Людмила Горбченко - Наследие викинга Страница 24

   - На вашем месте я бы не стал рисковать и рассказал все, что вам известно, – глухо и без малейших проявлений эмоций посоветовал посланник.        

  - В таком случае, нам не о чем больше говорить, – вмешался молчавший до этого дед.

  - В таком случае, вам будет кого оплакивать, – отрезал посланник.

  - Вы угрожаете?! Вы забываетесь, месье! Вы один, и вы в моем доме! И перед вами не юнцы, которые не умеют держать шпагу в руках! – отец был взбешен наглостью гостя.

    Я начал опасаться, что мне придется вмешаться, если дело примет дурной оборот. Как на мое появление отреагируют родные, я не думал. Но я ясно видел, что завяжись бой, мои родственники потерпят поражение. Этому человеку ничего не будет стоить уложить и большее количество противника. В нем был виден воин. Его умение контролировать мысли ничуть не уступало умению контролировать ситуацию. Даже после гневной тирады отца его мысли и эмоции были под полным контролем. Как будто он был не человеком а изваянием, без эмоций и мыслей. Гость даже не потрудился оценить свое положение как бойца и принять оборонительную позу. Так же, не двигаясь и не поднимая головы, он молча выслушал отца и, повременив минуту, произнес: 

    - Я не приму вашего вызова. Мне не нужна сейчас ваша жизнь. Мне нужен ларец или могила Тьедвальда. Я жду.

    -  Идите к черту, в таком случае! – вскричал дед.

    Никогда не замечал, как бывают вспыльчивы мои родные. Хотя я и сам едва сдерживался! Наглость ночного гостя бесила, но еще больше выводили из себя его невозмутимость и пренебрежение.

    - Я вернусь. Даю вам еще два дня. Советую хорошо подумать. Иначе будут утраты.

   С этими словами он резко повернулся и вышел. Все в библиотеке застыли от неожиданности. Наглость посетителя, его тон всех просто обескуражили.

     Оставив Тибо в тайнике, я быстро и бесшумно пробрался к выходу. Промчавшись через парк за несколько секунд, я ожидал появления незнакомца у главных ворот замка. Сидя на стене крепости и внимательно наблюдая за тем, как ночной гость в сопровождении провожавшего его слуги вышел из двери дворца, сел на подведенную к нему лошадь. Пропустив его вперед, я спустился со стены и осторожно пошел следом. В его голове не было интересных мыслей. Он думал о вине и еде, о каком-то споре, незначительных разговорах и еще о чем-то, совсем не относящемся к сегодняшней встрече. Меня это удивляло и настораживало. Неудача как будто совсем не огорчила его.

    Я надеялся, прослушав его мысли, узнать о его дальнейших действиях, или о том, зачем ему нужен ларец. Но ничего интересного в его мыслях не было. Мне только оставалось следовать за ним и хотя бы увидеть, где он остановился и один ли он. « Если он не один, то между ними, во всяком случае, произойдет разговор» – решил я.

    Дорога, ведущая из замка, не доходя до близлежащей деревни, раздваивалась: одна вела в деревню, другая поворачивала в лес и через него выходила на тракт, ведущий в Онфлер. Всадник, едва тронув лошадь стременем, повернул в сторону города.

     Значит, он остановился там. Хорошо. Можно будет попутно попробовать найти "Кровавую Лилию". А то я совсем о ней забыл – подумал я, увидев, что он свернул в сторону леса.

     Было новолуние, и ночь непроглядной тьмой окутала землю. Если бы не моя способность видеть в темноте, я бы заблудился среди деревьев. Но всадник спокойно ехал по дороге, отпустив поводья лошади, надеясь, наверное, на ее чутье.

   Пробираясь следом за ним на таком расстоянии, чтобы лошадь не могла меня почуять, я услышал сначала неясно, а потом все более различимые шорохи и мысли нескольких человек. Они прятались в густой темноте, среди кустов и на деревьях, явно поджидая припозднившихся прохожих. Кому могла прийти в голову, бродить в такое время по лесу? – Только шайке грабителей.

    Боясь потерять единственную нить, связывающую меня с тайной ларца, я мгновенно промчался  вперед, опережая посланника.  В считанные секунды, разглядев все места, где прятались разбойники, я бесшумно подлетел к каждому из них и залепил рот мхом.  Несильно стукнув по голове, уложил на землю, образовав таким образом под деревом штабель в десяток тел. Пропустив вперед ничего не подозревавшего всадника, я снова последовал за ним.

   Он приехал в Онфлер под утро следующего дня. Проехав по еще спящему городу, наш странный ночной гость спешился у богатого дома. На стук в дверь ему открыл лакей и молча впустил его внутрь.

   Я, обследовав все окна, выходящие в сад, нашел открытое на втором этаже и проскользнул в дом. Выйдя в длинный коридор и прислушиваясь, стал искать своего попутчика. Я услышал его мысли на первом этаже, он опять думал о еде. Пройдя бесшумной тенью к дверям комнаты, за которыми он находился, я заглянул в узкую щель. Наш ночной гость сидел за столом и с аппетитом уплетал ранний завтрак.

     - Где милорд? – спросил он у кого-то, не видного мне.

    - Еще не приехал, ты же знаешь, он будет только к полудню, – ответили ему из глубины комнаты. – Как съездил? Вижу, опять пустой. Брукс будет недоволен.

  - Не твоя забота, все будет как надо. Я пойду спать, приедет Брукс – разбуди.

     Значит, пока мне здесь делать нечего. Нужно выбираться отсюда. Вернувшись на улицу тем же путем, я пошел по ней, вглядываясь в названия трактиров и гостиниц, встречающихся у меня на пути. По дороге уже проезжали первые повозки крестьян, спешащих на рынок. Вдоль стен домов торопились первые прохожие.

    - Хорошо, что Тибальд убедил меня надеть плащ и шляпу, – подумал я. Шпагу по привычке я всегда носил с собой, когда уходил далеко от дома. – Теперь у меня вполне человеческий вид.

    Я вышел вслед за прохожими на рыночную площадь. Утро выдалось пасмурным, и дождь мелкой моросью сыпал на землю. Медленно прохаживаясь вдоль рядов рынка, я рассматривал товары, лежащие на повозках и прилавках, и попутно расспрашивал у торговцев о гостинице или таверне под названием "Кровавая Лилия", но никто о такой даже не слышал.

  -  Мишель! Черт меня подери, точно Мишель де Морель! – вдруг раздалось совсем рядом.   

   Я застыл от неожиданности. «Попался! Что теперь делать? Скрыться не удастся». Я видел краем глаза, как раздвигая плечом прохожих, ко мне спешил ле Ретеньи, секундант погибшего на дуэли, на свадьбе Рауля, шевалье де Роа. (Его, тяжелораненого, пощадил и оставил в живых мой секундант и друг де Блейз). Я не повернулся к нему, надеясь, что мой новый облик заставит ле Ретеньи подумать, что он ошибся. Но, ле Ретеньи решительно приближался, в его мыслях не было и тени сомнения. Он был настроен решительно, радуясь возможности затеять со мной ссору. Отомстить за погибшего друга было делом чести каждого из нас. И случись такое со мной, я бы тоже ринулся в бой.