Карина Сарсенова - Хранители пути Страница 31

— Приветствую тебя, архангел! — тут же склонился в низком поклоне Амадео, продолжая радостно улыбаться.

— Люблю, когда ты улыбаешься! — заметил мужчина, скинув капюшон и открывая взору гостя идеально красивое лицо с крупными, ярко запоминающимися чертами. Такое лицо и особенно его умиротворенное выражение могло принадлежать только человеку без возраста, национальности и определенной ментальности. Человек с таким лицом мог быть кем угодно и где угодно. — Твоя улыбка рождается из основы твоего сердца. И привносит свет повсюду, где бы ты ни был. Ну, так что ты задумал на этот раз?

— Спасибо за теплые слова, Иеремиил. Они сейчас необходимы. Ситуация, знаешь ли, напряженная, — нахмурившись, ответил Амадео. — Я следую инструкциям, но иногда кажется, что переиграть Самаэля не удастся…

— Ситуация напряженная всегда! — возразил тот, кого назвали Иеремиилом. — С момента сотворения мира. Хотя мир и не был никогда сотворен. Но человеку нужна точка отсчета. Ничего не поделаешь — рамки ограниченного сознания.

— Я-то знаю, что мир как суть был всегда, меняется лишь его форма, — с готовностью согласился Амадео. — Но при чем тут вечные истины? У нас проблема… — Амадео принялся расхаживать по сияющему пространству, недовольно подергивая маленькими белыми крыльями, нелепо торчащими в верхней части его массивной спины.

— А они всегда при всем, младший ангел, — ласково улыбнулся Иеремиил. — Борьба света и тьмы заложена в самую суть бытия, в смысл каждой жизни. Сражаясь, душа познает саму себя и растет. Ты же наизусть знаешь базовую аксиому Бытия.

— Ты хочешь сказать, что проблема есть и одновременно ее нет? — риторически вопросил Амадео, задумчиво меряя шагами беспредельность сияющего света.

— Я хочу сказать, что проблема есть, и она реальна настолько, что ее неразрешение может стать катастрофой для той формы мира, где ты работаешь. Но проблемы нет, потому что ее можно решить. В самом факте решения кроется отсутствие проблемы как таковой. И в возможности ее нерешения кроется ее реальность.

— Я телепортировал кресло, чтобы вызвать определенные изменения в структуре мира, в отдельной его части, — остановившись перед архангелом, сообщил Амадео. — Насколько правильно я поступил, раскрыв воплощенным созданиям часть карт?

— Ты поступил совершенно обоснованно. Знаешь, — Иеремиил принялся разминаться, слегка приподнимая и опуская крылья, — советую тебе всегда принимать решения, улыбаясь. Твое сердце будет при этом раскрываться и связь с Нами будет у тебя четче и яснее. Сомнения покинут тебя! И однажды ты поднимешься на ступеньку выше в иерархии ангелов и больше не будешь торчать в материальном мире! Если не хочешь улыбаться внешне — улыбайся внутренне! — приняв улыбку Амадео, Иеремиил ослепительно улыбнулся в ответ, и сноп разноцветных радуг рассыпался по белоснежному пространству.

— А я люблю свою работу, — подняв глаза в сияющую белизну, задумчиво вымолвил Амадео. — Мои люди увидели часть своего будущего, — продолжил он, сложив мускулистые руки на груди и соединив смешные крылья за спиной, как ладони. — Теперь они могут опереться на знание и использовать его по назначению.

— Да! — всколыхнув белыми, как свежий снег, длинными волосами, кивнул головой Иеремиил. — Главная задача для них — определить это назначение. Без ясного видения своей цели достичь ее не представляется возможным.

— Я буду им помогать! — с горячностью воскликнул Амадео и темпераментно взмахнул миниатюрными крыльями.

— Не сомневаюсь! — обняв ученика, засмеялся архангел. — Ты сделаешь все, что нужно для каждого из них! А я сделаю все для тебя! Но если мы проиграем… — он задумчиво потер подбородок. — Ныне Самаэль необычайно силен…

— О, да! — горестно покачав головой, согласился Амадео. — Он уже заполучил к себе столько творческих душ!

— Вот и я о том же! — отступив от Амадео на шаг, Иеремиил внимательно посмотрел на своего подопечного. — Если мы проиграем… Если хотя бы один из тех, кто увидел свое будущее, не сумеет его изменить в лучшую сторону, тогда… Тогда не то, что одному миру, а целой ВСЕЛЕННОЙ настанет конец…

— Заходи, дорогая, заходи! — властный мужской голос за спиной, невзирая на ласковую вежливость слов, прозвучал неожиданно сильно, как выстрел. Меруерт вздрогнула, поспешно шагнула вперед и с испугом огляделась. Мрачно-помпезный, выдержанный в багровых, черных и темно-коричневых тонах зал подавлял роскошью и безграничностью.

— Вот ты, наконец, и дома! Для нас с тобой, если ты помнишь, офис как дом родной! — прошедший вслед за ней Шалкар остановился и обвел широким приглашающим жестом неохватное пространство. Повернулся к потерянно глядящей на него молодой женщине и участливо заглянул в ее красивые карие глаза.

— Ах, да, ты же еще не помнишь… — взгляд его собственных глаз подернулся дымкой — вновь ожившей болью. — Но ничего, это временно, — решительным, но мягким движением взяв молчавшую Меруерт под руку, подвел ее к великолепному, расшитому красными цветами черному кожаному креслу.

— Садись, солнце мое. Тебе нужно побольше отдыхать, восстанавливать силы. Наша любовь поможет тебе справиться с болезнью!

— Добрый день, дорогие мои! — с широкой улыбкой обратился он к протиснувшимся в дверь двум совсем юным парнишкам, один из которых был заметно пухлее другого. Застенчиво пожав протянутую Шалкаром руку, они выжидательно и робко смотрели на восседавшую на кожаном троне Меруерт.

— Вот, наконец, к нам вернулась наша дорогая Меруерт! — перехватив их вопросительный взгляд, горячо воскликнул Шалкар. Молодые люди продолжали в оцепенении созерцать мило и растерянно улыбнувшуюся им девушку. Еще больше смутившись под их недоуменными взглядами, Меруерт заерзала на слишком помпезном и оттого неудобном для нее кресле. С трудом поднявшись из его необъятных глубин, чтобы как-то справиться с нарастающим волнением, она принялась осторожно ходить по комнате, изучая диковинный интерьер. И, конечно, не заметила быстрого жеста Шалкара в сторону слишком молчаливых юношей. Показав им кулак, он картинно-угрожающе сдвинул крутые черные брови.

— Меруерт, как здорово, что ты снова с нами! — тут же выпалили они в два голоса и через силу улыбнулись в ответ одобрительной усмешке Шалкара.

— Ты невыносимо долго приходила в себя после несчастного случая! — подойдя к девушке, Шалкар по-отечески приобнял ее за плечи. — То, что ты пережила, Меруерт, ужасно! Это немыслимо! Как ты вообще смогла пережить такое!

Развернув поникшую Меруерт к себе лицом, он запечатлел на ее высоком лбу нежный родственный поцелуй. Затем погладил девушку по бледной щеке и ласково улыбнулся.