Джим Батчер - Хеорот Страница 3

— Скажи, где твой маленький симпатичный кусочек? Сбежала от тебя, чтобы найти настоящего мужчину?

Брэддок возможно и был весом в половину от Каина, но направился он к байкеру с кристально ясным и недвусмысленным намерением.

В это время Мак пошевельнулся, вставая между ними спиной к Брэддоку. Как старший и опытный, Мак понимал всю тщетность притязаний Брэддока и пытался удержать его от избиения, в то время как более импульсивный парень ругался и пытался протиснуться мимо него.

Каин мерзко рассмеялся и шагнул вперед, его большие ладони сжались в кулаки. Я поднял посох, поэтому, когда он сделал еще шаг вперед, то налетел своей гортанью на широкий тупой деревянный конец. Он издал своеобразный звук, прозвучавший как «гларк», и резко отступил назад, в бешенстве смотря на меня.

Я поставил посох перед собой, держа его обеими ладонями, в это время в зал вошел, держа одну руку на дубинке, коренастый коп, привлеченный ударам Брэддока о палатку и его руганью.

— Веди себя тихо, громила, — сказал я достаточно громко, чтобы быть уверенным, что коп это слышал. — Парень просто расстроен, из-за жены. Он не имел в виду ничего такого.

Здоровяк поднял свой кулак, как будто собираясь зарядить им мне в башку, но один из его дружков предостерегающе произнес: — Коп.

Каин застыл и оглянулся. У офицера может быть, и было немного избыточного веса, но он выглядел как тот, кто знает, как вести себя в драке, и у него, между прочим, были дубинка и пистолет. Поэтому остальные детали униформы не имели смысла.

Каин раскрыл свой кулак, показывая, что там ничего нет, и опустил руку.

— Конечно, — сказал он. — Конечно. Недопонимание. Может с любым случиться.

— Я хочу, чтобы вы ушли отсюда, — приказал коп Каину, — немедленно. Иначе вас отсюда выведут.

Каин и компания вышли в полной тишине, их взгляды скользили по мне острыми кинжалами. Ну ладно- острыми консервными ножами. В данный момент Каин не выглядел по-настоящему опасным.

Коп подошел ко мне легкой походкой, что было достаточно нелегко при его весе — возможно, это простое предположение, но этот мужчина знал, что такое играть действительно грубо. Он посмотрел на меня, потом на мой посох, и все еще держа в руках дубинку, спросил:

— Ты Дрезден?

— Был утром, — буркнул я.

— Слышал про тебя. Иногда работаешь с отделом специальных расследований. Называешь себя чародеем.

— Все правильно.

— Ты знаешь Роулинза?

— Хороший человек, — кивнул я.

Коп ухмыльнулся. Он кивком головы показал в сторону удалившегося Каина, и убрал дубинку.

— Этот парень — ходячие неприятности. Несколько достаточно серьезных происшествий. Например — избиения людей. Ты держи свои глаза широко открытыми, мистер Чародей, или он заставит несколько зубов из твоего рта загадочно исчезнуть.

— Ну да, — сказал я. — Черт возьми, он такой страшный.

Коп внимательно посмотрел на меня, потом грубо рассмеялся и сказал:

— Ну что ж, готовься к зубным протезам. Он кивнул и направился прочь, наверное, чтобы убедиться, что Каин действительно ушел.

Коп и Каин были не так уж не похожи, в каком-то смысле. Коп с таким же удовольствием зарядил бы дубинкой по голове Каину, с каким Каин зарядил бы мне. Они оба чертовски чувствительно отнеслись к известию об исчезновении жены Брэддока. Но по крайне мере коп смог направить своего внутреннего плохого парня на что-то, что будет помогать людям — до тех пор, пора ему не придется слишком долго подниматься по лестнице.

Я повернулся обратно к Маку и обнаружил его все еще стоящим между парнем и дверью. Мак кивнул мне в знак признательности. Брэддок выглядел так, как будто собирался или разрыдаться, или завопить.

— Тут дело не только в чувствах, не так ли? — спросил я у него.

Парень отсутствующим взглядом смотрел на пустое место, где до этого стоял Каин.

— Элизабет однажды очень сильно его… обломала. Он очень плохо это воспринял и он этого никогда не забудет. Ты думаешь, он сделал это?

— Не уверен. — задумчиво произнес я и повернулся к Маку, — Мак, что-то предупредило тебя, что в этом виновата сверхъестественная сторона. Мерцание света?

Мак пробурчал: — Дважды.

Брэддок уставился на Мака, потом на меня.

— И разве это должно хоть что-то значить?

— Активное применение магии имеет тенденцию вмешиваться в работу электрических систем, — сказал я. — Это взрывает мобильные телефоны, ломает компьютеры. Более просты вещи, например, такие как лампочки, обычно начинают немного мерцать.

У Брэддока было лицо, застывшие в поисках золотой середины между недоверием и тошнотой.

— Магия? Вы, должно быть, шутите, правда?

— У меня эта беседа уже в печенках сидит, — сказал я и потянулся к карману, где лежали выпавшие волосы Элизабет Брэддок. — В этом заведении есть черный вход?

Мак безмолвно подтвердил.

— Спасибо, — сказал я. — Идем, Мышь.

Черный вход выходил на длинную, узкую, грязную улицу, идущую параллельно Кларку. Ветер стал еще сильнее, из-за чего холодный, косой дождь сносило практически только на одну сторону улицы. Хорошо для меня. Заставить заклинание работать без сбоев очень тяжело, даже при небольшом дожде. Когда же льет, как из ведра, это просто невозможно даже для такой простой работы, как поисковое заклинание.

Я проделывал это уже сотни раз, и сейчас это была обыденная рутина. Я нашел чистое место на бетоне, укрывшись у подветренной стены, и быстро начертил кусочком мела вокруг себя круг, вкладывая в это действие, тщательно отмеренное усилие воли.

Я мгновенно почувствовал результат, как только завершил круг — щит из магии поднялся от круга, окружая меня и защищая от любой посторонней энергии, которая могла бы исказить заклинание. Я снял с шеи серебряную цепочку с висящей на ней старой потрепанной пентаграммой и привязал к ней несколько волосков, принадлежащих Элизабет. После этого я сконцентрировал свою волю чувствуя, как почти осязаемая энергия собирается в круг. Я глубоко вздохнул и прошептал на плохой латыни заклинание, направляя собранную магию в пентаграмму.

Серебряная пятиконечная звезда мигнула один раз, и дюжина маленьких искорок статического электричества пробежала по металлической поверхности. Я недовольно поморщился. Я был слишком небрежен, разрешив какому-то количеству энергии обратиться в статику. А ведь именно об аккуратности я твержу во время уроков моей ученице вот уже на протяжении недели.

Я разрушил круг, наступив одой ногой на меловую черту, и посмотрел на Мыша, который терпеливо сидел, открыв рот в собачьей усмешке. Он присутствовал на некоторых моих уроках, и он был гораздо умнее большинства собак. Насколько умнее, остается неизвестным, но у меня сложилось устойчивое впечатление, что он смеётся надо мною.