Марцин Мортка - Городок Нонстед Страница 24

Человек, которого обокрали, никогда об этом не забудет. Его всегда будет грызть червяк горечи. Человек либо сумеет его подавить, или даст ему набрать силу. Во втором случае потерпевшего от мести отделяет всего лишь шаг.

9

— Я ничего не понял, — повторил Натан. — Ничего. А ты? — Он оторвал взгляд от окна, залитого дождем, и посмотрел на Анну, которая насыпала приправу из пачки.

Женщина рассеянно заправила волосы за ухо, и извиняющееся улыбнулась.

— Я тоже нет, — искренне призналась она. — Слушай, я знаю, что спрашивала об этом, но уже забыла твой ответ. Ты останешься на обед?

— Что? — Натан заморгал и потер висок. — На обед? Нет, наверное, нет.

Усиливающаяся головная боль напомнила ему, что ночью он почти не спал. Когда отвез Скиннера в его караван и вернулся домой, луна уже опустилась к верхушкам сосен, а будильник показывал 2:47. В полубессознательном состоянии Натан насыпал корма Кошмаре, и упал на диван. Чуть не забыл взять одеяло. Потому что натопить камин он опять не удосужился.

— Нет, — сказал он более уверенно. — Буду уже собираться. Только мешаю тебе.

— Да, нет, не мешаешь. Я только…

— Пробуешь жить своей жизнью. — Закончил фразу Натан. — Ясно. Понятно. Твой кошмар кончился, и незачем задумываться над проблемами других.

Как бы в подтверждение его слов зазвучал веселый смех Ванессы, смотревшей мультфильмы в салоне.

— И тяжело этому удивляться, — добавил Натан. — Я понимаю. Прошу прощения, что морочил тебе голову. Если бы ко мне приперся чужак и стал нести бред о телефоне из ада, я бы тоже постарался найти способ от него избавиться.

Он вышел, не обращая внимания на протесты, и тихо прикрыл дверь. Шел моросящий дождь, будто бы небо устало от затяжного ливня. Голова болела все сильнее. Ему нужны были сон, кофе и еда, не обязательно в этой последовательности.

Писатель медленно дошел до машины, и, когда он устроился в водительском кресле, зазвонил телефон. Нахлынули воспоминания об ужасной ночи, и Натан охватил испуг. Трясущимися руками он достал мобильник из кармана и заморгал, пробуя сосредоточиться на экранчике. В конце концов рассмотрел надпись.

— Вот, блин, (в оригинале — пес бы тебя в морду лизал — примечание переводчика) — буркнул он и отклонил вызов.

Сердце билось как бешенное. Натан включил мотор и резко тронулся с места. На улицах Нонстеда никогда не было много машин, поэтому он использовал каждую возможность, чтобы дать волю накапливавшейся ярости. Обматерил форд-пикап, который очень медлительно реагировал на зеленый свет, обозвал старика в старом “шевроле”, который свернул на стоянку перед аптекой, не включая поворотник, потом обозвал радио, из которого доносились только шумы — обругал весь мир.

Недостаток сна провоцировал у Натана омерзительное настроение. Даже Фиона была не в состоянии с этим бороться. Фиона.

Остаток дороги он делал все, чтобы избавиться от мыслей о ней. Но чем больше пробовал, тем упорнее они возвращались. Кульминация в битве с памятью наступила возле “Мэддиз”. Натан вышел из машины, вспомнив об авантюре, которую Фиона устроила в супермаркете во время их короткого — и единственного — отпуска. Речь шла о пирожных, которые должны были продаваться со скидкой, но кассирша посчитала их по обычной цене. Перед этим они накурились какой-то дряни. Фиона стала спесивой, да еще уверенной в безнаказанности. Сначала она обвинила кассиршу в некомпетентности, а руководителя магазина — в манипуляциях, а затем начала проверять сроки годности продуктов. И надо же, на первой же найденной ей банке срок годности истек два дня назад, и это придало ей энергии. Натан был убежден, что Фионой движет священное возмущение, но дикий блеск ее глазах показывал — она лишь развлекается.

Закончилось все тем, что руководитель кланялся и просил принять компенсацию — несколько бутылок вина, лишь бы они не написали жалобу. Работник магазина, смешной лысый тип в толстых очках проводил их к выходу, неся вино. Фиона и Натан позднее здорово упились.

Стеклянные двери бесшумно открылись, он оказался в шуме человеческих разговоров в очередях, смешанным со звуками шумящих касс. Из невидимых колонок неслась тихая музыка. В воздухе витал запах фруктов и свежей выпечки.

Он остановился как вкопанный. Ему показалось, что все смотрят на него, что его узнали и сейчас начнут расспрашивать, куда подевалась наглая рыжая девица, с которой он приезжал несколько дней назад.

“Чушь”, - успокоил себя писатель. — “Я же был тут раньше, и никто ко мне не присматривался. Куплю все, что надо, и исчезну. Дома, наверное, холодно, надо разжечь камин”.

Он вздохнул и осмотрелся. Несколько человек взглянули на него, но этому не стоило удивляться. Вид расхристанного бледного типа с подкрашенными глазамив такой небольшой общине должен был привлекать внимание, особенно учитывая, что большинство клиентов составляли люди старшего возраста и домохозяйки, группы, наиболее настроенные на поиски сенсаций.

Пробормотал ругательство, взял корзинку и пошел между рядов. Две банки кошачьего корма. Зубная паста. Топливо для камина. Упаковка батареек. Шесть банок пива. Суп в банке. Что-то от головной боли. Где тут гомеопатические средства? Наверное, у кассы. Ладно, это подождет. Замороженная пицца. Вафли. Жаль, что не взял тележку. Может взять виски вместо пива? Еще…

— Натан? — раздалось со стороны касс.

Писатель застыл.

— Натаниэль Маккарниш? — крик был очень громким, будто орущий специально привлекал внимание. Натан знал только одного человека, способного на что-то подобное.

— Черт бы…, - прошипел он и повернулся.

Джимми Дартсуорт в своих неизменных ковбойках, кожаных штанах с бахромой и куртке с клепками, а также с улыбкой за несколько тысяч долларов. Люди, мимо которых он проходил, замирали и пялились на него, а потом на Натана. Писатель отложил корзину и стоял на широко расставленных ногах, будто готовясь к драке.

— Что ты тут ищешь? — процедил он.

— Как это что? — Джимми прикинулся удивленным. — Тебя, Натаниэль! Тебя! С радостью сообщаю, что твой отпуск в этой милой местности закончился!

Слова о местности были адресованы клиентам магазина, которые забыли о покупках, и окружили Натана и Джимми. Джимми всегда умел найти нужные слова. Может, именно поэтому он был одним из лучших литературных агентов Восточного побережья. И может поэтому Натан его так не переносил.

— Я говорил тебе — отстань, — проворчал писатель. — Я должен повторить это прилюдно?

Дартсуорт как будто не слышал.

— Натаниэль Маккарниш, автор бестселлера “Шепоты”, - заорал он специально для толпы зрителей. — Самой страшной книги со времен “Мизери” Кинга. Самой коммерчески успешной со времен “Кода да Винчи”. Ты не имеешь понятия, дорогой друг, как я рад, что сумел тебя отыскать. У меня отличные новости. В папке в моей машине лежит очень интригующий контракт на следующую часть…