Кэт Ричардсон - Входящая во Мглу Страница 30

Я без труда добралась, следуя указаниям Уилла, и приехала на десять минут раньше. На стоянке отыскала его пикап. Уилл как раз выбирался наружу. Он стоял у машины и ждал меня, последние капли туманного дождя повисли на его волосах и одежде драгоценным ореолом. Я припарковалась неподалеку. Он взял меня за руку, и мы побежали к дверям.

Внутри Уилл сказал:

— Надеюсь, ты любишь рыбу.

Я не успела ответить — чересчур деятельный администратор погнал нас за столик вдали от окон. Там оказалось чуть более интимно, чем я ожидала, и чуть темнее. У меня проснулся инстинкт самосохранения. Я села лицом к залу, так что Уиллу пришлось повернуться спиной к остальным ужинающим.

Разглядывая меню, я пробормотала:

— И что ты посоветуешь?

— Все. Повар готовит великолепного лосося с имбирем и лаймом, а блюда с креветками просто восхитительны. Ты знаешь, что у тех, кто ест креветки, базовый уровень радиоактивности больше, чем у тех, кто их не ест? — добавил Уилл.

Креветки? Какое мне дело до радиоактивности креветок? Тут я поняла, что Уилл несет чушь о ракообразных, потому что волнуется. Мило. Обычно, если человек нервничает при общении со мной, он скрывает нечто посерьезнее смущения от первого свидания.

Я улыбнулась.

— Тогда я, наверное, возьму лосося. Не хочу светиться в темноте.

Уилл рассмеялся и заказал напитки с едой, потом всерьез взялся за болтовню и флирт. Нас прервало музыкальное биканье, донесшееся с пояса Уилла. Он выхватил пейджер из складок одежды и взглянул на экран.

Изучил номер, потом убрал пейджер.

— Что-то важное? Я подожду, если тебе надо позвонить.

— Ничего страшного. Это всего лишь Микки.

— Сын присылает тебе сообщения на пейджер?

— Сын?

Уилл захохотал, и я поежилась. Его смех прокатился теплой волной по моей спине.

— Майкл — мой младший брат. Он скидывает мне этот код, когда уходит. Дает знать, что с ним все в порядке.

— О… — пробормотала я.

Уилл весело покачал головой.

— Ничего. Многие ошибаются. Теоретически я гожусь ему в отцы. А отношения где-то посредине. Он поздний ребенок. Я уже жил не дома — в Европе, если точнее, — когда он вошел в сознательный возраст, так что многое пропустил. Когда умерли наши родители, я взял на себя его воспитание. Вот теперь я Батюшка Гусыня. Постоянно его контролирую — замашки параноика, — но, наверное, просто боюсь его потерять. У нас у обоих пейджеры, и мы всегда на связи. Слишком опекаю его, да?

Я пожала плечами, скрывая удивление и досаду.

— Откуда мне знать, я частный детектив, а не семейный психолог. И ты всегда знаешь, где он? Или, по крайней мере, где должен быть?

— Примерно так. Он тоже всегда знает, где я. Мы точь-в-точь два грузика на резиновой ленте — всегда отпрыгиваем назад друг к другу.

— Хорошо бы больше людей походили на вас с Майклом. Их было бы гораздо легче найти.

— Ты о своих клиентах?

— Нет. Их детях и вторых половинах. Обычно найти пропавшего — плевое дело, — объяснила я. — Прошлые привычки — серьезная зацепка, которая и приводит меня к ним, как только я ее выясню. Большинство людей не представляют, как исчезать. Многие даже и не собираются этого делать. Они оставляют слоновьи следы. Но именно сейчас у меня противоположный случай. Парень совершенно изменил свой образ жизни и пропал.

Уилл побелел.

— О боже, я бы с ума сошел, будь на его месте Майкл… Если бы он просто исчез… Если бы кто-то украл его, я… у меня бы крыша поехала. Думаешь, ребенка похитили?

Я тронула его за руку.

— Нет. Думаю, он ушел по собственному желанию, и начинаю догадываться, где он может быть. Хотя должна признать, мне бы очень хотелось выяснить почему. Вот что меня беспокоит. Когда кто-то пропадает, я могу предполагать, где он, но зачастую важнее ответить на вопрос, почему он там. Не хотела бы я лезть за кем-то, скажем, в притон, не понимая, во что ввязываюсь.

Уилл кивнул.

— Ясно. — Поиграл стаканом. — У тебя опасная работа, — добавил он, пытаясь вернуть разговор к моей персоне.

Я подыграла ему до поры до времени.

— Все не так плохо. Чаще всего я собираю бумаги, заполняю формы и выжидаю. Но это лучше, чем доить коров.

Уилл улыбнулся и поднял бровь:

— Коров?

Я кивнула.

— В детстве я ездила к бабушке с дедушкой в Монтану. Они жили на скотоводческом ранчо, подержали для себя несколько молочных коров. Однажды утром — примерно в полпятого — двоюродный брат поднял меня, чтобы я помогла доить коров. Наверное, он считал, что будет весело. А я не дружу с коровами — больше всего они мне нравятся в гамбургерах. Я была сонная, а коровы — большие, вонючие и страшные. А доить их ужасно противно — вот истинная причина изобретения автоматических доильных аппаратов.

Уилл хихикнул. Мы болтали обо всем на свете. Когда принесли заказ, у меня начало подводить живот. Знакомое ощущение. Я огляделась исподтишка, нагнувшись над рыбой.

Где-то на грани мелькнуло лицо, словно одно из тех видений, которые удается заметить только краем глаза. Я притворилась, будто выбираю мелкие косточки из своей бескостной рыбы, пригнула голову и размеренно дышала, пока не сумела заглянуть во Мглу, не погружаясь в нее.

Рядом с прозаичной надписью «Туалет» стоял призрак с длинным суровым лицом. Он смотрел на меня. Худосочный, слабый, одетый в костюм, давно вышедший из моды.

Я уставилась на него и прошептала:

— Альберт?

Он нетерпеливо поманил меня. Я подняла голову и наткнулась на недоуменный взгляд Уилла.

— Извини. Я только что вспомнила: мне нужно позвонить клиенту. Я на минутку.

В глазах Уилла читалось любопытство.

— Ладно. Я тебя подожду.

Я улыбнулась, выскользнула из-за стола, прихватив сумку, и направилась к туалетам. Идя по коридору в глубине здания, я искала Альберта.

14

Что здесь делал призрачный сосед Дэнзигеров? Желудок подпрыгивал и изворачивался, словно ожила недавно съеденная рыба, тем не менее, я усилием воли сосредоточилась на поисках Альберта, не давая себе полностью провалиться во Мглу.

Я нашла его у дверного проема из клубящегося дыма. Входить туда не хотелось, но Альберт жестом приглашал внутрь. Я сжала зубы и заставила себя дышать ровно. Потом ступила в холод и вонь Мглы.

Я зашаталась — Альберт становился то реальным, то прозрачным, будто туман, и нетерпеливо манил за собой. Я почувствовала трепет мглистой границы поблизости. Мир казался темнее, покрытый колышущейся серебряной дымкой. Я ринулась за Альбертом, нырнула в призрачные двери и вниз по лестнице из сухого холодного тумана, держась как можно ближе к нормальному миру. Альберт был мерцающим огнем спички во всепоглощающей тьме впереди.