Темный ангел - Смит Лиза Джейн Страница 32

Правда? Это действительно интересно. То есть меня не интересуют деньги ради денег. Но мне бы так хотелось машину...

Вечером Джиллиан лежала в кровати, зарывшись головой в подушки и свернувшись калачиком под одеялом, и размышляла о том, какая она счастливая.

Ангел, видимо, куда-то ушел ненадолго. Она не видела и не слышала его. Но думала она именно об Ангеле.

Он так много дал ей. А главное – это он сам! Иногда он казался ей величайшим из всех даров. Разве не бывает так, что у девушки сразу два классных парня, и она честна с ними обоими, и никого не заставляет ревновать? Разве не бывает, что любишь сразу обоих, не совершая ничего предосудительного?

Она думала об Ангеле как о своей величайшей любви. Он больше не был для нее пятном света или пугающе прекрасным видением с пламенным голосом. Он стал почти обычным парнем, только красивым до невозможности, невероятно остроумным и сверхъестественным. Узнав, что и сама она обладает сверхъестественной силой, Джиллиан решила, что он для нее вполне досягаем.

Он абсолютно понимал ее. Никто никогда не знал и не мог бы узнать ее так, как Ангел. Он знал все ее заветные секреты, самые потаенные страхи – и все равно любил ее. Его любовь становилась очевидной каждый раз, когда он заговаривал с нею, каждый раз, когда он появлялся и смотрел на нее сверкающими глазами.

Я влюблена и в него тоже ! Джиллиан это нисколько не беспокоило. Это же совсем не то, что любить Дэвида. В какой-то мере это чувство было даже сильнее, потому что никто не смог бы стать ей ближе, чем Ангел, но их близость не была физической. Она сливалась с Ангелом на духовном уровне, недосягаемом для обычных людей. Их отношения находились вне обыденного мира. Они были уникальны.

– Привяжи моего кенгуру, коллега! – Луч света появился в углу за кроватью.

– Где ты был? В Австралии?

– Навещал Таню и Гимнастку Ким. Рука у Тани забинтована от плеча до самых пальцев, и она уже не собирается ничего писать. Ким сосет лекарство и стонет. Беззвучно.

– Прекрасно!

Джиллиан торжествовала, что, конечно, было нехорошо – ей бы не следовало радоваться чужой боли. Но она не смогла скрыть от Ангела свою радость, да и девчонки это заслужили. Они очень пожалеют, что связались с Джиллиан Леннокс.

– Однако нам придется придумать, как решить проблему раз и навсегда, – сказала она. – И еще, как наладить отношения моих родителей.

– Я уже работаю над этим. Ангел откровенно разглядывал ее.

– Что-то не так?

– Нет. Просто любуюсь тобой. Сегодня ты выглядишь особенно красивой, что звучит абсурдно, конечно, учитывая, что на тебе фланелевая пижама с мишками.

У Джиллиан сладко забилось сердце. Она посмотрела на пижаму.

– Эта с котятами. Но пижама с мишками – моя любимая.

Она снова взглянула на него и озорно улыбнулась.

– Спорим, я смогу ввести в школе моду на пижамы с мишками. Можно сделать все, что угодно, – хватило бы решимости.

– Да, ты сможешь все, что угодно, уж это точно. Сладких сновидений, красавица.

– Глупый. Перестань.

Джиллиан махнула на него рукой. Однако ее щеки все еще пылали от смущения, когда она улеглась под одеяло и закрыла глаза. Она получила массу комплиментов и была совершенно счастлива. И красива. И могущественна. И исключительна.

– Ты слышала про Таню? – спросила ее Аманда-Предводительница на следующий день, когда они во время перерыва на обед забежали в комнату для девочек.

Джиллиан смотрелась в зеркало. Она притронулась к волосам расческой... отлично. Может быть, чуть подкрасить губы? Сегодня она выглядела очаровательно. Подведенные гипнотические глаза и четкие смеющиеся красные губы. Или лучше нарисовать не «смеющиеся», а «надутые» губы? Она испробовала обиженную гримаску и обронила равнодушно:

– Старые новости.

– Нет, у меня есть и новые. У Тани начались осложнения.

Джиллиан перестала экспериментировать с губами:

– Какие осложнения?

– Я не знаю. Температура, я думаю. И вся рука стала бордовой.

Как – бордовой? Ангел!

Ну , я бы сказал , скорее , розово-лиловой. Рассла бь ся , детка. Температура – естественная реакция организма на инфекционную сыпь. Как на ожог кра пивой.

Но...

Посмотри на Аманду. Она не слишком расстроена.

Возможно , она знает , что Таня путалась с ее парнем. Или у нее есть какая-то другая причина ее недолюбливать. Но я-то не собиралась действительно вредить Тане.

Разве? А по-честному?

Ну , не то чтобы совсем... но чтобы она не сильно страдала , ты же знаешь. Страдала бы... так... не очень. И все.

Не думаю , чтобы в данный момент она собралась умирать , – заметил Ангел весьма сдержанно.

Ладно. Хорошо.

Джиллиан немного смутилась из-за того, что она придала ерундовой сыпи такое значение. В то же время ей захотелось проверить самой, как у Тани дела. Впрочем, мимолетное желание было легко забыто. Таня получила по заслугам. Это всего лишь сыпь. Ну какую опасность может представлять собою сыпь?

Кроме того, Ангел присматривает за процессом, а Джиллиан ему доверяет.

Она добавила последний штрих помадой и улыбнулась своему отражению в зеркале. Определенно, она выглядела настоящей колдуньей.

На шестом уроке посыльные принесли леденцы на палочке, заказанные в джаз-клубе еще на прошлой неделе. К леденцу привязывалась красной ленточкой записка, и подарок с пожеланиями отправлялся в школе кому угодно.

Джиллиан набрала себе целую кучу конфет – такую большую, что все рассмеялись, а Сет Пайлс подбежал и снял их на фото для школьного ежегодника. После уроков подошел Дэвид и рассыпал всю кучу леденцов, рассматривая записки и шутливо грозя в воздух кулаком, изображая ревность.

Это был очень хороший день.

– Ну как? – спросил Ангел вечером.

Джиллиан сидела дома одна. Дэвид был занят: мама поручила ему тяжелую работу – убрать дом перед рождественскими праздниками. Поэтому Джиллиан и оказалась одна – это означало, что в комнате были она и Ангел.