Сильвия Брена - Майя Фокс. Магический квадрат Страница 3

Кайл Зефс рассмеялся: доктору Фоксу уже не суждено узнать ответ на свой вопрос.

А между тем ответ был. И Зефс знал, где его искать. В «Дрезденском кодексе». В одной из трех книг народа майя, спасенной от ярости испанских конкистадоров. В этом самом загадочном документе той эпохи приводится следующее Пророчество: когда календарь майя прекратит отсчитывать дни, в последний из них вода, вырвавшись из вулканов, хлынув из морей и с лунной поверхности, затопит Землю. «Именно 21 декабря 2012 года, дорогой доктор Фокс! До этой даты рукой подать, а у меня еще нет главного».

Он продолжал читать дневник:

«Попол Ву», священная книга майя: выравнивание планет открывает «ворота» в underworld, затопленный мир. Преисподняя? Что такое underworld?»

Зефс захлопнул тетрадь и закурил тосканскую сигару — давняя слабость, которую он иногда себе позволял, несмотря на агрессивную борьбу с курением своих пациентов. Он курил исключительно тосканские сигары: крепкие, с терпким запахом, опоясанные фирменной трехцветной полоской цветов итальянского флага.

«Доктор Фокс, вы глупец, — сказал он про себя, — underworld — это закодированное название.

И мне известно, что оно скрывает. Я знаю силу, которой оно может одарить». Зажмурившись от удовольствия, Зефс затянулся сигарой. Неожиданная мысль пришла ему в голову. А что, если?.. Что, если придурок Майкл Гейси, сам того не ведая, попал в точку? Что, если координаты места, где 21 декабря 2012 года должны будут открыться «ворота» в вечность, действительно зашифрованы в формуле Совершенства, ставшей навязчивой идеей Гейси?..

Зефс быстро подошел к стоящему у стены книжному шкафу. Восьмой уровень, третий ряд, подсчитал он, похвалив себя за прекрасный порядок, с каким каталогизировал свои многочисленные книги. Вот она — он почти сразу же нашел нужный пыльный том в красно-коричневой обложке. «Книга арифметических вычислений» была главным трудом итальянского математика Леонардо Фибоначчи, который в самом начале 1200 года заметил несколько странностей в поведении чисел. Например, загадочное соотношение между ними: 1, 1, 2, 3, 5, 8, 13…, при котором каждое последующее число, начиная с третьего, является суммой двух предыдущих.

Эти числа были повсюду: в подсолнухах, в еловых шишках, в галактических спиралях, в морских и земных раковинах… Мысли разбегались. Зефс попытался собрать их воедино, для чего взял блокнот и ручку и начал быстро фиксировать смысл того, что до сих пор существовало для него в разрозненном виде.

«1. Пророчество должно осуществиться 12 декабря 2012 года.

2. «Попол Ву», вероятно, содержит указание на место, где откроются «ворота», через которые станет возможным сообщение друг с другом различных измерений, и жизнь обретет новую энергию.

3. Это место зашифровано в некоем ряде символов и чисел.

4. В каждой эпохе существуют несколько Избранных Предвестников, несущих на себе знаки Пророчества, которые могут привести в нужное место.

5. Индивидуализировав знаки, наиболее часто повторяющиеся в «Попол Ву», нахожу, что они полностью совпадают с выявленными Дэвидом Фоксом.

6. Эти знаки должны находиться на телах Предвестников.

Мои вопросы:

Что означают эти знаки?

Кто их носит?

Зачем?

Избранный только один или их много?

Имеют ли они какое-нибудь отношение к ряду Фибоначчи?»

В задумчивости он набросал рисунок, который не давал ему покоя уже несколько месяцев: две прямые линии с асимметричным квадратом между ними. Поработать над его смыслом помешал этот психопат Гейси со своей манией кристаллизации красоты. И эта его глупость с датами рождения девушек, которые якобы соответствовали ряду Фибоначчи, поскольку все они Водолеи и все родились в 91-м году. Но ни одна из них не пригодилась: никаких знаков на теле, никакого сигнала. Этот идиот ошибся!

Зефс потряс головой, отгоняя тяжелые мысли, и захлопнул блокнот. Затем осторожно приоткрыл потайную дверцу и глянул в свой кабинет. Сегодня ему совсем не хотелось посвящать себя нездоровым фантазиям глупых постаревших баб, свихнувшихся в погоне за молодостью.

Его взор упал на женщину в красном, тесном для ее фигуры костюме. Она полулежала, откинувшись на спинку неудобного светло-синего кресла, купить которое уговорил Зефса дизайнер, занимавшийся обстановкой кабинета. На коленях у женщины лежала невероятно безвкусная сумка из фальшивой крокодиловой кожи — последний штрих фантастической вульгарности.

«Дебора Грейв, — вздохнул, узнав ее, Кайл Зефс. — Прилипла как банный лист. Что сейчас ей здесь надо?»

Нет, не время с ней встречаться. Кайл бесшумно прикрыл дверь, вернулся к письменному столу и взял телефонную трубку:

— Привет, это я.

— Проф! Очень рад вас слышать!

— Время истекает. Ты мне поможешь?

На другом конце линии, удобно устроившись на любимом диване из пурпурного бархата, Гектор Парравичини де Джорджи наслаждался тишиной своего огромного дома. Прямо перед ним висела картина. Одна-единственная. «Меланхолия 1» кисти Альбрехта Дюрера, великого художника, алхимика, математика и, как утверждают, преподавателя оккультных наук.

Молодой человек не просто разглядывал драгоценное полотно, которое могло украсить собой и зал Британского музея. Утонув в мягких диванных подушках, он развлекался расшифровкой тайных символов картины.

ГЛАВА 4

Мобильник, валявшийся на кровати, звонил не переставая. Майя только-только выключила будильник, вырвавший ее из сна мелодией Teenagers любимой музыкальной станции «Му Chemical Romance». Пора сменить мелодию, мелькнула у нее мысль, эта слишком устарела. И надоела. Скрестив ноги, девочка сидела перед открытым ноутбуком, защищенная от мира тяжелыми занавесями балдахина, свисавшими по сторонам кровати, и с пачкой печенья на расстоянии вытянутой руки.

Прошло уже десять дней с той ночи. Десять дней, заполненных ответами на идиотские вопросы полицейских и на не менее идиотские — психолога, которого напустила на нее Меган, а также в попытках заполнить вакуум, который образовала в ее душе та ночь.

Она посмотрела на дисплей: мать. Господи, опять!

— Дааа!!!

— Майя, сокровище, все в порядке?

— Дааа!!!

— Майя, почему ты сразу злишься? Я просто беспокоюсь, это же естественно.

— Дааа, но это тридцать второй звонок за утро… последний был восемь минут назад! Докладываю: на данную секунду меня еще не загрызли, не изнасиловали, не разрубили на кусочки, не бросили мое тело в Темзу!..

Меган не ответила. Она считала само собой разумеющимися перепады настроения у дочери после пережитого ею кошмара. Поэтому не сердилась на тон, каким та с ней разговаривала.