Андрей Дашков - Странствие Сенора Страница 24

Глава шестнадцатая

Новая охота

И вот, незаметно для него и непоправимо для Суо, они оказались в Срединных Мирах – и все, что было, стало лишь неосуществившейся вероятностью, как будто Сенор вернулся к месту, где река событий разделилась на два потока, и поплыл по другому руслу.

Наступил тот же миг здешнего, кобарского вечера, когда после зловещей выходки Меррадля дверь, обитая железом, захлопнулась за его спиной.

Вначале ему показалось, что ничего не изменилось, включая его самого. Потом он понял: что-то было не так. И вспомнил свое появление в Дырявой Крыше. Тогда шел сильный дождь и все утопало в воде и грязи.

Но сейчас в этом мире не было дождя. Земля оставалась сухой, а в безоблачном небе сияли россыпи огней.

Сенор поднял голову и посмотрел на то место, где в глазнице Черепа должна была светиться яркая голубая точка, указывавшая путь даже туманными ночами, когда невозможно было разглядеть другие небесные огни.

Неприятный холодок пробежал по его спине. Голубого огня он не увидел…

Рядом зашевелился в сумерках конь. Сенор подошел, потрепал его по морде и ощутил кожей знакомое тепло. Все становилось на свои места. Почти все. Если что-то и изменилось здесь, ему оставалось принять это как должное. За исключением некоторых деталей, мир был враждебен по-прежнему и не оставлял времени на раздумья.

Сенор поднес руку к глазам. Камень в перстне Сдалерна вспыхивал тусклым далеким светом, словно небесный огонь в ветреную ночь.

Сенор в последний раз окинул взглядом дом Меррадля и вывел коня на дорогу.

Он думал о том, какой облик примет Суо в здешнем мире, но ему не пришлось долго гадать. На дороге его ждал всадник.

Подъехав ближе, он увидел, что это молодой мужчина. Впрочем, отрицать, что это, возможно, переодетая женщина, тоже было нельзя. На перчатке Суо не хватало мизинца, да и во всем остальном – от хитиновых доспехов до иззубренного меча – оно выглядело в точности как придворный Башни. Безупречная подделка.

– Будешь звать меня теперь Человек Мизинца Суор, – сказало Суо и нежно улыбнулось ему.

– С такой внешностью у тебя могут быть здесь неприятности, – предупредил Сенор.

Существо Суо хмыкнуло, и его меч в одно мгновение превратился в сверкающий круг. Сенор резко отшатнулся.

– Ты ведь сделаешь все, чтобы их не было, правда? – вкрадчиво спросило Суо. – Помнишь наш уговор? Ты уж постарайся…

– Постараюсь, – заверил его Сенор, и они поскакали в сторону города.

…Истар ни о чем не спросила его, только внимательно посмотрела на Человека Мизинца Суора своими пронизывающими темными глазами.

Всю ночь Сенор не мог заснуть. В высоком зарешеченном окне он видел огни, плывущие в небе над Башней и исчезающие за верхней границей Завесы. Множество самых странных мыслей бродило в его взбудораженном мозгу.

Он кормил светящихся змей и пил вино, глядя на Суо, которое неподвижно стояло возле окна с открытыми глазами. Оно не нуждалось в отдыхе. Суо сняло с себя оружие и доспехи, оставшись в кожаном костюме без единого шва.

Истар спала на ложе, сооруженном из досок и шкур. Ее сила и пока еще неизвестная магия Существа Суо давали Сенору некоторую надежду уцелеть, но он был теперь отступником, врагом Кобара и сообщником его врагов. Если тайна Суо будет раскрыта, то никто ни на секунду не усомнится в том, что оно – создание Тени. А значит, впереди – новая травля и в лучшем случае новые убежища…

Он думал о словах Меррадля и об обещании, данном им Стерегущей Могилу. Это приводило его в тихое исступление. Он еще глубже завяз в трясине интриг. Все опасные переделки, в которые он до сих пор попадал, являлись следствием приказов Хозяина Башни Гугенубера, но теперь Сенор не был уверен в том, что их интересы совпадают. Все, что он приобрел, – это догадки относительно того, где находится источник всех необъяснимых тайн.

Характерный слабый шелест раздался за окном. Сенор вскочил со своего ложа и посмотрел вверх сквозь решетку. Там, снаружи, скользила, закрывая собою небесные огни, огромная черная тень. С механической размеренностью поднимались и опускались не знавшие усталости железные крылья.

Сенор стал смотреть магическим зрением. Но башню Варпов скрывала непроницаемая пелена. Он определил только, что Птицей управляют из Черной Коробки.

Птица Варпов кружила над его домом. Теперь она будет следить за ним днем и ночью.

Война была объявлена.

Охота началась.

Той же ночью в доме герцога Криала барона Тенга сотрясала мелкая дрожь. Снизу до его ушей доносились крики и смех пьющих гостей, но Тантору было не до веселья. Причиной его плачевного состояния явилась изощренная психическая пытка. Хозяин Башни Зонтаг имел с ним беседу в уединенной комнате под самой крышей, где гнездились рои священных насекомых, и вплотную приблизился к тем вещам, которые могли навеки погубить барона.

О том, каких усилий стоил Тантору этот разговор, красноречиво свидетельствовали капли липкого пота, скатывавшиеся с его висков по впалым щекам. Преграды, которые он лихорадочно воздвигал против терзавших его отражений Хозяина Башни, готовы были рухнуть в любое мгновение…

Но Зонтаг медлил, словно наслаждаясь медленной агонией жертвы. Когда ему почти удалось парализовать волю барона, он слегка ослабил натиск, высосав из тайников сознания Тенга почти все, что его интересовало. Оставшегося должно было хватить как раз на то, что Тантору предстояло совершить.

Теперь голубой глаз сверлил поверженного придворного Башни, который бессильно откинулся на спинку кресла.

– Что теперь, – смерть? – спросил наконец Тантор слабым голосом. Ему почти хотелось убить себя, настолько жалким казалось его собственное перевернутое отражение в зрачке голубого глаза.

Зонтаг издал звук, напоминавший старческий смешок.

– Зачем мне твоя смерть? – сказал он потом. – Ты нарушил устои, но устои создаю я и такие, как я. Меня не интересуют твои прошлые провинности перед Башней. В конце концов, это обычная вещь для вас, четырехпалых, и вашего грязного мира. Но на сей раз некоторые наши желания совпадают. Я уже знаю, например, почему ты охотишься за Холодным Затылком…

Барон Тантор Тенга вздрогнул, однако необходимость скрывать что-либо, по всей видимости, отпала, и это придало ему наглости.

– Значит, у меня развязаны руки?

– Не все так просто, болван! – взгляд голубого глаза уперся в бронзовую решетку темного окна. – Он владеет Древним Мечом, и на его стороне кое-кто из Хозяев Башни…

Тенга улыбнулся про себя, отметив, что среди Властителей нет единодушия. Слова Зонтага насчет «мира четырехпалых» совершенно не задели его, и в то же время приятно было сознавать, что непогрешимые и непостижимые Великие Маги погрязли в склоках и междоусобицах, как простые смертные.