Радуга над Теокалли (СИ) - Свидерская Маргарита Игоревна Страница 25

Чинампе Тлакаелеля находилось рядом с дворцом тлатоани. Смуглый раб проворно привязал каноэ и помог выйти Амантлану.

Тлакаелель был молодым мужчиной. В Совете Ицкоатля он слыл человеком просвещённым и упрямым, но чрезвычайно находчивым, что не раз спасало его от неминуемого гнева тлатоани, которому он приходился племянником. Многих удивляло, что Тлакаелель довольствуется титулом Сиуакоатля – советникаи не пытается стать правителем. А он имел полное право – кто, как не брат Чимальпопоки и Мотекусомы Ильуикомина – предыдущих славных правителей Анауак! Но титул служил напоминанием об упорной борьбе за власть и свободу мешиков, и молодых годах, когда он был жрецом мудрой богини Сиуакоатль.

Что такое власть? Что такое тлатоани? Что такое мудрый советник императорских кровей? Кто сможет усомниться в его дальновидных предложениях? Тлакаелель предпочитал оставаться позади трона и оттуда править страной и людьми. У тлатоани нет тайных знаний жрецов, зачем ему математика и звезды? Когда Ицкоатлю заниматься вычислениями или проверять исторические тексты? Вот он и правит, советуясь с самым мудрым человеком в государстве – Тлакаелелем. Так кто истинный тлатоани? Конечно же, Тлакаелель. Да и как можно отказаться от умения думать?

Потратив много времени, он понял – гражданам не хватает знаний самого главного – они не знают своей истории; и тогдаТлакаелель объявил всем, что их племенной бог Уицилопочтли, который вел народ мешиков к свободе, должен стать в один уровень с древними богами: Тлалоком и Кетцалькоатлем.

Именно он, Тлакаелель, объяснил людям, что Солнце будет продолжать жить на небе, дарить свет и тепло всему живому, если ежедневно станет получать дары от своих верных и любящих детей – мешиков. Они должны постоянно почитать богов за счастливую жизнь и жертвовать самым дорогим – а что может быть дороже жизни? Вокруг несметное количество врагов, не признающих бога Уицилопочтли, их учителя, ведущего мешиков по всем терниям… Значит, мешикам, исполняющим волю любимого бога, нужно идти и нести знания, правду; и пусть, хотя бы на жертвенном камне, подарив свою кровь и жизнь, эти грешники познают истину и послужат великому богу Уицилопочтли!

Тлакаелель понимал, что образование, которое получают пилли, не нужно простому люду. Народу нужно сильное и справедливое управление – это даст только государство. И тогда, Тлакаелель предложил строго регламентированную жизнь. Жизнь по законам и правилам, которая помогла бы мешикам существовать в гармонии с богами и природой, а также благодарить мудрого Сиуакоатля.

Амантлана он любил как брата, ему нравилась его напористость и уверенность. Дружба их была крепка, проверена годами. Не раз, попадая в сложную ситуацию, Амантлан прибегал к совету мудрецаи никогда не разочаровывался.

Тлакаелель сидел один и просматривал древние книги, временами сокрушённо покачивал головой и цокал языком, явно чем-то недовольный. Он работал над историей своего народа.

Приезд Амантлана разогнал суровые складки между бровей Тлакаелеля – тот был искренне рад их встрече, к тому же друзья не виделись с момента похода на Коацаок. Скрывая нетерпение узнать о походе как можно больше, Тлакаелель радостно поприветствовал гостя. Затем приказал принести фрукты, удобно устроил военачальника на циновке и только тогда приступил к расспросам.

Амантлан терпеливо рассказал советнику о стратегии, поведении майя, о выкупе и том, как сорвалось соглашение. В общем, это был привычный для них обоих отчёт, в котором пытались найти выигрышные стороны и предусмотреть, что могло помешать в будущем.

Долгая беседа затянулась за полночь, Амантлан надеялся, что уверенные ответы не дадут повода заподозрить о той сумятице, которая царила в его голове. Тлакаелель, если бы его не занимали собственные мысли, даже не будучи провидцем, обратил бы внимание на состояние друга, но его беспокоила история мешиков. Полученные ответы ему понравились обстоятельностью. Как всегда, Амантлан точен и краток в докладах.

