Уильям Блэтти - Экзорсист Страница 29

— Сейчас же это сделаю. — Шэрон направилась к детской спальне.

— Приготовить вам кофе? — спросила Крис, когда врачи вслед за ней стали спускаться по лестнице. — Придется, правда, довольствоваться растворимым: я на сегодня отпустила слуг.

Они поблагодарили и отказались.

— С окном вы, я вижу, так ничего пока и не сделали, — заметил Кляйн.

— Почему же, я позвонила. Завтра же установят ставни с замочками.

Кляйн удовлетворенно кивнул. В кабинете он набрал номер и попросил своего ассистента доставить из больницы необходимые препараты и аппаратуру.

— И приготовьте в лаборатории все необходимое для анализа спинномозговой жидкости, — закончил он. — Сейчас возьму пункцию и займусь этим сам.

Кляйн положил трубку и попросил Крис рассказать по порядку обо всем, что происходило с девочкой в последние дни, начиная с того момента, как они распрощались.

— Итак, вторник. — Крис задумалась. — Вторник прошел без особых происшествий: она тут же заснула и проспала до следующего дня. Потом… Впрочем, постойте, — не совсем так. Уилли говорила мне, что рано утром слышала, как Риган возится на кухне. Помню, я даже обрадовалась: подумала, вдруг к ней аппетит наконец-то вернулся. Ну а потом, видимо, она поднялась к себе, потому что остаток дня провела в постели.

— Она спала?

— Нет, по-моему, читала. Понимаете, я как-то начала успокаиваться: такое было впечатление, будто с либриумом мы попали в самую точку. Меня беспокоило, конечно, это ее постоянное оцепенение, но улучшение было явным. Прошлой ночью тоже все было тихо. Ну а сегодняшним утром все и началось. — Она набрала воздуху в легкие. — Да как еще началось!..

…Крис сидела на кухне. Неожиданно вниз по лестнице с дикими воплями сбежала Риган; она бросилась сначала к матери, затем спряталась почему-то за стул. Стала кричать: за ней гонится капитан Гауди, он пинает ее, ругается, грозится убить! “Вот же он!” — вскрикнула дочь и указала на дверь. Через секунду Риган была уже на полу. Некоторое время она извивалась в конвульсиях, не переставая визжать и кричать, задыхаясь, о том, что капитан Гауди бьет ее ногами, затем вдруг подскочила, выпрыгнула на середину кухни и, расставив руки в стороны, с невообразимой скоростью завертелась волчком. Через несколько минут она в изнеможении рухнула на пол.

— Я склонилась над ней и увидела… ненависть в ее глазах! — воскликнула Крис, заканчивая свой рассказ. — Да какую еще ненависть! Она сказала, что я… Она назвала меня… о Боже!

Она закрыла лицо руками и зарыдала, сотрясаясь всем телом. Кляйн тихо прошел к бару и вернулся со стаканом воды.

— Черт возьми, где мои сигареты? — выдохнула Крис, все еще не в силах побороть дрожь, и смахнула подушечкой пальца слезу со щеки.

— Примите лучше вот это. — Кляйн протянул ей зеленую таблетку.

— Успокаивающее? — Он кивнул. — Тогда давайте сразу две.

— Одной будет вполне достаточно.

— Ну вы и щедры, — слабо усмехнулась она. — Спасибо. — Затем коснулась лба дрожащими пальцами, качнула слегка головой. — Ну так вот. Тут-то и началось это… перерождение. Риган вдруг стала другим… совершенно чужим человеком.

— Может быть, капитаном Гауди?

Крис подняла глаза и встретилась с цепким взглядом доктора Дэвида.

— Что вы хотите этим сказать?

— Не знаю, — пожал он плечами, — просто так спросил.

Она отвернулась и уставилась в камин отсутствующим, затравленным взглядом. Затем повторила вяло:

— Не знаю. Просто другим человеком.

Наступило молчание. Наконец доктор Дэвид поднялся, объяснив, что ему пора возвращаться к своим больным, и вышел, бросив на прощанье несколько подбадривающих фраз. Кляйн проводил его до дверей.

— Сахар проверить не забудете?

— Ну, вы совсем уж обо мне плохо думаете.

— По правде говоря, никак не приду в себя, — признался Дэвид со слабой улыбкой. — Очень странный случай. — Он постоял в задумчивости, поглаживая подбородок. — Позвоните мне, когда что-нибудь прояснится.

— Вы будете дома?

— Да. Так что звоните.

Он помахал Кляйну и вышел из дома.

Прошло совсем немного времени, прежде чем терапевт, получив из клиники необходимое оборудование, сделал Риган обезболивающий укол и на глазах у Крис с Шэрон вытянул порцию спинномозговой жидкости.

— Давление нормальное, — заметил он, не сводя глаз с манометра. Затем подошел к окну и поднял пробирку, втайне надеясь на худшее. Но жидкость была прозрачна. Взятую пробу он осторожно поместил себе в саквояж.

— Если она проснется ночью и начнет вдруг буянить, что, впрочем, сегодня маловероятно, вызывайте сестру — пусть сделает ей успокоительный укол.

— А можно мне самой? — Голос Крис странно дрогнул от волнения.

— Но почему бы не вызвать сестру?

Крис не верила в душе ни сестрам, ни докторам, но могла ли она сейчас в этом признаться?

— Хотелось бы самой. Может быть, разрешите?

— Укол — дело нешуточное, — заметил врач. — Можно впустить, например, кубик воздуха…

— Я умею делать уколы! — вмешалась Шэрон. — Моя мама преподавала когда-то на курсах медицинских сестер в Орегоне.

— Ой, отлично, Шэр! — воскликнула Крис. — Ты ведь сегодня у нас останешься на ночь?

— Ну, одной ночью тут, может быть, не обойтись, — предупредил Кляйн. — Не исключено, что придется прибегнуть к внутривенному кормлению — все тут будет зависеть, конечно, от того, как у девочки дальше пойдут дела.

— А вы не могли бы меня этому научить? — Крис глядела на него умоляюще.

— Мог бы, наверное, — кивнул доктор. Он протянул Крис рецепт: торазин в растворе и одноразовые шприцы.

— Постарайтесь получить все это как можно быстрее.

— Девочка моя, сделаешь, а? — она передала бумажку Шэрон. — Ты позвони только, они сами все пришлют. А я с доктором побуду, пока он будет исследовать анализы… Вы ведь не станете возражать?

Кляйн вгляделся внимательно в растерянное, беспомощное лицо, увидел круги под глазами и желваки на скулах; наконец, кивнул.

— Что ж, понимаю вас, — сказал он с мягкой улыбкой. — Так же и я себя чувствую, когда спорю с механиками о своей машине.

Ровно в шесть восемнадцать они вышли из дома. Вскоре в своей росслинской лаборатории Кляйн приступил к работе.

Сначала он проверял содержание белка; отклонении не обнаружил. Затем провел анализ кровяных телец.

— Избыток красных — кровоизлияние, — пояснил он. — Избыток белых означает, что в организме инфекция.

Кляйн знал и другое: аналогичные личностные изменения может вызвать и грибковое заражение… Впрочем, и здесь он вытянул пустой номер. Оставалось лишь исследовать пробу на сахар.