Алекс Джиллиан - Люциана. Трилогия Страница 28

— Спасибо. — Всхлипнула Ларина.

— У меня пока больше нет вопросов. Если вы что-то вспомните, позвоните мне. — Он протянул ей свою визитку. — И если не вспомните, то все равно позвоните.

Мила удивленно посмотрела на него. Только что этот смазливый следователь намекнул на то, что не прочь продлить знакомство. Это что-то новенькое. Еще недавно никому до нее и дела не было. А тут столько внимания.

— Я замужем, между прочим. — Рассержено ответила Ларина, сверкнув глазами.

— Но это не мешает вам кататься на красном "Бентли" с другим мужчиной. — Отпарировал Вадим. Мила вспыхнула. Что еще он знает? Нет. Если бы знал, то Ричард давно был бы здесь на допросе.

— Я не следил, Людмила. Ваши соседи мне сообщили. — Пояснил Вадим. — Извините, я был не тактичен. Не стоило мне этого говорить. Это ваша личная жизнь.

— Хорошо, что вы это осознаете. — Мила встала. Ее качнуло от слабости, но она удержалась на ногах. — Ваши извинения приняты.

— Может, тогда подкрепим их чашечкой кофе в местном кафе. — Он коснулся ее руки.

А он настойчив и по-своему даже красив. Какая у него теплая рука. Она представила, как бежит кровь по его венам, почувствовала его пульс. Это было опьяняющим ощущением, туманило взгляд, сводило желудок резкой сосущей болью.

— В другой раз. — уверенно произнесла Ларина и спешно покинула кабинет следователя.

Она вернулась в офис, в котором царило уныние и страх. Теперь каждый боялся за свою жизнь. Лера громко рыдала, другие представительницы слабого пола горько причитали, мужчины напряженно молчали, и никто не работал. Мила искала Алекса, проходя из кабинета в кабинет, но нигде не нашла. Она набрала его телефон, но он не ответил. Она чувствовала его боль, как свою собственную. Он любил Жанну, боготворил ее, а теперь ее нет. Может ли быть что-то более ужасное? Потеря любимого человека…. На мгновение она представила, что Ричарда больше нет, и сердце словно перестало биться. Мила не могла представить свою жизнь без Ричарда. Он стал ее неотделимой частью. Потерять Ричарда все равно, что умереть самой. Она не думала о страдающем женихе Жанны. Боль Алекса заполнила все ее существо. Он где-то рядом. А раз она это чувствует, то, отрицать бесполезно, ее забитые вглубь себя, способности вернулись. События последних дней разрушили все душевные барьеры. Теперь Мила не боялась. Она приняла себя такой, какая она есть. Алекс не хотел ее сочувствия. Ему нужно было пережить свою боль в одиночку. И Мила не стала вмешиваться. Она поехала к убитым горем родителям Жанны. Вадик тоже был там. Они встретили Милу, как члена семьи. Их боль была оглушительной. Но они были благодарны Лариной за то, что она пришла к ним выразить свои соболезнования. Им не нужно было одинокое переживание. Они страдали группой и искали поддержки в разбитых сердцах друг друга. Глядя на них, Мила еще раз подумала о том, какие мы все разные, и наша реакция на боль непредсказуема. Люда не нуждалась в компании, ей просто хотелось рассказать им, что Жанна была лучше всех, что она была ее единственной подругой, и что ей очень жаль. Но разве слова могут помочь? Только время способно излечить раны, нанесенные смертью. И иногда много времени, слишком много. Близкие Жанны взяли с Милы слово, что она будет навещать их, и она пообещала. Хотя вряд ли выполнит обещанное. Зачем бередить рану?

От Зверевых Ларина ушла почти в шесть вечера. Позвонил Толик и обругал ее в трубку, спросил, где она шляется, и почему не берет домашний телефон, а Мила ответила, что отключила его и послала Толика к черту. Домой ехать не хотелось, а идти на работу — поздно и бессмысленно. Там уже все разошлись. Она брела по улице совершенно обессиленная. Ветер бил ей в лицо, накрапывал дождь. Хотелось плакать и спать. Поймав такси, Мила поехала к Ричарду. Рядом с ним можно забыть обо всем. Только он умеет отгораживать ее от всех проблем, смягчать ее боль. Грэг совсем не удивился ее возвращению.

— Короткий день? — спросил он, взяв ее пальто.

— Беда. — Глухо отозвалась Мила. — Жанна погибла.

— Мне жаль. — Старик поджал губы и с тревогой посмотрел на Люду. — На вас лица нет. Пойдемте на кухню. Я накормлю вас ужином. Или принести вам в спальню?

— Да, пожалуйста. — Скинув сапоги, Мила апатично побрела к лестнице. Ей хотелось заснуть и забыть обо всем. Но в коридоре, напротив спальни, она остановилось. Странное желание привело ее в комнату с работами Ричарда. В каждой из них была боль и тьма. О чем он думал, когда снимал это? Что у него в душе? Мила ходила между его работ, словно пьяная. От некоторых веяло холодом, пустотой, смертью…. На одной стене картин не было, Мила прижала к ней ладони. Стена оказалась холодной на ощупь, и за ней что-то скрывалось, нечто пугающее и зловещее. Она прислонилась щекой к старым выцветшим обоям и закрыла глаза. Мила услышала едва уловимое биение сердца, не своего. Ей захотелось вжаться в эту стену, стать ее частью, просочиться сквозь нее и коснуться неуловимого стука сердца ладонями, согреть его. Но спустя несколько мгновение наваждение растворилось. Мила тряхнула головой. Наверно, она совсем обезумела. Это просто стена, и никого за ней не прячут.

Она вернулась в спальню и легла на кровать. Грэг принес ей ужин. И она вспомнила, что ничего еще сегодня не ела. Пища казалась безвкусной и не приносила наслаждения. Не съев и половины, Мила уснула, вдыхая родной запах Ричарда, исходивший от подушки.

"Она бежала. Ветер кидал ей в лицо мокрые хлопья снега, обжигал ледяным прикосновением обнаженные руки. Босые ноги сбиты в кровь. Она не могла больше двигаться, как раньше. У нее больше не было ее великой силы. Ей не скрыться от догоняющих ее убийц. Они поймают ее. И все же она продолжала бежать. Ощущение приближающей смерти подгоняло ее вперед. Она не боялась, скорее, испытывала извращенное удовольствие от этой гонки. Она ждала смерти, как перехода в другое состояние. Нет, она умирала раньше, но не так. Теперь это был настоящий конец. И она готовилась к нему, ждала его. Это была ее последняя ночь. Позади вечность, круговорот злодеяний и кровавых оргий. Она заслужила предательство тех, кто еще недавно боготворил ее. Заслужила! Но раскаянья не было. Вечность ожесточает, она стирает чувства, разрушает грани. Нет противостояний добра и зла. Есть только зло. Она — зло. Они не смогли бы обмануть ее, что-то утаить. Она знала все их мысли, все тайны. Она была их матерью, царицей, и они ненавидели ее. Они решили, что ей нет места на земле. Глупые, думают, что она попалась в ловушку, стала их жертвой. Но жертвами были они. Всегда и сейчас. Она оставила им прощальный подарок. Они не сразу поймут его значимость. У них будет достаточно времени, чтобы насладиться плодами ее дара. Люциана никогда и ничего не делает просто так. Даже в смерти есть смысл, есть загадка. Им не разгадать ее. Она уйдет от них сейчас, но вернется….