После выкуренной трубки Тлакаелель указал на аккуратно лежащие перед ними свитки и сказал:

– Пока ты был в походе, я перечитал историю, – он сделал паузу, – И нашёл много совершенно неверных, я бы сказал, искажённых фактов. Вотхочу все переписать.

– Но документы писались достойными людьми, разве такое возможно?

– Понимаешь, друг мой, любое событие можно преподнести по-разному, в зависимости от отношения к нему. Если тебе что-то из пищи нравилось в детстве, то совершенно необязательно нравится сейчас!

– Прости, мудрейший, но ведь вкус еды от этого не меняется, все зависит, кто готовит пищу и что мне нужно в данный момент!

– Вот именно, ты улавливаешь мою мысль! Наша история писалась достойными людьми, но в то время как мы относились к себе? Обычные изгнанники, которые искали пристанище. Без земли, в постоянных поисках пищи, крова… Кто мы были тогда? Люди, готовые за маисовую лепёшку работать весь день! Какое место занимали в мире и кем стали сейчас?! Каким богам молились, что знали об окружающем нас мире? Поэтомуя и считаю: давно пришло время переписать историю нашего народа… Понимаешь, есть места, которые меня просто пугают. Мы – строители Теночтитлана, мы – покорители Анауака! А в свитках показаны слабыми, покорными рабами. Что скажут наши потомки, прочтя записи? – Тлакаелель сокрушённо покачал головой.

– Но ведь это правда, мудрейший, мы такими и были!

– Нашу историю правильно поймёт только образованный и мудрый человек, для основной массы мешиков, которые уже родились и родятся через поколение, это вредные книги и их нужно сжечь немедленно!

– Что плохого – гордиться нашими предками, которые нашли силы подняться? Они не только мужественно отстояли право на свободу, но и построили такой величественный город! Да что город, государство, перед которым скоро склонится весь мир!

– Ещё раз повторю, ты так и не уловил мою мысль! Подумай на досуге. Мы строим новое, могущественное государство, а оно должно быть с чистой историей, последовательно описывающей наше возвышение, становление, но не годы унижения! Это повредит восприятию будущих поколений наскак великих воителей. И, в какой-то мере, может, я предполагаю, спровоцировать в дальнейшем смуту. Смотри, где гарантии, что какое-нибудь племя жалких, покорённых нами народов не захочет совершить то, что сделали мы? Где гарантия, что кому-то из нынешних вождей не придёт в голову повторить наш славный опыт?

Мы можем говорить сколько угодно, что могущественны, что принесли в долину порядок, религию. Регламент жизни и законы, которые расписаны для целых поколений, но только мудрые не будут спать спокойно. Нужно всегда предусматривать возможность бунта и ликвидировать ещё в зародыше то, что может стать его причиной. Мы обязаны думать о нашей стране и сегодняшних трудах! Вот именно потому и нужно переписать старые свитки, пока не так много молодых учеников их изучило, а то, что затем они будут сравнивать и рассказывать устно, – что ж, это может принять образы красивых легенд.

А легенды, как правило, только придадут поэтическую красоту прошлому. Сделают его загадочным и интересным, но не смогут принести вреда и разрушить то, что мы создаём!

Амантлан задумался. Разговор не нравился ему. Он уважал Тлакаелеля, его гениальные труды. Но правда должна быть правдой, а не легендой, рассказанной старой няней. Тлакаелель, наконец, обратил внимание на лёгкую задумчивость, совершенно не свойственную Амантлану, – значит, друг чем-то обеспокоен.

– Тебя тревожат посторонние мысли, поделись со мною. Ты думаешь о новом походе на отоми?

– От тебя ничего не скроешь! – после небольшой заминки улыбнулся Амантлан, раздумывая, говорить правду или найти выход самому.

– Меня тревожит, только не смейся, женщина.

– Я попытаюсь удержаться от смеха, но неужели нашлась красавица, которая проникла в твоё сердце, Амантлан? Интересно, кому это удалось?

– Не совсем так, Тлакаелель, сердце моё свободно…

– Красавица не даёт проходу, а её родственники стремятся заключить выгодный брак?