Елена Гладышева - Проклятье на последнем вздохе или Underground Страница 31

— Ой, не знаю. Билетов не достать!

Нюрка вспомнила, что они с Фильчиковым тоже собирались сходить на этот фильм. Но это было в той, другой жизни!

Она резко включила кран с водой. Отлетевшие от раковины холодные брызги плеснули ей в лицо, немного приведя её в сознание. Но лучше не стало.

Она явственно представила себе застреленного Фильчикова, лежащего сейчас на талом, смешанным с грязью, снегу в луже крови!

В надежде смыть с глаз и из своего сознания это страшное видение Нюрка набрала в ладони воды и тут же выплеснула её в раковину. На её пальце тоже была кровь. Нет не кровь, это всего лишь сверкнул красный рубин в перстне, который ей утром подарил Натан Валентинович.

Нюрка сняла кольцо, положила его на край раковины и долго мыла руки под ледяной водой, будто стараясь заодно отмыть и свою совесть.

— Ну, вот всё и разрешилось само собой, — поймала она себя на кощунственной мысли и ей стало по — настоящему совестно.

Чуть позже Нюрка вспомнила, что оставила кольцо в туалете, но там его уже не было. Вот тебе и здание НКВД!

До вечера Нюрка с трудом сдерживала подступавшие к горлу слезы, а, провалившись одной ногой на своей плохо освещенной улице в, образовавшуюся за день, лужу и ощутив всю прелесть ледяной воды, залившей её боту, она всё же разрыдалась во весь голос.

Александр работал в ночь, а мать вязала, сидя на диване. В доме было так тихо, словно ничего и не произошло. От этого Нюрке стало совсем не по себе.

— Конечно, жалко человека, — успокаивала её мать. — Но ты — то чего ревешь? Кто он тебе? Бельмо в глазу!

— Да может всё к лучшему, — поплакав, подумала Нюрка. — В выходной с девчонками на танцы пойду. Давно не видела того красивого морячка с усиками. Может он тоже придет? Да и друг у него ничего, даже симпатичный, худенький, правда.

И опять заплакала, потому, что поняла, что сейчас занимается самоиндефикацией. И никуда она не пойдёт! Она уже не та Нюрка, которая ещё сегодня утром пришла на работу.

32

Весенняя капель не радовала. Она отдавалась скручивавшей суставы болью, обострившегося в межсезонье, ревматоидного артрита. Майор МГБ Чистяков достал обезболивающие капли атропина, дежурно лежащие в верхнем ящике его стола, накапал в стакан десять капель и, запив их тёплой водой из графина, невольно поморщился.

— Старею! Скоро на пенсию! — в который раз подумал он, встречая взглядом, вошедшую в кабинет свою неотразимую секретаршу Иру, принесшую свежую корреспонденцию.

Простучав по длинному кабинету высокими каблучками, секретарь, обдав Чистякова благоуханным ароматом дорогих духов, положила запечатанные конверты на стол начальника и, как бы читая его мысли, взяла графин с тёплой водой и молча вышла, тихо прикрыв за собой массивную дверь.

Чистяков проводил взглядом стройные ножки Иры и лишний раз убедился в идеальности швов на её затемнённых капроновых чулках.

Чувствуя себя довольно скверно, он нехотя перебрал конверты. Но один из них его заинтересовал. В нём было, напечатанное на машинке, донесение его осведомителя о том, что под самый Новый год на одной Подмосковной железнодорожной станции был обнаружен, прицепленный к составу, бесхозный товарный вагон. Он был старый, проржавевший, с дверью закрытой на две закрученные толстые проволоки.

Чистякова бросило в пот.

— Неужели это тот самый таинственный вагон, который после войны его в неофициальном порядке попросил разыскать один генерал? — сердце Чистякова забилось сильнее, как у охотника, напавшего на след волка. Старательно протерев очки носовым платком и промокнув им капельки пота на лбу, он сосредоточился на донесении.

— Дежурный по станции, — читал дальше Чистяков, — незамедлительно, как и положено по инструкции, сообщил о вагоне в местное НКВД. Оттуда немедленно прибыл сам начальник со своим заместителем — майором Фильчиковым. После осмотра они вагон опечатали и приказали отогнать в его тупик.

Но в самый Новый год вагон исчез и больше не засветился ни на одной из Подмосковных станций.

Через два дня прямо на работе от сердечного приступа скончался НКВДшный начальник. Его смерть списали на предыдущую, слишком буйную встречу Нового года.

С железнодорожной бригады, обнаружившей вагон, была взята подписка о нём молчать.

Рука Чистякова машинально пошарила по верхнему ящику стола в поисках пачки сигарет.

— Замечательно! — раздражённо подумал майор, наткнувшись лишь на коробку с лекарствами, заменившую сигареты ещё год назад.

— А совсем недавно майора Фильчикова застрелили возле Банка после получения его кассиром денежных средств, которые так же бесследно пропали. Тогда и поползли слухи о том, что смерти НКВДшного начальства могут быть как — то связаны с исчезнувшим вагоном.

Чистяков снова посмотрел перед собой на закрытую дверь. Так же закрыта осталась для него нужная информация о вагоне.

— Что толку в этом донесении, после смерти главных действующих лиц? — поморщился он, растирая ноющие колени. — Теперь это не больше, чем байка о вагоне — призраке! Всё, что он мог сделать — это отблагодарить осведомителя и просить его не упускать ни одного нового слуха об этом вагоне и тут же ставить в известность его — майора Чистякова.

Но осведомитель молчал а, постоянно загруженный работой всё последнее время, Чистяков скоро получил очередной отпуск и бесплатную путёвку в Мацесту, куда и отбыл с большим удовольствием, лечить свои, измученные болями, суставы.

33

— Вот все и устроилось, — радовалась своим мыслям Наталья, доставая ухватом из печи чугун с вареной картошкой для поросят.

Она улыбнулась, но сразу же посерьезнела: — Пальто вот только Нюрке надо новое. Не гоже в старом — то. Уж выросла из него.

Осень с каждым днём всё полновластнее вступала в свои права: небо становилось прозрачнее, а ветер сильнее. Вот уже который день он обрывал с деревьев жёлтые листья и гнал по небу серые тучи, напоминая, что не за горами зима.

— Вот принесет получку — надо покупать! — подытожила свои размышления Наталья, взглянув в окно. — И шалку новую надо.

Но оказалось, что и этого мало. Нюрка собралась замуж. Несмотря на то, что последнее время за ней ухаживал симпатичный мальчик, в мужья она выбрала уже дважды женатого, командировочного Бориса, которого не одобрили ни Наталья, ни Александр, ни братья.

С виду Борис был человек интеллигентный, но на этом все его достоинства и заканчивались. Просвечивалась в нем какая — то неприкрытая злость, из — за которой возможно распались его две предыдущих семьи.