Коллектив авторов - Культ Ктулху (сборник) Страница 30

– Порядок! – солидно сказал Брюс. – Я тоже снов не вижу.

– Научный человек вроде вас не станет путаться с такой дребеденью. Там детская кушетка стоит, на нее может лечь кто-то один. А через холл есть еще одна маленькая комнатка. Звиняйте, лучшего ничего нет.

Пока мы шли по узкому коридору в заднюю часть дома, я нерешительно оглядывался по сторонам. Лампа бросала бледный, изменчивый отсвет на оклеенные обоями, вытертые до коричневой гладкости многими поколениями стены. Я остановился у моей двери, а Брюс проследовал дальше, к своей, в самом конце холла.

– Я пойду завтра на южное поле, мистер Тарлтон, – молвил Эб, отпирая ее. – Надеюсь, вы найдете время зайти и поглядеть землю.

Брюс кивнул. Я подождал, пока Эб мастерски спустится вниз в полной темноте, затем быстро перебежал через холл туда, где все еще с лампой в руке стоял мой друг.

– Мне это все не нравится, – решительно заявил я. – Что это еще за басни про…

– Иди сюда, я тебе все расскажу.

Повсюду в доме царил этот сырой, вековой, особенный запах. Я бы даже сказал, желтый запах. Я с ним уже сталкивался в других ветхих домах, но в тот миг, как мы открыли дверь комнаты, он словно бы усилился стократ, стал почти осязаемым. Мы очутились не то в спальне, не то в кладовой. По одну сторону как попало громоздились сундуки, коробки, сломанные столы и стулья. Брюс повыше поднял лампу, огляделся и самым довольным образом осклабился: в дальнем углу он приметил высоченный неуклюжий книжный шкаф, и, протанцевав прямиком туда, принялся жадно изучать поблекшие корешки. Вытащил один том, потом другой, третий.

Я застонал. Конечно, он давно уже запланировал этот демарш: кто как не Брюс намеренно затащил нас в эту проклятую глушь. Я сел на хлипкий стул и мрачно уставился на него.

– Ну, хорошо, что на этот раз? – со вздохом спросил я. – Только не надо снова заливать про этот твой «Некрономикон»; я знаю, что все это сказки.

Брюс у нас был эксперт по всяким жутким традициям и запретным книгам по этим традициям; он имел привычку цитировать мне некий «Некрономикон», от которого у меня в буквальном смысле мурашки по всем местам бегали.

– Что на этот раз? – возмутился он. – Да ты только посмотри сюда! Не «Некрономикон», конечно, но все равно невероятно интересно!

Он сунул пару потертых, переплетенных в кожу томов мне в руки. Я глянул на названия: первая была «Тайны, наводящие ужас» маркиза Гросса, вторая – «Немедийские хроники». Я поднял взгляд на Брюса: он был положительно в восторге.

– Ты что, правда хочешь сказать, что не ожидал здесь найти ничего такого?

– Разумеется, нет! Признаю, я завез нас сюда специально, потому что до меня дошли кое-какие слухи…

– Что-то, связанное с этим сном?

– Что-то совершенно не связанное ни с каким сном. И я удивлен при виде этих книг не меньше твоего. Вот эти две я уже встречал раньше, в сильно отцензурированном виде. А вот этой даже никогда не видел, хотя и слышал о ней мельком.

Он с нежностью поглядел на третью книгу, которую держал в руке. Глаза его так и пылали неистовым предвкушением.

Я протянул руку за томом, и он отдал его мне почти с неохотой. Книга была огромная, тяжелая, с ломкими, побуревшими страницами. Ни на корешке, ни на обложке названия не было, но на первой странице я обнаружил почти выцветшие буквы: Ч-У-Д-О-В-И-Щ-А-И-И-Ж-Е-С-Н-И-М-И. Каждое слово было выписано от руки отдельными заглавными буквами. Никакого автора. Я положил книгу на колени. Кожаный переплет по углам был совсем истерт, а местами уже рассыпа́лся. Я наугад перевернул несколько страниц; тонкая бурая пыль взвилась облачком и набилась мне в нос. Я чихнул.

– Эй! Ты там поосторожнее с этой книгой!

Брюс решительно отобрал у меня реликвию и только что баюкать не принялся, как мать – свое дитя. Я еще раз оглядел комнату, понюхал мерзкий на вкус воздух и со словами:

– Я спать хочу. Спокойной ночи, – ретировался.

Не думаю, что он меня услышал. Когда я закрывал за собою дверь, мой друг уже сидел, сгорбившись, над столом и при свете масляной лампы любовно таращился в «Чудовищ».

На следующее утро я рано спустился к завтраку – только чтобы узнать от миссис Кори, что Брюс меня уже опередил. Он поел очень быстро и просил передать, что отправляется на встречу с Лайлом Уилсоном. Имя она произнесла с таким неодобрением, что стало сразу ясно, насколько ей не нравится наш вчерашний знакомец. Впрочем, не мне ее в этом винить. Я отказался от завтрака, думая только о том, как бы поскорее выбраться из этого гнилого городишки. Увы, меня ждало разочарование. Добравшись до лавки старого Уилсона, я обнаружил хозяина с Брюсом за беседой, исполненной самой живой искренности, чтобы не сказать, взаимной приязни. Я подошел как раз вовремя, что услышать, как разливается Уилсон:

– …словей нетуть, как я рад, что вы порешили тут, у нас, задержаться. Мало кому из чужаков тут нравиться. Я не раз слышал, как они бають, мол, и свет-то у нас тут нездоровый, и земля, и вообще все вокруг типа негожее…

Завидев меня, он на мгновение заткнулся, потом припустил с новым пылом: видать, нечасто ему на долю выпадала столь обширная аудитория.

– Вы уж дозволяйте мне сказать вам кое-что, юные сэры – они, быть можеть, и правы. Есть мне, что порассказать о том, почему да отчего так вышло, да только ни за что вы мне не поверите. Но вот что я вам скажу, господа хорошие: есть в этом мире много такого, что глазам не открыто, и есть иные создания, кроме тех, что по земле ходють…

Ухмыляясь во всю пасть, он переводил взгляд с одного из нас на другого, и я даже отступил на шаг, подальше от его смрадного дыхания.

– Вы про созданий наподобие… – подхватил неожиданно Брюс, закончив фразу словом, повторить которое я бы и пытаться не стал.

У Лайла Уилсона чуть глаза на лоб не вылезли от изумления. Он воззрился на Брюса с внезапной подозрительностью.

– Я читал про него, – поспешил объяснить тот, – в книге под названием «Чудовища и иже с ними».

И он сам пристально уставился на старика, чтобы не пропустить его реакцию на эти слова. Последовал вздох облегчения.

– А, в этой книге. Там немного найдешь. Она принадлежала старому Хансу Зиклеру, деду Эба Кори, который как раз дом-то и построил, значить. У меня, знаете ли, и получше книга сыщеться…

И он снова хихикнул в этой своей гадкой манере, так что у меня аж мороз по спине пробежал. Старик замолчал и вытаращился на Брюса, словно ждал с его стороны изъявлений любопытства – тот мудро остался безучастным.

– Ну, дак я все равно вам скажу. У меня есть дневник старого Зика! Он раньше у Кори был, да только он мне однажды и говорить, хочу, мол, сжечь ентую пакость. Надо думать, он его почитать попробовал. Я выпросил его у Эба, и вот что я вам скажу: он был рад-радешенек избавиться от книги в счет кое-какого должка, что у него передо мной был. Сказал, ему все равно, что с ней будеть, главное, чтоб ему не надо было такое в доме держать.