Марина Казанцева - Дом Макгибуров Страница 28

Седрик готовился к какому-то обряду. Он доставал и ставил на подставки многочисленные вещи, раскрыл книгу с тёмными страницами, зажёг множество свечей. И, наконец, оделся в тёмный балахон. Лица он больше не прятал, и Фредерику был хорошо виден его худой профиль. Волосы цвета воронова крыла и седая прядь на виске.

Седрик начал процедуру вызова духа. От низкого пения у Фредерика заложило уши. Он сжал ладонями голову, не желая слышать гнусных заклинаний. И закрыл глаза, чтобы ничего не видеть. Но мерзкий запах горящих на жаровнях трав и смол едва не заставил его раскашляться. Тогда Фредерик зажал руками нос и рот, подавляя в себе тошноту. Он молча мучился и оттого всё слышал. Глухой рёв потряс всё подземелье.

— Ты принёс мне души? — прогрохотал голос.

— Нет, мой повелитель. — ответил Макгибур. — Мне нужны помощники.

Чудище недовольно зарычало. Красный язык, подобный пламени, поднялся из чаши и угрожающе навис над маленькой фигуркой чернокнижника.

— Сделай мне помощников и ты получишь ещё до утра столько живых душ, сколько пожелаешь. — твёрдо сказал Седрик Макгибур. — Здесь рядом целая деревня. В ней живут потомки наших крепостных. Я всех тебе их отдаю. Но сначала помощники должны поймать мне этого проклятого Фредерика. Я слишком медленно бегаю, а этот молодой щеголь резвый, как рысак.

— Ну ладно. — ответил дух. — Я выполню твоё желание. Но торопись, иначе я возьму в качестве жертвы тебя. Я назову тебе заклинание, делающее мёртвых твоими рабами.

И демон выкрикнул слова на незнакомом языке. От них все свечи разом угасли и загорелись в полной тьме багровым тусклым светом. В этом безумном свете Фредерик увидел, как шевельнулись пальцы Франциска. Мгновенная радость вдруг пронзила его. Кажется, Медина ещё не умер, а только был в беспамятстве. А если это так, то есть надежда спасти его.

С того места, где скорчился Фредерик, не было видно остальных трёх столов. Всё загораживал помост с Мединой. Поэтому у молодого человека зашевелились волосы на голове, когда из-за окровавленного тела Франциска завиделось шевеление. Ещё мгновение и он увидел, как сел Гордон Макгибур.

"Неужели он не умер?!" — пронеслось в голове. Не может быть! Никто не может потерять столько крови и остаться в живых. Тот выглядел каким-то помятым и как бы сдувшимся — грудная клетка словно уплощилась.

Гордон Макгибур при жизни был крупным, сильным человеком, но то, что поднялось с помоста, походило на его карикатуру.

Бледное, перемазанное кровью лицо, закрытые глаза. И кинжал в груди, погружённый по самую рукоятку. Более сомнений не оставалось: Макгибур был мёртв. И вот это, несомненно мёртвое тело, село на столе, не раскрывая глаз. Нос обострился, глазные яблоки ввалились, веки потемнели. Тщательно расчёсанные до того волосы прямо на глазах потеряли цвет и превратились в грязно-седые космы, в которых потонула серебряная прядь. Это походило на безумие. Но труп застыл в сидячем положении. Орлиный нос нацелен на отцеубийцу, лицо неподвижно.

Едва старик угомонился, за ним тоже показалось шевеление. Было плохо видно, но Фредерик сразу понял, что поднялся труп Кларенса — сгорбленный, с торчащими рёбрами, с высохшим лицом. И совершенно дико смотрелись меж приоткрытых тощих губ оскаленные целые зубы.

Теперь Фредерик понял, что за помощников просил себе горбун. Они должны ловить его, а он сидит тут рядом, за каким-то барахлом. Охота будет недолгой. Труп Кларенса точно так же сел и застыл. Голова его была какой-то плоской, с клочками грязных, слипшихся седых волос. Глаза закрыты.

Франциск Медина поднялся бесшумно, как ночная тень. Грязные тряпки, укрывавшие его изрезанное тело, упали. От былого изящества не осталось и следа. Он выглядел так, словно неделю пролежал в могиле.

Фредерик с безнадёжностью обречённого ожидал, что поднимется и тётушка Лаура, но этого не произошло.

Чернокнижник замолчал. Красный огонь свернулся в клубок и нырнул обратно в чашу. В помещении словно разлилась чернота.

Хромая, Седрик подошёл к четырём помостам и внимательно осмотрел три трупа.

— А тётка, значит, не поднялась. — удивился он. — Ну и ладно, видно, силы не хватило.

Он громко хлопнул в ладони, словно требуя внимания. От этого хлопка у трупов моментально открылись глаза. Онемевший от ужаса Фредерик смотрел на всё это из укрытия.

— Слушайте, кадавры. — разнёсся хриплый голос Макгибура. — Слушайте и повинуйтесь. Я ваш хозяин.

— Мы слушаем тебя, хозяин. — глухо проговорили трупы.

— Идите наверх, в дом и найдите всех живых. Кого найдёте, несите вниз, сюда. Когда вы справитесь с работой, получите награду. Я вам дам поесть. Но горе тому, кто хоть оцарапает живого! Никто из них не должен пострадать!

Мёртвые кивнули головами и сошли с помостов. Двигаясь, как деревянные куклы, они направились прочь из зала.

Фредерик на мгновение перевёл дух. И тут вдруг вспомнил: а где же Глория? Но ничего предпринять пока не мог: горбун был занят каким-то делом у стола с ретортами. Наконец, и он вышел. Фредерик едва не потерял сознание.

30

Где он и что с ним? Безумие было так близко, что Фредерик с усилием заставил себя двигаться. Желание жить словно бы иссякло. Весь мир предстал перед ним в виде грязной лохани, в которой мельтешела нечистота. Беги, спасайся, говорил ему разум. Я не могу, бессильно отвечал Фредерик. Заклинания чернокнижника словно парализовали его волю. Ужасное видение поднявшихся на охоту мертвецов всё ещё стояло перед глазами.

Фредерик несмело посмотрел на оставшийся труп тётки, ожидая, когда она поднимется и протянет к нему свои скрюченные пальцы. Вспомнились все страхи из детства, когда зимними вечерами детвора собиралась в тёмном проходном коридоре батюшкиного дома и рассказывала страшные сказки, в которых непременно присутствовали ожившие мертвецы. И вот теперь он словно попал в собственный горячечный бред, когда случилось ему перенести в Индии тропическую лихорадку. Но как же страшна эта явь! Насколько ужаснее всякой выдумки!

Однако постепенно рассудок возвращался, и оцепенение Фредерика прервалось. Он вспомнил про Глорию. О, Боже! Что с ней, где она?! Страх за свою супругу придал ему силы. Теперь Фредерик отказывался верить, что она причастна к той гнуси, что творилась перед его глазами. Уж если сам старый Макгибур не разделял увлечений своего сына, то тем более Глория не имеет к этому отношения. Фредерику вспомнились слова, с которыми она обратилась к брату в тот раз, когда он подслушал их разговор. Проклятый колдун навёл на неё какие-то чары, которым она всё же пыталась сопротивляться. Она защищала Фредерика! Неудивительно, что она так не любит этот дом.