успел. За месяц до того её похоронили, а тебя определили в приют. И чуть не усыновили посторонние. Был суд, экспертизы, и в итоге — вот. Так что я не идеальный папаша.

— И не говори, — не зная, верить или нет, буркнул Коля.

По сути, ему это было безразлично. Но Юля очень страдала из-за неизвестности, и, несмотря на обиды, хотелось найти ответы на её вопросы.

Потянулась череда ничем не отличимых друг от друга дней. На улицуи в соцсети Коля высовываться побаивался, полицейский о себе знать не давал. С «папиком» для маскировки приходилось прикидываться образцовой дочерью.

Прошло долгих десять дней к тому моменту, как появился старлей. На улице сгущались сумерки, когда в дверь позвонили. Открыл «папашка». Из коридора едва различимо доносился приглушённый разговор, и Коля был уверен, что пришёл кто-то из знакомых «отца». Послышались шаги.

— Юля, это к тебе! — неожиданно постучав в дверь, известил он.

Увидев Василия, Коля растерялся. «О чём они там шептались? Вдруг меня сдали?»

— Здравствуйте, Юлия, — как ни в чём не бывало, поприветствовал «хозяйку дома» гость. — Ваши документы готовы. Я ехал мимо, вот и решил лично заглянуть, сообщить. Завтра вы сможете подойти по этому адресу?

— По этому? — хитро взглянув на мужчину, Коля потянулся за листочком и, слегка коснувшись его руки, на мгновение замер.

Что-то говоривший старлей, затаив дыхание, запнулся, как девственник, и от Колиных глаз не укрылось то, как волной вздыбились волосы на высунувшейся из рукава протянутой руке Василия. «Да… он меня явно очень хочет!» — якобы смущённо отводя взгляд, усмехнулся Коля.

После столь неуместной заминки полицейский быстро распрощался.

— Ты б не парила мозги парню. Он может и неплохой, но тебе не пара, — начал было читать нотации «папашка».

— Тебя моё отсутствие, очевидно, ничему не научило? — мгновенно превратившись из примерной девочки в опасную хищницу с ничего хорошего не предвещающим прищуром, медленно, нараспев произнёс Коля.

— Молчу, молчу, — стараясь избежать продолжения неприятного разговора, смирился «папашка» и ретировался в свою комнату.

Ночью Коля никак не мог уснуть, прокручивая в голове варианты предстоящего разговора с Василием. Одно он понял точно: старлей бесповоротно запал на богатую бунтарку и не собирался разоблачать её партизанскую деятельность. Утром, несмотря на то, что спал он всего несколько часов, Коля вскочил ни свет, ни заря. За окном в преддверии белых ночей уже вовсю светило солнце, обещая ясный, не по-весеннему теплый денёк. Стараясь не выдать своё нетерпение, Коля едва выждал ухода «папика» и тут же развил активную деятельность.