Екатерина Неволина - Закрытая школа. Начало Страница 31

— Добрый день! — Войтевич вошел в класс, улыбаясь. — Надеюсь, все помнят, что сегодня бал-маскарад? Готовитесь?.. Ну, молодцы. Только сейчас давайте обратимся к биологии.

Класс разочарованно застонал. Ежегодный зимний бал-маскарад был давней традицией школы, и в прежние годы и Даша, и Вика, и Ромка с Темой, и даже Максим ждали этого дня с огромным нетерпением, а за всеми последними событиями почти что забыли о празднике…

— Авдеев, — сказал тем временем Войтевич, открывая классный журнал, — зайдите, пожалуйста, к Виктору Николаевичу, он вас ждет.

Андрей вышел из класса.

— Калинин, — обратился биолог к Артему, — вам звонили родители, просили срочно перезвонить. Вы тоже можете идти.

Удивленный такой срочностью, Тема поднялся, принялся собирать с парты учебники, а Даша тем временем рассеянно вертела в руках телефон с драгоценной записью.

— Старкова, — не обошел ее вниманием Войтевич, — вы забыли, что пользоваться телефоном в учебное время запрещено? Положите, пожалуйста, его ко мне на стол.

Даша встала и замешкалась. Отдавать телефон было страшно — они и так уже потеряли многие доказательства. Артем, видимо, думал так же, потому что, направляясь к двери, он загородил Дашу от учителя и быстро схватил ее мобильник, сунув ей в руки свой телефон.

На миг девушка растерялась.

— Ну?.. — поторопил ее биолог.

И Даша решительно положила Темин телефон на учительский стол. Хорошо, когда есть друзья, способные подстраховать.

Урок начался.

Тем временем Андрей Авдеев сидел в светлом кабинете директора.

— Ну как в школе? Освоился? С ребятами, вижу, подружился, — Поляков дружелюбно улыбался, словно пригласил ученика для светской болтовни.

— Да, а что? — немного насторожился Андрей.

— Вот что, — директор протянул ему какую-то папку. — Это копии документов. С этого дня я ваш официальный опекун. Твой и Надин.

Резкая боль. И холод между лопатками. Андрей поежился, хотя в кабинете было хорошо натоплено и скорее жарко, чем холодно.

— Нам не нужен никакой опекун! Родители пропали без вести, а не погибли! — выкрикнул он в это усиленно дружелюбное лицо.

— Андрей, — Поляков укоризненно покачал головой, — нельзя закрывать глаза на очевидное. Смирись с фактами. Даже твоя сестра это понимает.

— Так вы сказали Наде?!

Андрей вскочил, едва не опрокинув стул, и выбежал из кабинета.

Надя сидела, склонившись над новым рисунком: уже знакомая фигура Гнома с заштрихованной красным ногой и рядом маленькая фигурка.

— Это твой друг Гном? — спросил Андрей, присев за парту к сестре.

— Да. Видишь, у него ножка раненая. А это я, — девочка показала на маленькую фигурку. — Хочешь, я тебе рисунок подарю?

— Конечно, хочу! — Андрей растроганно улыбнулся и, приняв у сестры листок, аккуратно согнул его вчетверо и положил в карман синего форменного пуловера. — Надюш… — он не знал, как начать, — Виктор Николаевич сказал, что вы говорили с ним о маме и папе…

— Да, — Надя серьезно посмотрела на брата. — Ты только не плачь, ладно? Теперь они живут на звездочке.

— Они живут в твоем сердечке и в моем. Да? — он бережно обнял девочку за хрупкие худенькие плечи.

— Да! — Наденька прижалась к брату. Как бы то ни было, в этом страшном мире они не одиноки.

Школьный день подходил к концу, и ребята смогли наконец собраться, чтобы решить, как поступить с записями. После короткого обсуждения все пришли к согласию, что нужно разослать диски с копиями страшных кадров как можно по большему количеству адресов: в прокуратуру, на Петровку, на телевидение, в центральные газеты. Так больше шансов докричаться, обратить на происходящее внимание властей.

Сказано — сделано. Вика быстро сделала копии записи, Даша подписала конверты, и ребята отнесли их почтальону, который как раз появился на первом этаже.

Дело было сделано.

— Хорошо, папа… Я все сделаю, — в голосе Максима слышалась безнадежность.

Маша наблюдала, как он стоит, сжимая в руках телефонную трубку, а потом вдруг начинает колотить ею по автомату.

— Максим, что случилось? — бросилась к нему Маша. — Подожди, успокойся, ради бога!

— Да отвали ты! Что ты постоянно ко мне прикапываешься? — он отвернулся.

— Опять отец? — Вершинина оперлась рукой о стену. — Не иди у него на поводу.

— Ну че ты везде суешься, а? Ты же ничего не знаешь! — он оглянулся и зло взглянул на нее. Хоть взглянул.

— Знаю. Он хочет заставить тебя врать, — Маша не отводила взгляда. — Максим, не делай этого! Давать ложные показания — преступление.

— Не указывай мне, что делать. Ты мне кто? Мать? — он пренебрежительно пожал плечами. — Я же не учу тебя махать шваброй.

— Он не имеет права так с тобой обращаться!.. — Маша шагнула к нему, но Макс не слушал.

— Заткнись! — Он грубо схватил ее за руку, словно хотел отшвырнуть от себя, впечатать в стенку.

— Что это здесь происходит?

Виктор Николаевич остановился напротив них, глядя, как Максим выпускает Машину руку.

Маша натянуто улыбнулась.

— Ничего страшного. Мне стало плохо, а Максим меня подхватил. Спасибо большое, Максим. Можешь идти.

Морозов ответил недоумевающим взглядом, немного потоптался на месте, словно раздумывая, что делать, и пошел прочь.

Он вернулся где-то через полчаса, когда Маша раскладывала белье в комоде. Постучал в дверь ее комнаты, вошел и остановился на пороге.

— Извини, что наорал на тебя, — Макс выглядел смущенным и виноватым. — И спасибо, что не сдала меня Байрону.

— Пожалуйста.

Морозов улыбнулся и хотел было уйти, но она его остановила.

— Максим, подожди, ты будешь давать показания или нет?

— Ну какое тебе дело?

— Я видела, как отец тебя ударил. Ведь это не в первый раз? — он не ответил, только машинально потер шрам на щеке. — Ты должен сказать правду. Если он избил какую-то женщину, не покрывай его. Не позволяй ему сломить тебя. Пожалуйста, не позволяй!

А в это самое время Даша разговаривала с Андреем.

Она пришла к нему в комнату специально для того, чтобы наконец объясниться, разрядить это предгрозовое напряжение, что повисло между ними. Тем более то, что их тянет друг к другу, мог бы не заметить только слепой.

— Ты не перебивай меня, ладно? Я и сама собьюсь… — говорила Даша, сидя рядом с ним на кровати и теребя кофточку. — Я долго думала о том, что произошло тогда, в колодце… и вообще о нас… В общем, я решила расстаться с Максом.

Девушка посмотрела на Авдеева, желая впитать в себя его радость, но лицо Андрея оставалось хмурым.