Марина Казанцева - Дом Макгибуров Страница 23

Фредерик был вынужден спрятаться за одним из шкафов. Если секретарь его тут поймает, то, как знать, не займёт ли он место истекшей кровью жертвы.

26

— Ты будешь гореть в аду, колдун проклятый! — так встретил Франциск своего мучителя.

— Все жертвы так говорили. — усмехнулся тот. — А я вот жив, однако. Глупый малеватель цветочков! Ты вообразил, что знаешь, как устроен мир? И полагаешь, что кто-то наверху пристально следит за каждым нашим шагом? И воздаёт по мере за каждый наш поступок? И даже этот стол не избавил тебя от всех твоих иллюзий? Дрожишь, Франциск? А как бы задрожал ты, если бы узнал, на каких невидимых верёвочках танцует этот мир. Что управляет миром втайне! Ты думал, что был всегда свободен в своих поступках? Что лишь собственное пожелание привело тебя сюда, в дом Макгибуров? А теперь ты тут, на моём столе. И ничто не избавит тебя, красавец салонный, от моего ножа. Твоя живая кровь, в которой есть душа, потечёт по желобу в жертвенную чашу и будет питать своею жизнью то, что ты проклинаешь.

Годрик Сентон засмеялся.

— Урод проклятый.

— Что?! Урод?! Да кто мне это говорит?! Дрожащая от страха тварь! Смотри сюда, Франциск Медина! Смотри, как просто сделать красоту уродством!

Фредерик не видел за шкафом, что сделал секретарь, но художник вскрикнул, хотя и явно не от боли.

— О Боже! — слабо проронил он. — Так ты…

— Молчи! — свирепо проговорил библиотекарь. — Здесь не должно звучать ни имя того, который там, на небесах, ни имя того, кто здесь, во мраке! А теперь послужи тому, кого ты проклинаешь. Только сначала я заткну тебе твой прекрасный рот, который мастер производить бессмысленные трели.

Фредерик искал глазами, что могло бы послужить ему оружием. Как жаль, что он оставил в комнате свои новые пистолеты! Но кругом были лишь колбы и бутыли. А также множество запылённой алхимической утвари, давно лежащей без дела. Меж тем пыточная наполнилась глухими стонами, и Фредерик плотно зажал руками уши.

Звук, который последовал затем, пробился сквозь преграду. Нечто с оглушительным шипением озарило тёмно-красным светом всё помещение. Фредерик так изумился, что оторвал от ушей ладони. Теперь уже и стонов Франциска было не слыхать.

Всё пространство за столбами утопало в темноте. Зато в центре помещения, где стояла отвратительная чаша с кровью, плавал красный дым, озаряя всё вокруг трепещущим инфернальным светом. Посередине, прямо перед чашей, у самой пентаграммы, стоял, раскинув руки, горбун Годрик Сентон. Он сбросил плащ, и горб его был хорошо различим. Чёрные волосы его развевались от красного ветра, бьющего от чаши. А над самым алтарём плавало странное создание, похожее на страшный сон. Чудовищная морда.

— Чего ты хочешь, чародей, на этот раз? — проронила морда.

— Я хочу вернуться в прежний вид. — ответил лже-секретарь. — Я хочу приобрести всё состояние этого идиота, Фредерика. Я хочу, чтобы Глория была со мной. И я хочу, чтобы имя Макгибуров снова стало всем известным.

Дух засмеялся.

— Слишком много желаний для одной жертвы.

— Ты получишь столько крови, сколько хочешь. — твёрдо ответил Годрик.

— Мне мало крови. — сказало адское чудовище. — Мне нужны души. Ты замучил Кларенса до смерти, но душа его мне так и не досталась.

— Франциск так просто не умрёт. — обещал колдун. — Я его пытками заставлю подписаться в покорности тебе.

— Мало, мало. — заметил демон. — Надо больше крови. Кого сегодня до рассвета ты сможешь подарить мне?

— Я приведу тебе тётку и пастора. — лихорадочно ответил Годрик.

— Ну что же, — согласился дух. — иди скорее, раб мой, и получишь многое из просимого тобою.

Библиотекарь выбежал из помещения, а голова чудовища исчезла. Тогда, весь в холодном поту, Фредерик поспешил к Франциску. Тот был весь покрыт свежими порезами, из которых сочилась кровь и собиралась в желоб. Оттуда она текла в жертвенную чашу.

— Нет, Фредерик, ты не освободишь меня. — слабо отвечал теряющий сознание Медина. — Оковы крепкие, а ключ у колдуна. Беги, спасайся. Ты — главная жертва. Послушай, я узнал его тайну. Он сам показал мне, поскольку думает покончить со мной нынче. Он будет владеть твоим богатством. Он будет владеть и Глорией. В тебе он всё получит. Он не библиотекарь, он…

Дыхание Франциска прервалось, он закатил глаза, лицо его перекосилось. Несчастный умер.

Некоторое время Фредерик стоял, оцепенев. Однако здравый смысл заставил его пошевелиться. Он вспомнил, что вот-вот явится сюда этот проклятый секретарь, о котором Медина так и не сумел сказать самого главного.

"Сентон отправился искать меня!" — догадался Фредерик. — Он думает, что я сижу в своей комнате и жду Глорию.

Молодой человек кинулся опять наверх и снова ничего не добился: дверь оказалась заперта, а времени ужасно мало. Скоро Седрик притащит сюда свою тётку, Лауру Макгибур, и несчастного пастора. Вдвоём с Гордоном он легко справится со слабой женщиной и худосочным пожилым мужчиной. Фредерику вспомнилось, с какой лёгкостью старый Макгибур вынес его из лодки в тот злополучный день, когда он вздумал покататься на дырявом паруснике.

Мелькнула мысль: вот бы броситься сейчас же на конюшню, седлать одну из лошадей, вторую под уздцы и гнать отсюда изо всех сил. Но он не мог оставить двух ничего не знающих пожилых людей и недавнего товарища.

Фредерик кинулся обратно и лихорадочно бросился обследовать третий коридор. Влетел туда с размаху и увидел проём. Не раздумывая, он бросился туда и вскочил в новое помещение. И с одного взгляда понял, что угодил прямо в усыпальницу дома Макгибуров. Это именно её он видел в своём сне. Ряды каменных саркофагов, укрытых пылью. Ему было нечего тут делать и он хотел повернуть назад, как вдруг мельком брошенный вдоль стены взгляд заставил его похолодеть. Знакомый деревянный гроб, разломанный на части, а в нём — остатки костей. Но это было всё во сне!

Шатаясь от дурных предчувствий, Фредерик подошёл ко гробу. Всё было так, как он оставил. Тогда…

Он посмотрел немного в сторону. Там, меж двух гробниц, валялась металлическая палка с изогнутым концом. Та самая, которой он разбил весь гроб.

"Вот и оружие, сэр Фредерик." — сказал кто-то в его мозгу.

Он взял палку и почувствовал знакомую холодную тяжесть в ладонях — они помнили это импровизированное оружие. Каменные сворки склепа запирались снаружи, и против них он ничего не мог поделать. Поэтому вернулся обратно в подземелье. Холодная ярость овладела им. Он должен всё узнать. Какое участие принимала Глория в этой отвратительной истории. Он чувствовал, что не сможет многого простить ей. Она его предостерегала, но не пожелала сказать правду. Она слишком со многим тут мирилась.