Елена Арсеньева - Большая книга ужасов – 68 (сборник) Страница 26

Он отпрянул, потерял равновесие, упал – и чуть не заорал от ужаса, представив, что, если будет лежать, могильная земля поглотит его. Начал торопливо подниматься, однако ноги разъезжались и пришлось ухватиться за то, что воздвиглось на кладбище рядом с ним. Оно было покосившееся, разлапистое, похожее на ствол с несколькими обрубленными ветвями.

Почти тут же Тимофеев обнаружил, что это крест. На кладбище откуда ни возьмись появился новый крест!

Но над чьей могилой?

Тимофеев пригнулся к кресту и напряг зрение изо всех сил. Однако прошло немало времени, прежде чем он привык к темноте и смог прочитать надпись. А прочитав, отпрянул, не веря своим глазам.

Нет!

Такого не может быть!

Просто не может быть!

– Что же за штука такая – баранец? – удивился Васька. – Какой-то родственник барана? Как же коза сможет с ним справиться?

– Ничего, дело не шибко хитрое, – заверил Кузьмич. – Ты ее обратно покличь, а я научу всему, чему надо. Да иди скорей, не медли!

– Давай я тебя сначала домой отвезу, – предложил Васька.

– Нет, – отказался банник. – Что-то гнетет меня… что-то неладное случится, чует мое сердце! Спешить надобно! Иди же!

Пришлось оставить лапоть и бежать на лужок, где рыжая козочка вяло переминалась с копытца на копытце на кучке белены.

– Бросай все, пошли со мной! – скомандовал Васька.

– Зачем? – огрызнулась Катька. – Сначала прогнал, а теперь зовет! Иди в баню! В смысле, к своему баннику иди! Он тебя в человека превратит, а я на всю жизнь козой останусь!

И тут она громко, с подвизгиванием заблеяла, что, как смекнул Васька, означало горькие рыдания.

– Крылова, не реви! – велел он. – Банник просто так это сказал – сгоряча. Он нам обоим поможет, но сначала мы сами должны себе помочь и кое-что найти.

– Хэлп ю селф, ага! – всхлипывая, буркнула Катя. – Чего еще дождешься от тебя, Тимофеев?!

– Ты идешь или нет? – буркнул Васька и ринулся обратно.

– Придет девка? – обеспокоенно спросил Кузьмич, выглядывая из лаптя.

– Слышишь, лес трещит, земля дрожит? – не удержался от ехидного смешка Васька. – Это она бежит со всех копыт!

И в самом деле: Катька Крылова встала перед Васькой, как лист перед травой.

– Ну? – спросила, с трудом переводя дыхание. – Как спасаться будем?

– Сейчас расскажу, – раздался голос банника, и он в самом деле начал рассказывать.

– Нет… – простонала, выслушав, Катька. – Этого не может быть! Сказки какие-то!

Честно говоря, Васька и сам… как бы это повежливей выразиться… сомневался.

– Да, чудеса… – проронил задумчиво.

– Чудес, брат ты мой, настоящих ты не видывал! – усмехнулся Кузьмич. – К примеру, водится в Волге рыба-железница, или бешеная рыба. Порою она выметывается из воды и ходит-перескакивает по лугам, по росе на три версты! Видал такое?

– Не видал, – честно признался Васька.

– И хорошо, – обрадовался банник. – Смотри, завидишь – не вздумай ловить да уху варить. Враз и сам с ума спятишь.

– Уже, – буркнула Катька Крылова, однако сразу поправилась: – Ужас, я говорю, ужас просто!

«Попрошу банника, чтобы Крылову долго-долго превращал в девчонку, несколько дней. Пусть помучается!» – мстительно подумал Васька и попросил:

– Кузьмич, ну говори уже, где этот баранец искать! Темнеет, скоро ночь.

– Ничего, ночь нам не помеха: светляки помогут. Пошли туда, откуда пришли: за баньку свахи-покойницы, – сказал Кузьмич, и Васька ну натурально услышал, как Катька Крылова проглотила какую-то гадость, которую так и готова была ляпнуть.

А что, сама виновата! Не попыталась бы украсть у банника его шапку – не пришлось бы туда-сюда мотаться!

Коза старательно волокла лапоть, спотыкаясь в сгущавшихся сумерках, а Васька бежал вслед, то и дело оглядываясь. Не оставляло ощущение, будто за ним кто-то следит, однако Васька никого не видел.

Наконец они оказались на полянке, сплошь заросшей травой-муравой. Кое-где из нее поднимались какие-то кочки, покрытые мхом.

– Видите эти кочки? – указал банник. – Одна из них и есть животное-растение баранец. Но чтобы он показался, надо тебе, рыжая козочка, всю траву вокруг подчистую объесть. Да поосторожней, светляков заодно не проглоти.

– Я ненавижу овощи! – завопила Катька Крылова. – У меня от них живот болит! А уж траву есть… брр!

– А может быть, нам просто все кочки по очереди проверить и выяснить, в какой именно баранец прячется? – предложил Васька.

– Да он ни в жисть вам не покажется! – возразил банник. – Глянете и подумаете – кочка да кочка! И мимо пройдете. Нет, баранец только тогда высунется, когда вокруг ни травинки не останется. За дело, козочка!

Сначала Катька Крылова выщипывала по одной травинке с выражением глубокого отвращения.

– А ты чего отлыниваешь, Тимофеев? – спросила она зло. – Наш кот, к примеру, очень охотно ест траву, мы даже нарочно покупаем в зоомагазине специальную зелень.

– Я не ваш кот, – сообщил Васька с достоинством, однако все же по мере сил начал помогать Катьке. Щипать траву, он, конечно, не смог бы при всем желании, поэтому работал лапами и когтями: вырывал ее и отбрасывал в сторону. Крылова тоже начала работать изо всех сил.

С полянки то и дело вспархивали какие-то призрачно светящиеся бледно-зеленые огонечки и зависали над ней, словно летучие фонарики. Наверное, это и были светляки, о которых говорил банник. Собралось их множество, так что стало вполне светло.

Трава исчезла очень быстро: прошел, наверное, какой-то час, а на полянке уже остались только эти мшистые кочки, и впрямь очень похожие на свернувшихся клубком и крепко спящих овечек.

– Ну? – спросила Катька Крылова, отплевываясь. – И где ваш баранец? Или это было нарочно придумано, чтобы надо мной хорошенько поизмываться?

– Тиш-ше! – зашипел банник. – Спугнеш-шь! Вон он, баранец! Вон! Голову поднял!

Тут Васька в самом деле увидел, как одна кочка зашевелилась – и часть ее как бы приподнялась. Наверное, это была голова баранца.

– Молч-ч-чите! – продолжал шипеть банник. – Ни ш-шагу!

Катька и Васька послушно замерли.

– Эй! – слабо запищало что-то внутри кочки. – Есть тут кто-нибудь?

Все молчали как немые и стояли как вкопанные.

Кочка, попискивая жалобно, сдвинулась с места и покатилась в одну сторону, в другую, потом вдруг направилась прямиком к Ваське, и он едва подавил желание пуститься наутек. Однако, не докатившись до него какого-то шага, кочка заметалась на месте – и вдруг громко заплакала:

– Всю траву начисто подъели! Ничего мне не оставили! Придется на новое место перебираться. Эй, помогите кто тут есть, люди так люди, звери так звери, а нечистики так нечистики!